Командир полка
Шрифт:
Валеншток вспомнил о Харкусе лишь тогда, когда все оказались в зрительном зале нового клуба.
– Прости, пожалуйста, старина, я совсем забыл о тебе, но… - проговорил Вилли.
– Ничего, ничего, - успокоил его Берт.
– Хорошо, что ты здесь, с нами.
– Да, но как мне забрать свое ружьишко?
– А оно тебе очень нужно? Пусть пока останется здесь.
– У меня такое предчувствие, что мне сегодня повезет на охоте.
– Эх ты, охотник, садись-ка лучше сюда!
Харкус сел рядом с седоволосым поляком. Поляк курил трубку, время от времени кивая головой. У него были серо-голубые глаза,
– Хорошее у вас село!
– сказал поляк, обращаясь к Харкусу.
– Какой председатель - такое и село, - заметил майор.
– Да, председатель у вас хороший, - согласился с ним поляк, кивнув в сторону Валенштока, который занимался рассаживанием гостей вокруг стола.
– Очень толковый председатель, - подтвердил майор.
За столом произносили много тостов, гостям дарили подарки. Постепенно разговоры становились все громче и оживленнее.
Вскоре Лина подала аппетитных, подрумяненных цыплят.
Председатель польского кооператива и за столом не забывал о своей трубке, как не забывал и о кивках, которыми он как бы высказывал свое молчаливое удовлетворение трапезой.
– Хорошо встречаете друзей, - наконец сказал он, повернувшись к Валенштоку.
– Ты, Вилли, обязательно должен побывать у нас, в Польше.
Вилли довольно рассмеялся и, покачав головой, ответил:
– Сейчас у меня очень много работы.
– Ничего, обойдутся и без тебя, - не отступал поляк.
– У нас сейчас как раз создаются кооперативы, и я не могу уехать, а вот в будущем году приеду непременно.
– Кооперированием займется какой-нибудь другой председатель!
– И поляк показал рукой на Харкуса.
– Он уже занят, - ответил Вилли.
– Где?
– поинтересовался гость.
– В поселке.
– А у вас хороший кооператив?
– спросил поляк, обращаясь к Харкусу.
Однако и на этот вопрос гостя ответил Вилли:
– Пока не очень хороший.
– А ты ему помогаешь?
– За этим он сюда и пожаловал.
– Хорошо. А на чем специализируется его кооператив?
– не успокаивался любопытный гость.
– На защите родных рубежей, - снова ответил за Харкуса Вилли.
– Родных рубежей? Это как понять?!
– Я офицер, - с улыбкой объяснил Харкус, а затем добавил: - Командую полком.
Поляк поднял рюмку и, чокнувшись с Харкусом, спросил:
– А сколько же вам лет?
– Тридцать три.
– И уже командуете полком?!
Харкус кивнул.
– И давно?
– Всего пять дней.
– Желаю вам больших успехов!
– Поляк встал и отвел Харкуса в уголок, где им никто не мешал. Он не спускал глаз с Харкуса.
– Моему сыну сейчас сорок два года, он тоже командир полка, танкист. Мы вместе с ним до сорок седьмого года боролись против бандитов в Бескидах. Вот там-то меня и ранило в ногу.
– Поляк кивнул и продолжал: - Мой сын служил у Кароля Сверчевского. Ты знаешь Кароля?
– Генерала Вальтера?
– Да. Его у вас так называют. Мой сын служил у Кароля как раз в то время, когда его убили в Бескидах.
– И, посмотрев Харкусу в глаза, поляк спросил: - Пока еще плохо справляешься со своим полком?
Харкус кивнул.
– Быстрее нужно работать, вот как Вилли в своем хозяйстве.
Харкус снова кивнул, соглашаясь с гостем. Поляк бросил на Харкуса дружеский
– Хороший кооператив - вещь очень нужная, хорошие машины - тоже необходимы, как и одежда, и обувь, но особенно нам нужна армия, без которой не может быть мира, а мир - это самое важное на земле. Так давайте же выпьем за мир!
К ним подошел Валеншток и сказал:
– Послушай, Жан, не заставляй его много пить, а то у него охота будет неудачной.
Все засмеялись.
– Если ты обязательно хочешь попасть на охоту, я отдам тебе ружье…
Харкус встал. Поднялся и поляк и, пожелав Харкусу еще раз успеха, крепко пожал руку.
По дороге к дому Валеншток сунул в руки Харкуса сверток:
– Тут тебе провизия, чтобы не умер с голоду там, в лесу. И далась тебе эта охота, одна пустая трата времени, и только!
– Если у тебя будут еще гости, ты заранее предупреди меня об этом по телефону, хорошо?
– попросил Харкус.
– Хорошо.
– И не забывай, что человек, который подолгу не бывает у нас, кое-что да теряет.
– Понятно.
– Хотя все, что ты здесь сделал, достойно глубокого уважения.
– Я сделал это не один.
Некоторое время они шли молча, потом Вилли заговорил:
– Когда я только взялся за дело, меня хватило лишь на несколько недель. Потом мне все надоело до чертиков, и я хотел все бросить. Все было непонятно, как в тумане. Я и сам не знал, что делаю. Жители села не признавали меня. Правда, я тогда еще не понимал, что они вообще никаких председателей не хотели, хотя почувствовать это они дали мне довольно оригинальным способом. Однажды утром, выйдя из правления, я сразу же очутился перед толпой людей, которые стояли чуть ли не строем, а перед ними маячил один в каске и командовал: «Смирно! Равнение направо!» Сказав это, он, чеканя шаг, подошел ко мне и доложил: «Вся куча построена для получения вашего приказа!» Я, чтобы как-то разрядить обстановку, как ни в чем не бывало гаркнул: «Вольно!» И в этот самый момент на заборе закричал петух. Все громко расхохотались, и напряжение вмиг разрядилось. Я спокойно вернулся в здание правления и, высунувшись из окна, позвал к себе их «командира» и его «помощников». Короче говоря, они хотели надо мной посмеяться, а я им такой возможности не дал…
– Любопытная история, Вилли, - заметил Харкус.
– А ты знаешь о том, что жители нашего поселка и твоего села мыслят не совсем одинаково?
– Что, разве в настоящий момент твой полк более боеспособен, чем пять дней назад?
– спросил Валеншток.
– Пять дней назад? А чего бы мог добиться за такое время ты?
– Ну, например, разогнал бы всех…
– Оставь это…
– И за два дня можно кое-что сделать…
– Можно. А каким полк был пять дней назад?
– спросил Харкус.
Вилли молчал.
– Молчишь?! И молчишь потому, что не с чем сравнить… А если бы ты увидел первый дивизион четыре дня назад, то…
Вилли молчал.
Они подошли к дому.
У ворот Вилли повернулся к Харкусу и сказал:
– Во всяком случае, я начинал совсем не так, как ты, хотя у меня под ногами была довольно крепкая база. Я в первую очередь сплотил вокруг себя людей, а уж только потом ринулся с ними вперед…
– Но сейчас у нас не так много времени.
Валеншток открыл дверь дома.