Когда мы встретимся вновь
Шрифт:
Девушка замолчала, и в кабинете воцарилась гнетущая тишина.
– Анни, – наконец пробормотал все еще не пришедший в себя Арчи. – Я… Я даже не знаю, что сказать.
Анни слабо улыбнулась, хотя в ее глазах стояли слезы.
– А ничего и не нужно говорить, Арчи, – тихо ответила она. – Все уже сказано. Все кончено, Арчи. Все закончилось. Просто пришла сказать тебе это. Прощай.
Она встала и направилась к двери.
– Анни…
Девушка замерла и, обернувшись, посмотрела на сидящего за столом мужчину. Арчи пытался найти подходящие слова, но не находил
– Мы ведь все еще друзья? – наконец нерешительно пробормотал он.
Анни быстро взглянула на него, темные глаза были привычно спокойны и грустны, а затем чуть улыбнулась кончиками губ.
– Да, мы все еще друзья, Арчи, – коротко ответила она и неторопливо вышла из кабинета.
Еще минуту Арчи тупо смотрел на закрывшуюся за ней дверь, а затем повернулся к окну.
«Альберт был прав, – с горечью подумал он. – Черт побери, а Анни оказалась смелее меня. Она сделала то, на что я так и не смог решиться. Дьявол! Ну почему все должно было получиться именно так?! Почему?! Она – замечательная девушка и не заслуживает такой боли. Впрочем, к чему теперь все эти вопросы? Анни права: все есть так, как есть. Но Анни ошиблась в другом. Это ты не достоин любви такой женщины, как она, потому что ты, Арчибальд О’Коннел, всего лишь жалкий трус. – Арчи вздохнул. – Как бы то ни было, все закончилось. И это к лучшему!»
Арчи устало закрыл глаза. У него было такое ощущение, что эта короткая беседа отняла у него несколько лет жизни. И еще никогда он не чувствовал себя таким отвратительно беспомощным и несчастным, как в эту минуту. Ему внезапно захотелось разрыдаться, но он, разумеется, подавил это глупое, недостойное мужчины желание, прибегнув к единственному средству, всегда помогавшему ему справиться с душевными тревогами и смятением – работе. Придвинув к себе отчет, молодой человек принялся сосредоточенно изучать биржевые сводки.
Анни вошла в гостиную и прислушалась. В доме царила так любимая ею благодатная утренняя тишина.
«Мама, наверное, еще спит. Так даже лучше. Сначала поговорю с папой».
Анни быстро направилась к библиотеке, из-за приоткрытой двери которой доносилось легкое шуршание. Анни чуть улыбнулась. Одной из привычек ее приемного отца было чтение свежих газет в тишине и уюте библиотеки за чашечкой горячего кофе.
– Доброе утро, папа.
Сэмюэль Брайтон поднял голову и взглянул на дочь.
– Анни? – в его глазах мелькнуло легкое удивление. – Ты уже встала? – он свернул газету, отложил ее в сторону и потянулся за следующей. – Хотя чему я собственно удивляюсь – ты у меня ранняя птичка.
Анни подошла к столу и опустилась в одно из кресел.
– Папа, я бы хотела поговорить с тобой. Это очень важно.
Услышав ее слова, даже не столько слова, сколько то, как они были произнесены – тихо, но очень решительно и серьезно, с едва заметными нотками боли и печали – мистер Брайтон тут же отложил очередную газету, которую, как раз собирался развернуть, и внимательно посмотрел на дочь. Она выглядела такой же, как всегда, и в то же время не такой…
– Конечно, дочка. Что-то случилось?
–
– Что?! – ошарашенно пробормотал мистер Брайтон. Он ожидал чего угодно, но не подобного заявления. – Куда? Зачем? Что случилось?
– Папа, позволь мне объяснить. Я много думала в последнее время о своей жизни и… Может быть, это прозвучит странно и сумбурно, но… Я хочу найти свой путь.
– Свой путь? – все еще недоумевая, переспросил Сэмюэля.
– Да. Все мои друзья уже нашли свой путь в жизни: Кенди стала медсестрой, Пати – учительницей, Арчи учится в университете и управляет делами семьи Эндри. А я… Ради чего живу я? У меня нет цели в жизни, папа. Нет мечты. И я хочу изменить это, пока не стало слишком поздно. Я должна это сделать.
– Но… И куда ты хочешь поехать?
– В Нью-Йорк. Это достаточно большой город. С большими возможностями.
– Чикаго тоже большой город, – заметил мистер Брайтон.
– Я не останусь здесь, папа! – резко перебила его Анни. – Я хочу начать новую жизнь, – уже тише добавила она. – И хочу начать ее подальше отсюда. Нью-Йорк – это лучший вариант. Не так далеко, но и не слишком близко.
– Почему? – внезапно спросил Сэмюэль и, чуть прищурившись, принялся внимательно изучать ее взглядом.
– Что почему?
– Почему ты настаиваешь на том, чтобы уехать?!
– У меня есть причины, но я не хочу сейчас говорить об этом. Просто поверь мне, папа. Так будет лучше. Для всех. Разве ты не хочешь, чтобы я чего-то добилась в жизни?
– Разумеется, хочу, – нахмурился мистер Брайтон и вздохнул. – Но… Все это так внезапно. Если честно, я в растерянности. Я очень рад услышать от тебя все это, но… А как же мама? И… И Арчи? Вы ведь помолвлены.
– Уже нет. Час назад я была у Арчи и разорвала нашу помолвку.
– ЧТО?!!! – вот теперь мистер Брайтон был действительно ошеломлен. – Но… Мне казалось… Мне казалось, ты любишь его, – только и удалось выговорить ему.
– Да, я люблю его, – тихо сказала Анни, поднимая голову. Сэмюэлю стало не по себе, когда он встретился с пустым, полным черной горечи взглядом дочери. – Но он меня не любит. Арчи любит другую девушку, папа.
– Другую?! – мистер Брайтон растерянно моргнул, но в следующее мгновение снова нахмурился. – Но… Зачем же он ухаживал за тобой?! – седые брови сурово сошлись над засверкавшими гневом и возмущением глазами. – Это бесчестно!!! Это просто подло!!! Да как он посмел?! Как он мог?!!
– Папа, пожалуйста, успокойся! – решительно потребовала Анни. – Арчи не виноват. Послушай меня! Это я во всем виновата.
– Ты?!
– Да, я. Он никогда не лгал мне, папа. Это я лгала себе. Мы были друзьями, но я захотела большего и придумала себе красивую сказку. А Арчи промолчал, не желая причинять мне боль. Он бы молчал и дальше, но, к счастью или к несчастью, я поняла, что происходит. Сегодня мы поговорили, и я разорвала нашу помолвку. Так будет лучше, папа. И для меня, и для него.