Колесо Фортуны. Репрезентация человека и мира в английской культуре начала Нового века
Шрифт:
Тем самым мы можем выделить в смысловом развитии стихотворения три узловых концепта: небесная сфера – циркуль – постоянство.
Донна со времен ироничного доктора Джонсона обвиняли в склонности «сопрягать вместе разнородные идеи». Однако при этом столь же часто упускалось из вида, что толчком к подобному сопряжению идей могут служить некие реальные предпосылки. Одной из характерных особенностей поэтики Донна является ее визуальность. К Донну вполне применимо то, что Мандельштам называл «хищным глазомером»: если мы присмотримся, все его метафоры и сравнения имеют опору, в первую очередь, в опыте зрительного восприятия – это, своего рода, риторика изобразительного. (Особенно явственно это проступает, если читать Донна на фоне английских поэтов-петраркистов, чья образность уходит своими корнями в книжность, в конвенциональный язык чисто литературных описаний.)
Нам представляется возможным назвать объект, послуживший толчком для донновской образности в «Прощании, запрещающем грусть».
Джон
Объектом этим является… «Трактат против предсказательной астрологии» Джона Чамбера, отпечатанный Джоном Харрисоном в Лондоне в 1601 г. и посвященный тогдашнему патрону Донна, «достопочтенному сэру Томасу Эджертону, лорду-хранителю Большой Печати и одному из членов Тайного Совета Ее Величества». [622]
622
A treatise against iudical astrology. Written by John Chamber, one of the Prebendaries of her Majesties free Chapell of Winsor, and Fellow of Eaton College. Printed at London by John Harrison at the signe of the Grey-Hound in Pater-noster Row. 1601.
Если посмотреть на титульный лист этой работы, мы обнаружим, что все три интересующие нас концепта сведены здесь воедино. Дело в том, что в качестве издательской марки на титульном листе присутствует довольно популярная в ту эпоху эмблема, изображающая раскрытый циркуль в поле гербового щита, увитого геральдической лентой с девизом «Labore et constantia» – «Трудом и постоянством». Отсылка же к небесным сферам содержится в самом названии трактата. Перед нами все три узла донновского стихотворения: небеса – циркуль – постоянство.
Донн должен был держать в руках эту книгу: обычно издания, посвященные кому-то из сильных мира сего, присылались адресату посвящения на дом – и в обязанности Донна, служившего в 1601 г. личным секретарем лорда Томаса Эджертона, несомненно, входили разборка корреспонденции и присмотр за библиотекой.
4
Чтобы понять, в какой мере этот титульный лист мог «активизировать» поэтическое сознание Донна, остановимся подробнее на символике, представленной на титульном листе эмблемы. С одной стороны, она являлась «парафразом» на издательскую марку амстердамской типографии Плантенов, [623] сыгравшей в истории европейского книгоиздания выдающуюся роль. Достаточно сказать, что среди коллекционеров существует нарицательное имя для книг этого издательства – «плантены», и книги эти ценятся наравне с «альдинами» – продукцией старейшей типографии Альдо Мануция.
623
На рубеже XVI–XVII вв. типография, руководимая в ту пору Кристофором Плантеном, активно издавала сборники эмлем. Среди самых известных изданий такого рода назовем лишь: Les Devises heroiques, de M. Claude Paradin, chanoine de Beauje, du Seigner Gabriel Symeon, et autres aucteurs. Antwerpen: Christopher Plantin, 1567. С 1610 г. типографией стал управлять внук Кристофора Плантена Ян Морет (1564–1640), близко друживший с Рубенсом еще со школьной скамьи, и многие гравюры для издававшихся им книг делались Петером Паулем Рубенсом. См.: Петер Пауль Рубенс. Письма. Документы. Суждения современников. М., 1997. С. 400.
Издательский знак типографии Плантенов
Искусство чтения эмблем было одной из характерных особенностей ренессансной культуры. [624] Начало своего рода «эмблемомании» положила книга «Emblematum liber» итальянца Андреа Альчиато. Он впервые соединил в единое целое три элемента: гравюру, девиз и их стихотворное истолкование, породив тем самым целый особый жанр литературно-графической продукции.
624
Praz Mario. Studies in Seventeenth Century Imagery. Roma, 1975; Schone A. Emblematic und Drama im Zeitaler des Barock. Miinchen, 1964.
Эмблема серьезнейшим образом отличалась от аллегории. Лежащая в основы эмблемы «парадигма была явлена одновременно в целом ряде (собственно говоря, в трех) сообщений. Каждое из этих проявлений парадигматического значения могло иметь несколько истолкований, но лишь одно из них позволяло прочесть эмблему как единый символ». [625]
Попробуем же «прочитать» эмблему с циркулем, для чего нам надо будет обратиться к ее истории и иконографии.
Эта
625
Russel Daniel S. Perceiving, seeing and meaning: emblems and some approaches to reading early modern culture/ Aspects of Renaissance and Baroque Symbol Theory 1500–1700. Ed. by Peter M. Daly and John Manning. New York, 1999. P. 79–80.
На многих дошедших до нас средневековых изображениях циркуль является атрибутом Бога-Творца. Очевидно, опорой для соответствующей иконографии мог послужить стих из библейской «Книги Премудрости Соломона»: «Но Ты все расположил мерою, числом и весом» (Прем. 11, 21). И действительно, на миниатюрах во многих средневековых рукописях мы видим выступающую из облаков Руку Господню, держащую циркуль, меру и весы. Укажем лишь на одну из миниатюр так называемых «Эдвинских евангелий» – иллюминированного немецкого манускрипта начала XI в.. [626] Весьма близкое изображение Бога Отца с циркулем и весами мы находим в латинской Псалтыри первой половины XI в., хранящейся в Британской библиотеке. [627]
626
Eadwi Gospels, Canon Table, fol. 9v Hanover, Kestner-Museum. Воспроизведено в: Klibansky R, Panofsky E., Saxl F. Saturn and Melancholia. London, 1964. 111. 105.
627
MS Cotton. Tib. С VI, fol. 7v Воспроизведено в Klibansky R, Panofsky E., Saxl F. Saturn and Melancholia. London, 1964. 111. 106.
Однако заметим, что в данном случае иконография предполагает одновременное наличие нескольких атрибутов, связанных с измерением, исчислением и взвешиванием.
Джон Блок Фридман, автор работы «Циркуль архитектора в сюжетах, связанных с сотворением мира, в миниатюрах позднего средневековья», замечает, что среди сорока с лишним известных нам средневековых изображений Бога, держащего в руках циркуль, лишь семь могут быть соотнесены с сюжетом, восходящим к «Книге Премудрости Соломона». [628]
628
Friedman John Block. The architect's compass in creation miniatures of the latter middle ages/ Traditio. Studies in ancient and medieval history, thought and religion. Vol. XXX, 1974. P. 419–420.
С несколько иным типом изображения мы встречаемся в одном из инициалов, украшающем рукопись «Исторической библии» Гийара де Мулена середины XIV в.: Господь, чуть подавшись вперед, вымеряет циркулем землю (ил. 65).
Несколько более проработанная версия этого сюжета представлена на миниатюре середины XIII в. из «Нравственной библии», хранящейся в Австрийской национальной библиотеке: Бог, склонившись, проводит окружность у Своих ног [629] (ил. 66).
629
Bible Moralisee. MS. 1779, fol. Iv Vienna, Oesterrichishe Nationalbibliotek. Воспроизведено: Roob Alexander. The Hermetic Museum, alchemy & Mystiscism. Koln, London, New York: Tashen, 1997. P. 631.
Латинская Псалтирь. Ок. 1000–1050. MS Cotton. Tib. С. VI, fol. 7v. Британская библиотека, Лондон
Сам тип «Нравственной библии» как особый вид иллюминированных рукописей с назидательными комментариями к тексту сложился в XIII в. при французском дворе – эти манускрипты изготавливались для членов королевской семьи. До нас дошло семь рукописей подобного рода – первая часть одной из них хранится в Бодлиановской библиотеке [630] – и на одной из открывающих рукопись миниатюр представлен Бог-Творец, восседающий на престоле и держащей в одной руке мироздание, а в другой – занесенный над ним циркуль (ил. 67)
630
Две другии части находятся в: Парижской национальной библиотеке (222 листа) и Британской библиотеке (178 листов).