Когда вмешалась жизнь

Энн Джуэл Э.

Паркер с трудом сглотнула, ожидая почувствовать вкус желчи, но этого не произошло. История Пайпер была ее историей. Она была Пайпер. Гас был Калебом. Желание. Она знала эту зависимость. Силу. Вину.

— Я застукала вас не той ночью.

Пайпер покачала головой.

— Нет. Это происходило снова и снова. Как наркотик. — От циничного смеха ее плечи слегка затряслись. — Помнишь, мама говорила, что потеря девственности до свадьбы фактически сделает нас шлюхами? У нас выработалась привычка к случайному сексу. Это было не первый раз. Ничего особенного. Согрешив однажды,

легче делать это снова и снова. Вот что произошло. Самое безумное, что мы почти не говорили об этом. Мы, как обычно, болтали с папой. Он уходил спать, а мы шли в мою комнату и… делали то же самое. Очень мало слов. Это как засучить рукав и воткнуть иглу в вену. Две секунды вины, а потом только «кайф».

Паркер задумалась над объяснением сестры. До этого момента она никогда не просила ее об этом, но представляла. Однако в ее воображении это было связано с любовью и сильными эмоциями. Чувствами, от которых невозможно отказаться. Слишком много алкоголя и случайный секс не входили в уравнение.

— Но вы же любили друг друга? Вы ведь поженились.

— Я люблю его, и он любит меня.

— Какой-то странный ответ. Мы говорим о прошлом. О том, почему вы мне не рассказали, а твой ответ не имеет смысла.

— Это был просто секс, — прошептала она.

Спустившись с батута, Паркер приблизилась к дивану.

— То есть, просто секс?

Пайпер кивнула.

— Но ты вышла за него замуж.

— Я забеременела.

— Что? — Паркер в шоке отшатнулась.

— Через неделю после того, как ты нас застукала, я узнала, что беременна. Никто не знал, даже мама. Калеб, будучи Мистером Ответственным, сделал предложение. Я, испугавшись до чертиков, сказала «да». Через две недели у меня случился выкидыш.

— Господи, Пайпер, почему ты ничего не говорила?

— Мне было стыдно и неловко. Я не хотела ничьей жалости.

— Ты его не любила.

— Он был мне небезразличен.

— Это не одно и то же.

Она медленно выдохнула через нос.

— Я хотела, чтобы это что-то значило. Я разлучила вас с Калебом, поэтому хотела, чтобы из этого что-то получилось. Любовь оправдывала мой поступок.

— Но ты его не любила! — Паркер провела рукой по волосам.

— Ты этого не знала! — Пайпер накрыла ладонью живот, глубоко вздохнула и откинулась на спинку дивана.

— Ради меня? Ты серьезно? Ты вышла за него замуж ради меня? Ты хоть слышишь себя? Понимаешь, насколько это нелепо?

— Я подумала, увидь ты, что это по любви, тебе было бы легче его простить. Ты бы решила, что он привязан ко мне всей душой, а не поступил как обычный парень, не способный держать свой член в штанах.

Паркер рассмеялась безумным смехом.

— Он не мог держать свой член в штанах. Почему, черт возьми, ты так беспокоилась о нем, если не любила его? Почему для тебя было важно, прощу я его или нет? Он привел меня в ярость, но боль мне причинила ты. Разве ты этого не понимаешь? Ты изменила мне. Ты разбила мне сердце. Ты разлучила нас с тобой! Мне не нужно было твое притворное счастье. Мне нужно было, чтобы ты хотя бы немного раскаялась «по-настоящему» и попыталась

наладить наши отношения, а не… выходила замуж за ходячий член, которого не любишь и который будет похож на гребаную татуировку с опечаткой, которую ты не способна удалить, потому что слишком сломлена!

— Ходячий член? Татуировка с опечаткой?

Паркер и Пайпер обернулись. В дверях кухни стоял Калеб, засунув руки в карманы, с понурым выражением лица. Пайпер протянула руку. Калеб подошел к ней и провел кончиками пальцев по ее ладони, затем наклонился и поцеловал ее в губы, а затем в живот.

— Я не была по уши влюблена в мужчину, за которого вышла замуж. — Улыбка Пайпер становилась все шире, пока не коснулась ее глаз, когда она посмотрела на Калеба, и он ответил ей тем же. — Но я всем сердцем люблю отца моего ребенка и нашу совместную жизнь. Все, что для этого потребовалось, — это исключить мою совесть из уравнения, отпустить чувство вины и приветствовать шанс на любовь, пока вижу ее прямо перед собой.

А вот от этого Паркер почувствовала привкус желчи. Слишком слащаво. Слишком… вообще, всё.

— Ребята, вы чокнутые. Надеюсь, ваши странности не передадутся моему племяннику. В противном случае он обречен!

Пайпер встала и вытерла красную помаду с губ Калеба.

— Я к маме. Когда мы в последний раз с ней разговаривали, у нее в духовке пеклось печенье.

Калеб оживился.

— Тогда я тоже иду.

Она покачала головой и похлопала его по груди.

— Я принесу тебе. Останься и тоже объясни Паркер, почему ты ей изменил.

Паркер направилась вверх по лестнице.

— На сегодня с меня разговоров достаточно.

Калеб начал было протестовать.

— И зачем я подняла этот вопрос? — прошептала Паркер, плюхнувшись на кровать. — Мне нужна работа. Мне нужно уехать из Айовы. Мне нужно забыть свое прошлое, прежде чем я утону в нем.

Она провела рукой по волосам.

— Привет.

Она подняла глаза и вздохнула.

— Ты снят с крючка, Калеб. Я не хочу знать. Это ничего не изменит. Я совершенно довольна, зная, что сказка между вами была мистификацией.

— Я люблю ее. — Он оперся плечом о дверной косяк, а руки засунул в карманы белых шорт.

— Ну, тебе следует. Она носит твоего ребенка.

— Я думал, мне чего-то не хватает. — Его брови сошлись вместе, взгляд не отрывался от ног. — Мы так долго были вместе. Сначала в школе. Потом в университете. Я потерял себя. Всегда были только «мы», а не «я». Мне казалось, что мое будущее полностью распланировано, и давление стало удушающим. Но мне нравилась твоя семья, и больше всего нравилось находиться у тебя дома, когда…

Паркер тихонько рассмеялась, закатив глаза к потолку.

— Когда меня не было.

Он кивнул.

— Твой отец рассказывал мне о своем детстве и всех глупостях, которые совершал. Или мы обсуждали спорт или просто всякую ерунду. Поскольку я рос без отца, то жаждал такого внимания. И Пайпер присоединялась к нам и тоже никогда не упоминала о тебе. Думаю, ей тоже хотелось независимости. Ты была идеальным близнецом. С кучей друзей. С большими успехами в спорте. Твоя жизнь была собранной и распланированной. В ее же творился полный бардак. Ты была организованной. Она — спонтанной. Ты жила по своему плану.