Когда земли окутает мрак

Вуд Яна

– А как стена? – спросил Брон, заглянув вниз.

– Слава звездам, не пробили пока. Но камни сыплются. Так что дело за малым. А пробьют – считай, город пал!

– Не пробьют! – дерзко заявила Харпа.

Гэдор с подозрением оглядел их всех.

– А вы что задумали, голубчики?

– Им жизнь не мила стала, – брякнул Мар. – Хотят со стены сигануть и вчетвером отражать нападение целого войска.

– Ну, почему же вчетвером! – из-за спины Харпы неожиданно возник Фэйр. – Я тоже на что-нибудь сгожусь.

Здесь от меня всё равно мало толку.

– И мы не будем сражаться с войском, – заметила Хейта. – Наша задача – остановить рогачей.

Гэдор пожал плечами.

– Куда вы, туда и я, сами понимаете. – Он усмехнулся. – И какой у нас план?

Хейта смешалась.

– Плана, почитай, нет. Надо сбить рогачей с толку, напугать, обратить в бегство.

Следопыт почесал затылок.

– Что ж, иногда лучший план – это его отсутствие. А медлить дольше нельзя. Давайте покажем этим рогачам, на что мы способны. Кто подсобит мне спуститься?

Харпа немедля подалась вперед, обхватила следопыта за пояс.

– Готов?

Тот кивнул.

– Всегда.

– Держись за меня крепко, – наказала она и прыгнула.

Следом за стеной исчезли Мар и Фэйр. Хейта смекнула, что ей придется спускаться с Броном. Делать ей этого совсем не хотелось. Но и упрямиться было глупо, это она хорошо понимала. Она замерла, не ведая, как поступить.

Брон без труда сообразил, что означает ее молчание.

– Я могу спуститься и сказать Харпе, чтобы она вернулась за тобой, – предложил он.

– Нет! – Хейта упрямо мотнула головой. – На это нет времени.

Стиснув зубы, она шагнула вперед.

– Что я должна делать?

Брон пожал плечами.

– Просто не смотри вниз и доверься мне.

Хейта с шумом выдохнула. Вот с последним у нее точно были серьезные проблемы. Как довериться ему теперь? После всего, что она узнала?

«Но он ведь не по своей воле убил отца, – вновь зашептал на ухо внутренний голос. – И Мар правду сказал, Брон не просто горюет из-за этого – ненавидит себя».

«Но он мне солгал!» – мысленно возразила сама себе Хейта.

«Он утаил правду, но не лгал, – тут же нашелся внутренний голос. – Это не одно и то же».

Собравшись с духом, Хейта решительно кивнула.

– Хорошо.

Брон на диво быстро оказался за ее спиной. Широкая шероховатая ладонь легла девушке на пояс. Хейту прижало спиной к груди оборотня. Она судорожно втянула воздух, боясь осознать, что вновь оказалась к Брону так близко.

Тот наклонился, прошептал ей на ухо:

– Быть может, просить от тебя доверия – это слишком. Но ты должна понимать, я не причиню тебе вреда. Ни за что на свете. Скорее погибну сам. Со мной ты в безопасности.

Хейта вздрогнула, чувствуя, как от его теплого дыхания по шее побежали мурашки, кивнула.

– Я знаю.

Она не могла видеть,

но почувствовала, что Брон улыбнулся. Шире, чем он улыбался обычно. С ней он всегда улыбался иначе.

– Хорошо – мне придется держать тебя крепко.

В подтверждение его слов рука оборотня обхватила девушку за талию. Она затаила дыхание, борясь с желанием вырваться и другим, противоречащим первому, испугавшим ее саму, – прижаться к нему еще сильней. А в следующий миг оборотень прыгнул.

В мгновение ока он оказался на краю парапета. Хейта невольно поглядела вниз, и от увиденного у нее перехватило дыхание.

– Не смотри вниз, – напомнил ей он. – И ничего не бойся.

– Я не боюсь, – упрямо возразила Хейта. – В детстве я взбиралась на верхушки самых высоких сосен.

Брон вновь улыбнулся.

– Как скажешь. – И принялся спускаться.

Но, едва ноги Хейты оторвались от земли, она невольно ахнула. Оборотень держался за стену только одной рукой. Хотя теперь она мало походила на руку – скорее, на огромную волчью лапу. Острые когти впивались в щербины и щели между камнями.

– Мы… мы сорвемся, – вырвалось у Хейты.

– Пока ты лазила по деревьям, я покорял такие вот стены. Никогда не пользовался крюками или веревкой, только собственной силой, – невозмутимо отозвался тот.

Хейта сдвинула брови. Неизжитая обида подзуживала задеть его, отплатить.

– Когда занимался разбоем? – бросила девушка сквозь зубы.

И хотя Брон был и так сосредоточен, а мышцы его по жесткости походили на корни деревьев, Хейта ощутила, как он напрягся.

– Да, когда занимался разбоем, – без всякого выражения ответил он. – У меня не было ни семьи, ни крыши над головой. Мне надо было как-то выживать.

– Не обязательно грабить других, чтобы выжить, – ответила Хейта.

– Я ненавидел себя тогда ничуть не меньше, чем сейчас, – спокойно проговорил Брон. – И не думал, что достоин иной судьбы.

Хейта хотела возразить ему, но, к своему собственному удивлению, не смогла. В словах Брона крылась злая, уродливая правда.

Камень выкатился из-под сапога оборотня, Хейта невольно дернулась в его руках. Нога Брона соскользнула, но он не сорвался. Только прижался вместе с Хейтой к стене, удерживая равновесие.

Хейта невольно затаила дыхание, чувствуя при этом, как сердце ее заколотилось точно бешеное. Она знала, что не должна испытывать волнение подле Брона. Не должна чувствовать к нему того, что было между ними прежде. Но сердце всегда неохотно поддается доводам разума. И ее сердце тоже слушаться не желало.

– Ты очень напряжена, – прошептал Брон, вызвав на ее коже очередную волну мурашек. – Такое чувство, что я держу не человека, а дрожащий от натуги лук. Не тревожься, я тебя не уроню. Ты легкая, как юное деревце.