Колонистка Бет
Шрифт:
— Подозрительно. — говорит ей по закрытому каналу Алиса: — подозрительно это. Он же тут руководитель. Да и когда сдавала ты оружие — он выглядел очень уверенным, а сейчас мямлит чего-то. Руководители такими не бывают. Вот держу пари что это Драммер винтовку взяла. У нее татуировка Бродяги на шее, ей оружие не в новинку. Они там в астероидном со своей Республикой Свободного Пояса совсем уже с ума сошли.
— И еще. Джексонвилл выражает озабоченность по поводу наличия работающего реактора холодного синтеза такой мощности в непосредственной близости к поселению. Распоряжением шеф-директора предписано вывести реактор из рабочего режима и заглушить. — говорит она.
— Это… не так легко сделать. — отвечает Рудченко: — и потом, если мы заглушим
— В скафах закрытая система жизнеобеспечения. Кроме того, уже через три часа здесь будут спасатели. Они и будут со всем разбираться. Пожалуйста, поймите нас, Сергей Владимирович — вы же понимаете, что наши люди обеспокоены. Одно только наличие вашей станции тут уже говорит о недружественных намерениях. Мое начальство запретило мне с вами говорить об этом, они считают, что вы намеренно взяли мое оружие и взяли меня в заложники, чтобы торговаться с Джексонвилем. Так прямо и сказали — никакой конфронтации, исполняйте все распоряжения руководителя миссии до прихода спасателей.
— Что за глупости!
— Вот и я так не считаю. — кивает Бетани: — все эти подозрения и взаимные упреки ни к чему хорошему не приведут. Потому было бы хорошо, если бы вы показали такой вот жест доброй воли, понимаете? Заглушите реактор, а я скажу своим что вы сами на это пошли. И все, градус напряженности между вами и нашими сразу упадет. Пока это самое главное, что беспокоит Джексонвилл.
— Какая ты змеюка. — замечает Алиса: — как прямо все расписала. У него теперь и выбора-то особого не будет.
— Ммм… ладно. — говорит Рудченко: — заглушить реактор… но придется сделать это вручную, придется туда сходить. Такие команды с пульта не пройдут.
— Ничего страшного, я могу сходить и заглушить его, если вы даете добро. — говорит Бетани: — в любом случае мне лучше сделать это самой.
— Понимаю. — кивает Рудченко: — ваши нам все еще не доверяют. Но вы действительно сможете это сделать самостоятельно? Процедура достаточно сложная. — и хотя она не видела его взгляда за зеркальным забралом скафа, она могла бы покляться, что он посмотрел на нее с недоверием. Как еще не добавил «у меня сын такого же возраста, и он не умеет реакторы холодного синтеза в нерабочий режим переводить».
— У меня все допуски на работу с реактором холодного синтеза вплоть до класса S плюс. — отвечает она, чувствуя легкую досаду на руководителя станции, на систему образования Старой Земли и на себя, на свой возраст, все еще не вызывающий доверия у специалистов: — у вас же стандартный, малый реактор типа «Курчатова-Росси LENR»? Разберусь. А если что — специалисты Джексонвиля подскажут.
— Хорошо. — отвечает Рудченко: — тогда я пока соберу всех в кают-компании. Будем ожидать спасателей там. Как закончите с реактором — присоединяйтесь. И… — он набирает комбинацию на сенсорном экране предплечья своего скафа: — вот. Теперь у вас есть допуск ко всем помещениям станции, включая и реакторный зал. Удачи вам, колонистка Стоун.
Она кивает в ответ и выходит за дверь. Компоновка станции «Мимоза» была классической, реактор стоял на отшибе, сразу за складскими помещениями и грузовыми шлюзами. Необходимость такого расположения реактора холодного синтеза ускользала от Бетани. Ведь такие реакторы на редкость надежные и за все время эксплуатации не было ни одной стоящей аварии. Да, были инциденты и с перегретыми паром и даже с трещиной в корпусе, прикрывающем ядро, но в этом случае реактор сам по себе угасал, как только кольцо электромагнитной бутылки Клейна переставала удерживать перегретую плазму — реакция прекращалась сама собой, плазма вырывалась наружу и… все. Пшик. Ядерный синтез мог продолжаться только в определенных, тщательно воссоздаваемых условиях внутри ядра реактора. Если прямо в этот момент прижаться к ядру реактора — то можно получить ожоги, но это прямо премию Дарвина нужно заслужить.
Однако энергии
Бетани по-прежнему не понимает зачем сотрудникам «Мимозы» взрывать свою станцию, тем более наносить вред Джексонвилю. Однако если такая возможность есть — нужно предпринять меры к тому, чтобы заглушить реактор.
Впереди, зайдя за угол — замирает Алиса, поднимает манипуляторы, словно испуганный паучок при виде крупной мухи и оборачивается назад.
— Бет? — говорит она: — тут…
— Что? — Бетани заворачивает за угол. Перед дверью в реакторный отсек стоит человек в «Витязе». Бронескаф из Шолохова, по характеристикам ничуть не хуже «Аламо», а то и получше его будет. Отличие «Витязя» от «Аламо» в том, что «Витязь» — это бронескаф войск флота ООН, штурмовой скаф, в таких морпехи печально известной сто пятнадцатой бригады ВКС Объединенной Земли — наводили порядок в астероидных поясах. «Витязь» сделан специально для прямой конфронтации, усиленные броневые пластины, полностью закрытый шлем, нет прозрачного забрала, углы пластин подобраны так, чтобы осколки рикошетили, зеркальная поверхность — для повышения альбедо, чтобы защитить от боевого лазера. В такой броне пользователь получает информацию не через стекло забрала, а с камер внешнего обзора. Но главное тут даже не то, что «Витязь» в степени защиты и мощности ее «Аламо» превосходит. Главное в том, что такие вот «Витязи» в полной комплектации представляют из себя полноценную боевую станцию. Стандартная комплектация «Витязя» — это рельсотрон малого калибра вмонтированный в предплечье правой руки, ракетная установка «Вихрь» за плечами с запасом управляемых ИИ ракет класса «Стриж» или «Пустельга», плюс установка боевого лазера в шлеме. И это, не говоря о вибролезвиях, ставших печально известными после бойни на Ганимеде. Конечно, гражданская версия «Витязя» всего этого не имеет, а морпехов сто пятнадцатой на станции «Мимоза» она как-то не видела, но все же… «Витязь». Она такие бронескафы только на картинках и в кино видела.
Бетани снова окидывает взглядом «Витязь». Кто это? Обычно сотрудники тут носят «Снегири», ну или «Кодьяки» легкие модели, прекрасно подходит для пещер, минимум оборудования, максимум свободы движений. Она переключает коротковолновый передатчик на общую волну.
— Это Бетани Стоун. — говорит она: — пожалуйста представьтесь.
— Бет? Это «Красный Три». У тебя там проблемы? — тут же отзывается диспетчер отряда спасателей.
— Колонистка Стоун. Согласно вашей просьбе и распоряжением руководителя станции все сотрудники должны были собраться в кают-компании. — сухой голос Рудченко: — где вы находитесь сейчас?
— Я стою перед дверью в реакторный. Передо мной сотрудник станции в бронескафе типа «Витязь». — говорит она, следя за стоящим напротив. Ее оппонент стоит и не шевелится, возвышаясь словно статуя из серебра.
— Сотрудник станции? Вы можете опознать кто именно? — спрашивает Рудченко.
— Станция «Мимоза», что это за фокусы? — спрашивает: «Красный Три» и по голосу чувствуется что спасатель раздражен.
— Опознать сотрудника станции не могу, потому и веду вещание на общей частоте. — говорит Бетани: — кто бы вы ни были, пожалуйста дайте мне возможность пройти. Вы загораживаете проход.