Когда мы встретимся вновь
Шрифт:
– Ну, если так. Что ж… Очень жаль, – вздохнул мистер Брайтон. – Арчи мне нравится. Толковый парень, не то, что иная молодежь в наше время. Я так надеялся, что ты выйдешь за него замуж. И мама тоже. Она будет очень расстроена, когда узнает об этом.
– Мне тоже жаль, папа, – Анни изо всех сил старалась говорить спокойно. – Но все, что ни делается – к лучшему. Хорошо, что мы увидели правду до того, как сделали ошибку. Если бы мы поженились, то были бы несчастливы. Видеть, как он страдает, и понимать, что это – моя вина… Нет, я бы не вынесла этого. Я слишком люблю его, папа.
– Что ж. Ты права. И что же это за девушка,
– А ты не догадываешься? – Анни горько усмехнулась. – Это Кенди, папа. Арчи любит Кенди.
– Кенди?!
– Да. А что тебя так удивляет? Разве ты сам не выбрал ее? Тогда, в доме Пони.
В комнате повисла тишина. Уже в который раз за последние несколько минут мистер Брайтон ошеломленно смотрел на дочь, не зная, что сказать. Ему даже в голову не приходило, что его милая маленькая тихоня Анни окажется такой проницательной и заметит то, о чем не догадывался никто.
– Я не понимаю тебя, – все же попытался солгать он.
– Не нужно притворяться, папа, – Анни поморщилась и грустно улыбнулась. – Ты всегда был честен и учил меня быть честной, так не отступай от этого правила. Я знаю, что тебе всегда больше нравилась Кенди. Ты всегда восхищался ею. Ее силой, ее смелостью, ее целеустремленностью. Я видела это с самого начала, хотя что же именно происходит, поняла намного позже. В конце концов, я ведь не слепая. И я знаю, что ты хотел, чтобы вы удочерили именно ее. Но мама выбрала меня, и ты исполнил ее желание.
– Анни, дочка, это неправда. Я люблю тебя, – эти слова были сказаны искренне.
– Я знаю. Но Кенди ты любишь больше. Ты не думай, я не упрекаю и не обижаюсь. Ни в коем случае. Ты и мама – вы столько сделали для меня. Было бы черной неблагодарностью упрекать вас в чем бы то ни было. Но ты всегда так восхищался Кенди. И это справедливо. Она действительно замечательная. У меня никогда не было и не будет друга ближе и дороже ее. Она достойна восхищения. И Арчи тоже ею восхищается. Арчи любит меня. По-своему. Но не так, как Кенди. Не так, как я хочу, чтобы он меня любил! Поэтому я сделала то, что должна была сделать уже давно, а не потакать собственным иллюзиям. А теперь я хочу найти собственную дорогу и чего-то добиться в жизни. И, может быть, однажды наступит день, когда ты будешь восхищаться мною не меньше, чем Кенди. Но для этого мне нужно стать самостоятельной. Здесь, в Чикаго, это не получится. Возможно, ты предоставишь мне возможность действовать, как я захочу, но мама, я уверена, будет продолжать опекать меня везде и всюду. У нее слишком много знакомых в здешних кругах. К тому же, здесь Арчи. Я разорвала помолвку, но не свою любовь к нему. Мне будет больно встречаться с ним сейчас. А в Нью-Йорке я начну жизнь с новой страницы. Постараюсь найти работу. Может быть, пойду учиться. Должна же я быть хоть на что-то годна!
– Анни, милая… Я уважаю твое решение, но… Подумай как следует, дочка. Боюсь, ты недооцениваешь трудности, которые тебя ждут. Одна, в незнакомом городе…
– Папа, я прекрасно понимаю, что мне предстоят нелегкие времена. Но если я всю жизнь буду избегать трудностей, то так никем и не стану. Там тоже живут люди. Такие же, как и мы. К тому же, я не собираюсь скрываться от вас. Я буду писать, иногда приезжать. Ты тоже можешь навещать меня. Я уверена, что у меня все получится, папа. Но, в любом случае, я должна попробовать. В конце концов, все проходят через это. И Кенди, и Пати, и
– Я не то хотел сказать, дочка. Я верю в тебя. И всегда верил. Но как твой отец я не могу не беспокоиться. Это серьезное решение. Очень серьезное.
– Я знаю, папа. Я знаю. Именно поэтому я рассказала об этом тебе. Надеюсь, ты поддержишь меня и поможешь убедить маму. Боюсь, что она не поймет.
– Да уж. Мама очень расстроится. Ну да ладно… Я поговорю с ней. И когда ты планируешь уехать?
– Завтра.
– Завтра?! Так скоро?!!
– Да, папа, – Анни чуть улыбнулась. – Важные дела нельзя откладывать в долгий ящик – ты не раз говорил мне это.
– Верно, – улыбнулся мистер Брайтон. – Ну, что ж. Значит, так тому и быть. Тебе понадобятся деньги…
– Нет, – моментально возразила Анни, может быть, даже резче, чем ей хотелось. – Я возьму лишь самое необходимое. В Нью-Йорке я постараюсь как можно быстрее найти работу и буду содержать себя сама.
– Но…
– Это не обсуждается!
– Хорошо, – Сэмюэль предпочел не настаивать. – Давай договоримся так: я открою счет в одном из банков Нью-Йорка и положу некоторую сумму на твое имя. Ты сможешь воспользоваться этими деньгами, когда сочтешь нужным, – дипломатично предложил он.
Анни открыла рот с явным намерением возразить, но он ей не позволил.
– Сделай это ради меня, дочка, – попросил он. – Так мне будет спокойнее.
– Хорошо, – нехотя согласилась девушка. – Спасибо, папа. Спасибо, что понял.
Она встала и направилась к двери.
– Анни.
Девушка обернулась.
– Я люблю тебя, дочка.
Анни чуть улыбнулась одними уголками губ.
– Я тоже люблю тебя, папа, – мягко ответила она и вышла из библиотеки.
Протяжный гудок паровоза проплыл под высоким сводом вокзала.
– Ну… Мне пора. До свидания.
Приподнявшись на носочки, Анни быстро коснулась губами щеки отца и обняла мать.
– Береги себя, милая, – встревоженно прошептала миссис Брайтон, прижимая к глазам платочек. – Пиши почаще.
– Кончено, мама, – Анни чуть улыбнулась. – Да не волнуйся ты так. Все будет хорошо. Вот увидишь.
Как она и предвидела, миссис Брайтон очень тяжело восприняла ее решение. И хотя совместными усилиями ее и мистера Брайтона им удалось убедить ее, что так будет лучше, но весь остаток вечера и добрую половину ночи бедная женщина провела в слезах и переживаниях. Однако ж она все же нашла в себе силы помочь дочери со сборами и даже настояла на том, чтобы прийти на вокзал и проводить ее. Анни видела, с каким трудом дается матери эта слабая видимость спокойствия, и была бесконечно благодарна ей уже поддержку и за попытку понять ее решение.
– Спасибо тебе за все, мама, – мягко прошептала она, обнимая женщину, заменившую ей мать. – Мне будет ужасно не хватать тебя. Мне больно расставаться с вами. И еще больнее сознавать, что своим решением я причиняю вам беспокойство и огорчения. Но так надо. Пойми.
– Я понимаю, милая, – слабо и растерянно прошептала миссис Брайтон, промокая слезы. – Я понимаю.
– Будь осторожна, – коротко напутствовал ее мистер Брайтон, но в его глазах тоже плескалась тревога.
– Буду, – пообещала Анни. – Не беспокойся, папа. У меня все будет в порядке.