Комментарий к роману "Евгений Онегин"

Набоков Владимир

7—14

…несколько минут ⁸ Они сидят. Слова нейдут Из уст Онегина. Угрюмой ^{196} , Неловкий, он едва-едва Ей отвечает. Голова ¹² Его полна упрямой думой. Упрямо смотрит он. Она Сидит покойна и вольна.

Я ставил себе цель передать умышленные запинки анжамбеманов в русском тексте (перекликающиеся далее с отрывистой интонацией речи Татьяны в строфах XLIII и XLVII); отсюда в моем переводе возникает несколько рваный ритм, который призван следовать как смыслу, так и скандовке оригинала. Все анжамбеманы текста мною воспроизведены, но по-русски они звучат мелодичнее, заполняя с идеальной ритмической насыщенностью части en-escalier [841]

этого четырехстопника. Конец стиха 10 — идиоматический повтор «едва-едва» передан довольно неуклюже — «hardly, barely». В следующем переносе (11–12) порядок расположения существительного и местоименования («Голова / Его») и их восхитительная разделенность не могли быть сохранены в английском синтаксисе, и я не стал поддаваться искушению использовать искусственный оборот «That head / of his…».

841

Ступеньки, уступы (фр.)

ХХIII

Приходит муж. Он прерывает Сей неприятный t^ete-а-t^ete; С Онегиным он вспоминает ⁴ Проказы, шутки прежних лет. Они смеются. Входят гости. Вот крупной солью светской злости Стал оживляться разговор; ⁸ Перед хозяйкой легкий вздор Сверкал без глупого жеманства, И прерывал его меж тем Разумный толк без пошлых тем, ¹² Без вечных истин, без педантства, И не пугал ничьих ушей Свободной живостью своей.

3—4 Первоначально (варианты беловой рукописи и отвергнутые чтения) муж Татьяны и Онегин вспоминали «затеи, мненья… друзей, красавиц прежних лет», а это служит доказательством того, что князь N не мог быть старше Онегина более чем на полдюжины лет, и следовательно, ему было тридцать с небольшим.

В опубликованном тексте знаменитой политико-патриотической речи, по сути рассчитанной на дешевый эффект, произнесенной 8 июня 1880 г. на открытом заседании Общества любителей российской словесности перед истерически возбужденной аудиторией, Федор Достоевский, сильно переоцененный, сентиментальный романист, писавший в готическом духе, пространно разглагольствуя о пушкинской Татьяне как о «положительном типе русской женщины», пребывает в странном заблуждении, будто ее муж был «почтенным старцем». Он также считает, что Онегин «скитался по землям иностранным» (повторяя ошибку Проспера Мериме в «Исторических и литературных портретах» / «Portraits historiques et litt'eraires», Paris, 1874, pt. 14: «Oni'eghine doit quitter la Russie pour plusieurs ann'ees» [842] ) и что он был «социально бесконечно ниже блестящего круга князя N»; все это вместе взятое доказывает, что Достоевский по-настоящему «Евгения Онегина» не читал ^{197} .

842

«Онегин должен уехать из России на несколько лет» (фр.)

Достоевский-публицист был одним из тех рупоров тяжеловесных банальностей (звучащих и по сей день), рев которых так нелепо низводит Шекспира и Пушкина до неясного положения всех гипсовых идолов академической традиции от Сервантеса до Джорджа Элиота (не говоря уже о рассыпающихся на кусочки маннах и Фолкнерах нашего времени).

12 …без педантства… — См. коммент. к гл. 1, V, 7.

Вариант

13—14 В беловой рукописи стоит:

И слова не было в речах Ни о дожде, ни о чепцах.

XXIIIa, b

В беловой рукописи представлены следующие отвергнутые строфы:

ХХIIIа

В гостиной истинно дворянской Чуждались щегольства речей И щекотливости мещанской ⁴ Журнальных чопорных судей. <В гостиной светской и свободной, Был принят слог простонародный, И не пугал ничьих ушей ⁸ Живою странностью своей (Чему наверно удивится, Готовя свой разборный лист, Иной глубокий журналист; ¹² Но в свете мало ль что творится О чем у нас не помышлял, Быть может, ни один Журнал?)>

XXIIIb

<Никто насмешкою холодной Встречать не думал старика, Заметя воротник немодный ⁴

Под бантом шейного платка >; И новичка-провинциала Хозяйка <спесью> не смущала; Равно для всех она была ⁸ Непринужденна и мила; Лишь путешественник залетный, Блестящий Лондонской нахал, Полу-улыбку возбуждал ¹² Своей осанкою заботной — И быстро обмененный взор Ему был общий приговор.

а: 2–4 Я умудрился заменить аллитерациями собственного изготовления восхитительную игру Пушкина со звуками «щ» и «ч» в стихах 2–4:

Чуждались щегольства речей И щекотливости мещанской Журнальных чопорных судей.

b; 9—10 …путешественник залетный / Блестящий Лондонской нахал… и XXVI, 9—10 …путешественник залетный, / Перекрахмаленный нахал… — Кроме того, что этот образ может быть связан [843] с фигурой реального англичанина Тома Рейкса, с которым Пушкин встречался в петербургском свете (см. мои коммент. к гл. 2, XVIIa — d), я допускаю, что здесь наш поэт мысленно вернулся к своим одесским впечатлениям и воспоминаниям о высокомерной англомании генерал-губернатора графа Михаила Воронцова. Эта фамилия, в соответствии с принятой в России в XVIII в. официальной манерой написания на немецкий лад, транслитерировалась как «Woronzoff», а Пушкин издевательски транслитерировал ее обратно на русский, читая «W» по-английски как «Уоронцов». Этот генерал Воронцов (1782–1856), сын графа Семена Воронцова, русского посла в Лондоне, именно там получил свое английское образование. С 7 мая 1823 г. Воронцов занимал пост генерал-губернатора Новороссии (как тогда назывались южные губернии империи) и наместника Бессарабии. В 1840-х гг. он получил должность наместника Кавказа и титул князя. В письме к Александру Казначееву, директору канцелярии Воронцова, написанном в Одессе в начале июня 1824 г., Пушкин говорил:

843

Впервые это предположение было высказано С. Глинкой в кн. П. и его совр., 1927, VIII, вып. 31–32, с. 105–110. (Примеч. В. Н.)

«Je suis fatigu'e de d'ependre de la digestion bonne ou mauvaise de tel et tel chef, je suis ennuy'e d'^etre trait'e dans ma patrie avec moins d''egard que le premier galopin anglais qui vient y promener parmi nous sa platitude et son baragouin.» [844]

(черновик, 2370, л. 8 об и 9; не путать с более ранним письмом на русском языке к тому же адресату от 22 мая 1824 г., черновик, 2370, л. 1–2). За два месяца до этого Воронцов в письме к Нессельроде характеризовал Пушкина как «…un faible imitateur d'un original tr`es peu recommandable: Lord Byron» [845] .

844

«Я устал быть в зависимости от хорошего или дурного пищеварения того или другого начальника, мне наскучило, что в моем отечестве ко мне относятся с меньшим уважением, Чем к любому юнцу-англичанину, явившемуся щеголять среди нас своей тупостью и своей тарабарщиной» (фр.)

845

«Слабый подражатель очень малопочтенному оригиналу: лорду Байрону» (фр.)

В 1808 г. единственная сестра Воронцова Екатерина вышла замуж за Джорджа Августа Герберта, графа Пембрука и Монтгомери (1759–1827), и английские родственники время от времени посещали новороссийского наместника в Одессе.

XXIV

Тут был, однако, цвет столицы, И знать, и моды образцы, Везде встречаемые лица, ⁴ Необходимые глупцы; Тут были дамы пожилые В чепцах и в розах, с виду злые; Тут было несколько девиц, ⁸ Не улыбающихся лиц; Тут был посланник, говоривший О государственных делах; Тут был в душистых сединах ¹² Старик, по-старому шутивший: Отменно тонко и умно, Что нынче несколько смешно.

Согласно Томашевскому (ПСС, 1957, V, с. 627), строфы XXIV–XXVI, включая варианты, были переработаны, а окончательные варианты отобраны в июне 1831 г. в Царском Селе, после того как вся песнь, за исключением письма Онегина, была завершена в Болдино в конце 1830 г. См. также коммент. к XXVa, варианты 1–9.

1 Тут был… — Повторяющиеся интонации в перечислении участников этого великосветского раута, строфы XXIV–XXVI, слишком схожи с теми, что звучат в «Дон Жуане» Байрона, XIII, LXXXIV–LXXXVIII («Там также был Пароль — известный задира», «Там герцог Тире…», «Там был Дик Насмешник» и т. д.), чтобы быть простым совпадением.