Комментарий к роману "Евгений Онегин"

Набоков Владимир

Эльтон:

I then, Onegin, they may tell me, Was better — younger, too, was I! (Тогда, Онегин, мне могли сказать, Я была лучше — и моложе тоже!)

И лишь в одном варианте дается правильный смысл «лучше», Радин:

Onegin, I was then much younger, — And better-looking, possibly… (Онегин, я была тогда намного моложе И красивее, возможно…)

См. также рифмованное

переложение фрагмента ЕО, выполненное князем Владимиром Барятинским в «Пушкинском сборнике» (СПб., 1899):

On'eguine, autrefois plus belle Et, certes, plus jeune j''etais. [887]

См. также «Цыганы» Пушкина стихи 170–171:

А девы… Как ты лучше их И без нарядов дорогих…

<…>

887

Онегин, раньше красивее / И, конечно, моложе я была (фр.)

XLIV

Тогда – не правда ли? – в пустыне, Вдали от суетной молвы, Я вам не нравилась… Что ж ныне ⁴ Меня преследуете вы? Зачем у вас я на примете? Не потому ль, что в высшем свете Теперь являться я должна; ⁸ Что я богата и знатна, Что муж в сраженьях изувечен, Что нас за то ласкает двор? Не потому ль, что мой позор ¹² Теперь бы всеми был замечен И мог бы в обществе принесть Вам соблазнительную честь?

1 Тогда — не правда ли? — Обычные трудности, связанные с переводом галльской интонации: «Jadis — n'est-ce pas?»

1 …в пустыне… — Я уже анализировал этот галлицизм. Здесь в речи Татьяны он имеет романтический привкус.

Красивее всего, насколько мне известно, это слово звучит в замечательном описании березы у Сенанкура («Оберман», письмо XI): «J'aime le bouleau… la mobilit'e des feuilles; et tout cet abandon, simplicit'e de la nature, attitude des d'eserts» [888] .

888

«Я люблю березу. дрожанье листьев, и всю эту заброшенность, простоту природы, уединение» (фр.)

6—14 Мы вспоминаем, что Татьяна читала «Дельфину» мадам де Сталь, ч. IV, письмо XX (Дельфина Леонсу с предложением расстаться): «Demandez-vous si cette esp`ece de prestige dont la faveur du monde… [m'entourait] ne s'eduisoit pas votre imagination…» [889]

Однако «соблазнительную» (вин. пад., ж. р.) имеет также значение «скандальную», и Пушкин, безусловно, вспоминает здесь «Бал» Баратынского, стихи 82–84:

Не утомлен ли слух людей Молвой побед ее бесстыдных И соблазнительных связей?

889

«Спросите себя, не соблазнял ли ваше воображение некий ореол, которым ласка света окружала меня…» (фр.)

Ср.: Гете, «Вертер» (перевод Севеланжа,

с. 234; Шарлотта, жена Альберта, говорит Вертеру, который стал для нее «infiniment cher» [890] ):

«Pourquoi faut-il que ce soit moi, Werther, moi, pr'ecis'ement la propri'et'e d'un autre? Je crains, je crains bien que ce ne soit que l'impossibilit'e de me poss'eder qui rend vos d'esirs si ardents!» [891]

9 …изувечен… — Слишком сильное слово в устах романтической героини. Нам так и не удастся выяснить, какими шрамами был отмечен князь N. Мы знаем, что он был толстым; звон шпор и гордая поступь указывают на то, что ноги у него остались целы. Может, он потерял руку?

890

«Бесконечно дорогой» (фр.)

891

«Зачем нужно, чтобы это была я, Вертер, именно я, принадлежащая другому? Боюсь, очень боюсь, что только невозможность обладать мною делает ваши желания пылкими!» (фр.)

10 Что нас за то ласкает двор? — Лексически и синтаксически это означает, «потому что нас за это ласкает двор». Отдельное издание главы (1832) предлагает следующее чтение: «Что милостив за то к нам двор». Предполагаю, замена была вызвана тем, что Пушкин заметил появление неблагозвучного «-о к нам» — дательный падеж множественного числа слова «окна».

Вариант

13—14 Беловая рукопись содержит следующее чтение:

Подите полно — Я молчу — Я вас и видеть не хочу!

Обратите внимание на истерический взвизг «Я вас и видеть..!». Как эта предательская нота должна была вдохновить Онегина!

XLV

Я плачу… если вашей Тани Вы не забыли до сих пор, То знайте: колкость вашей брани, ⁴ Холодный, строгий разговор, Когда б в моей лишь было власти, Я предпочла б обидной страсти И этим письмам и слезам. ⁸ К моим младенческим мечтам Тогда имели вы хоть жалость, Хоть уважение к летам… А нынче! – что к моим ногам ¹² Вас привело? какая малость! Как с вашим сердцем и умом Быть чувства мелкого рабом?

1—2 Я плачу… Если вашей Тани / Вы не забыли до сих пор… — Странная речь. Когда она была его Таней? Похоже, княгиня N снова подпала под влияние читанных ею в юности романов, в которых эпистолярная традиция заставляла юных дам говорить о себе в письмах «ваша Юлия», «ваша Коринна» и так далее, не только подписываясь. Возможно, автор надеется, что читатель вспомнит гл. 4, XI и найдет в ней некоторую видимость логики, позволяющей употребить здесь уменьшительное имя.

8—10 К моим младенческим мечтам / Тогда имели вы хоть жалость, / Хоть уважение… — Здесь перед нами очаровательная игра на плаксиво-сентиментальных повторах «м» с эмоционально насыщенным переходом к мощному высокопарному «ж», словно после лепета и стенаний ноздри дамы расширяются в приступе здорового, но несколько преувеличенного презрения.

14 …чувства мелкого… — «D'un sentiment mesquin».