Колючка и стихоплёт
Шрифт:
Малика оглянулась, желая увидеть реакцию Марины на талант друга. Девушка стояла не моргая, чуть приоткрыв рот, Кирилл явно её пленил, но стоило юноше вернуться за кулисы, она быстро спрятала восхищённое выражение под безразличной маской и равнодушно похвалила:
– Неплохо.
Кирилл не успел ответить, на него налетела Зина, запечатала его рот поцелуем.
Он отстранился, нашёл взглядом балерину. Девушка уходила на сцену, демонстрируя потрясающую осанку.
– Зина, полегче. – Он отодвинул от себя девушку, досадуя, что такое бурное проявление чувств увидела Марина.
– Какие прикольные стихи ты написал.
Малика ухмыльнулась, поймав взгляд друга.
– Это не он написал.
Зина оглянулась.
– Ну, конечно. Опять из меня дуру делаешь?
Малика виновато опустила глаза.
– Ты сама с этим прекрасно справляешься.
Она обошла парочку, напоследок подмигнув другу.
Зина – временное явление, а вот Марина явно глубоко зацепила Эдьку, и сильно напоминала Наташу – его первую школьную любовь. Тот же типаж и, кажется, те же манеры. Когда-то милая добрая девочка доставила её другу много душевных терзаний и разбила сердце. Не хотелось бы повторения несчастной любви в его жизни
Наташа появилась в их дворе подобно чуду, когда весна первого школьного года цвела сиренью.
Малика шла из школы позади Танечки и Кирилла и, хотя им было по пути, они никогда не ходили вместе ни на учёбу, ни обратно.
В первый же день в школе Малика подралась с одноклассником, ему показалось, что причёска девочки больше похожа на драный веник. На критику Малика не умела отвечать сдержанно, только кулаками. Танечка тут же ввела в курс остальных ребят, что задира – дочка ведьмака и лучше с ней не дружить. Некоторые дети поверили, в основном девочки, а вот мальчишки решили выждать и потом принимать решение, слишком уж им понравились боксёрские замашки новенькой одноклассницы.
К весне положение Малики в классе окончательно определилось. Ей досталась роль одиночки, с которой не особенно дружили, но и не задирали. Учительница подсаживала за парту к несговорчивой девочке разных ребят, но к концу учебного дня все сбегали и просили пересадить их хоть за шкаф или в коридор, только не со скорпионшей. Танечка позаботилась о слухах, отпугивающих потенциальных друзей от девочки. Малика не могла понять, какие чувства в ней вызывает навязанная роль. С одной стороны, душила обида, что одноклассники не хотят дружить, с другой – злословить и драться было для неё привычной формой существования. Ей хотелось признания и симпатии, а как можно добиться этого, она ещё не знала.
Кирилл же наоборот оброс друзьями, не прилагая к этому особых усилий, даже учительница явно выделяла его среди других учеников. С Маликой не ссорился, сохраняя молчаливый нейтралитет, никак не мог расстаться с давними мечтами об их совместных играх, где-то в глубине души теплилась надежда, что они ещё могут быть друзьями.
Он никогда бы не признался даже самому себе, что его восхищала дерзость соседки делать что хочется, не оглядываясь на последствия и окружающих людей. Он и не подозревал, что смелость Малики произрастает из вороха комплексов и недостатка любви.
Кирилл нёс портфель Танечки, вовсе не из романтичных побуждений, этого требовало его воспитание. Только вот хозяйка тяжёлой ноши уже зачислила его в ранг воздыхателей. Малика шла позади в нескольких шагах, вроде как и не с ними, но не одна. К их разговору не прислушивалась, вертела головой, впитывая впечатления
На последнем повороте в их двор, у разлапистого куста сирени, Кирилл приостановился, чтоб переложить ручку портфеля в другую руку, так и замер, распахнув глаза. С обратной стороны куста стояла невероятно красивая девочка в розовом платье. Лёгкие, как у младенца, волосы шевелились на ветру, не обездвиженные причёской, ласкались к щекам. Девочка увлечённо выбирала пятилистные цветы. Отыскав, клала их на язык и, закрыв глаза, загадывала желание.
Кирилл так бы и наблюдал за воздушной принцессой, но очарование момента нарушила Танечка, раздражённая его неподвижностью.
– Мы будем идти домой? Я уже есть хочу.
Кирилл вздрогнул, будто его облили холодной водой, и отвёл взгляд от феи за сиренью. В его душе впервые родилось настойчивое желание зарифмовать свои чувства.
Девочка вышла на тротуар и с лёгкой улыбкой оглядела ребят.
– Привет. Меня зовут Наташа.
Кирилл не сразу понял, что пора ответить, настолько был ошеломлен собственными эмоциями.
Малика впервые увидела, как красота сразила наповал, а именно это произошло с одноклассником.
Танечка оглядела незнакомку, в две секунды отметив хорошую одежду, модные босоножки, золотые серёжки в ушах, и решила с ней дружить.
– Я Таня Кузнецова. Мой папа начальник швейной фабрики.
Мальчик, наконец, вернул себе дар речи и тоже представился:
– Меня зовут Кирилл.
Наташа хотела ответить, но тут мимо прошла Малика, намеренно наступив на ногу Танечке.
Та взвизгнула.
– Дебилка! Глаза разуй!
Малика, не останавливаясь, обернулась и показала язык.
За спиной чётко специально, чтоб она услышала, прозвучали слова:
– С этой не дружи, она ненормальная, и отец у неё колдун.
Но Наташа не воспользовалась советом и на следующий же день после уроков нашла во дворе Малику. Дочка колдуна её заинтриговала непохожестью на неё саму: откровенной грубостью, смелостью остричь волосы под мальчика и не носить платья.
Наташина семья переехала из далёкого сибирского города, что объясняло её молочно-белую кожу и нездешний выговор. Квартира, которую заняла семья Петренко, долго пустовала. Необычная планировка, благодаря совмещению двух соседних квартир, сделала покупку этого жилища неподъемной для большинства простых смертных.
Ещё два месяца назад наиболее внимательные жители пятиэтажки открыли для себя новое развлечение – придумывание новых жильцов по оборудованию для ремонта и стоимости мебели. По всему выходило, что новые квартиранты люди не бедные. Диван завезли непрактичный белый, столовый гарнитур из массива дерева с шестью стульями на гнутых ножках.
Малика насчитала целых три телевизора, ещё один углядела зоркая Карина Карловна, председательствующая у бабушек на скамейке. Приезд люстр был обставлен, словно вручение музыкальной премии, почётные гости прибыли на двух разных машинах и вносились торжественно. Все могли в деталях рассмотреть необычные творения из стекла и металла, в последнюю очередь напоминающие светильники. Когда всё было готово, приехали сами хозяева. Отец семейства выглядел преуспевающим бизнесменом, но в чём конкретно преуспел – осталось тайной. Мама Наташи – более взрослая копия дочери – дизайнер интерьеров. Люстры оказались её детищами.