Конкурент мой
Шрифт:
– А как же ваша свобода и освобождение от блокиратора магии?
– Это не важно… – впервые за эти несколько дней взгляд зелёных глаз был абсолютно серьёзен. Джокер не ёрничал и не издевался. Похоже, он сделал свой выбор, раскрывшись и доверив нам свою тайну. Подумать только, эта… всеобщая заноза в заднице, мерзавец и сорвиголова был готов на всё ради тех, кого считал своей семьёй.
– И ты вот так вот просто поверишь нашему с Люциусом слову? Даже не имея гарантий, что подобное зелье действительно будет создано? Ведь конкретно указать время исполнения мы не сможем. Возможно… это займёт долгие
– Ну, что вы, господа Пожиратели, как можно?! Каждое исследование должно быть стимулировано. Подозреваю, что деньги не представляют для вас интереса, но, думаю, у меня имеются кое-какие сведения, способные… ускорить умственный процесс. Это касается, кстати, моей «необъяснимой» уверенности в неправильности выбранного вами пути получения Философского камня. Согласно моим сведениям, для создания этого артефакта необходимы совместные усилия зельевара и мага, хорошо разбирающегося в чарах. Существуют старинные записи необходимых заклинаний. И эти документы поступят в ваше распоряжение ПОСЛЕ выполнения наших условий. Как вам такое предложение?
– Документы наверняка зашифрованы. Такие данные не записывали раньше открытым текстом. Кроме того, они наверняка на древней латыни. Кто будет заниматься переводом и наложением чар?
– Мастер Чар и мастер Артефактологии вас устроят?
– Вы полагаете, что мисс… миссис Рональд Уизли согласится на нелегальный эксперимент?
– А это что, более предосудительно, чем взятие заложника? Вы тянете время, господа.
Играть словами и выяснять, кто кого уболтает, больше не имело смысла, уверенно и вальяжно развалившийся в кресле почти обнажённый Джокер великолепно понимал, что от подобного предложения мы с Люциусом не сможем отказаться. Сейчас он как никогда походил на своего папашу, но почему-то это обстоятельство больше не вызывало в моей душе бури ненависти и отвращения. Скорее я был… восхищён. Апломб Джеймса и мозги Лили в одном флаконе и… ещё что-то, не поддающееся определению, но присущее только ему… моему зеленоглазому наваждению.
Похоже, я настолько засмотрелся, что невольно выпал из разговора и только возмущённый взгляд Люциуса и весьма ощутимый толчок тростью под рёбра, вернул меня к действительности.
– Когда вы сможете закончить расшифровку?
– Это зависит от текста, я не успел его как следует просмотреть.
– Неприемлемо. Чародей мне понадобится не позже, чем через две недели, иначе мы не успеем завершить создание Философского камня до истечения месяца.
– А это – ваши проблемы. Вы не получите этих заклинаний до тех пор, пока не сварите необходимое Рону зелье.
– Вы понимаете, сколько времени это может занять?!
– Понимаю. Много. Но я слишком хорошего мнения о нашем Мастере Зелий, чтобы поверить, что ему не под силу эта задача. За «Лик Вечности» можете не волноваться. Даже если Гильдия заберёт его у вас, я смогу вернуть пропажу.
– Это не понадобится. Подобное зелье уже существует. Именно с его помощью мне удалось выжить после укуса Нагайны.
– Что-о?! Но почему же тогда оно до сих пор не запатентовано?! – на мгновение из-под маски уверенного в себе мерзавца прорвался гнев.
Мне было понятно его возмущение. Он
– А кто бы это мог сделать? Я официально мёртв, а лорд Малфой – не член гильдии. Да одна попытка провернуть подобное поставила бы под сомнение моё пребывание в загробном мире.
– Сколько тебе понадобится времени, чтобы приготовить зелье?
– Три с половиной часа. Но учти – это только первая ступень. Из комы твой друг выйдет, а с остальными проблемами придётся разбираться по мере необходимости.
– С какими, к примеру?
– Атрофия мышц, контрактура суставов, нарушение функционирования внутренних органов. В идеале за ним должен наблюдать маг с двойным образованием зельевара и колдомедика. У тебя есть такой на примете?
– Нет, так найдём. Готовьте зелье. Мне надо связаться с Гермионой. А для этого тебе придётся вернуть мне мои вещи.
– Лерти! – материализовавшийся в гостиной домовик, получив мои указания, повёл Джокера возвращать отобранную у него экипировку, а я, проводив его глазами, поймал заинтересованный взгляд друга.
– Вот, значит, как обстоят дела? Поня-ятно…
– Что тебе может быть понятным, Люциус? Когда я сам себя не понимаю…
– Поздравляю тебя, друг, он великолепен.
– С чем поздравляешь? Джокер великолепен, в этом ты прав. Он – Великолепная Сволочь.
– Смешно… – Малфой как-то невесело рассмеялся. – Я всю жизнь поддерживал идею превосходства чистокровных, и вот спустя столько лет получил такой болезненный щелчок по самолюбию.
– И в чём он заключается?
– Ты преподавал в Хогвардсе семнадцать лет, можешь мне назвать хоть одну чистокровную ведьму, обладающую одновременно красотой, силой, преданностью семье и выдающимся умом?
– Это ты мне свой идеал женщины расписываешь? Так вынужден тебя огорчить, он недостижим. Пожалуй, единственной ведьмой, подходящей под твоё описание, является твоя Нарси.
– Нарси – это Нарси, она вне конкуренции. Ты мне назови хоть одну ведьму из молодого поколения.
– Ну-у, единственную, более-менее приближающуюся к предъявленным тобой требованиям, ты выбрал в жёны своему сыну.
– Да. Астория красива, умна, воспитана и магически сильна, но… Она никогда бы не пошла на авантюру, затеянную Грейнджер, потому что из всех живущих на свете людей любит только себя. Да и что касается Силы, ты можешь себе представить, насколько сильна Грейнджер, если смогла так запросто скрутить моего сына? А ведь мы с тобой сами его обучали Боевой магии… Эх, если бы не её происхождение… лучшей невестки было бы не сыскать.
– С ума сошёл? Они с Драко заавадили бы друг друга в первый же день. Их в школе-то мир не брал, а сейчас – тем более.
– Так я же и говорю – если…
Что-то странное творится в Магическом Мире. Не иначе как что-то крупное в Запретном лесу сдохло. Чтобы мой помешанный на чистокровности друг вёл такие речи? Это было что-то из разряда маггловской фантастики. А может, общение с Джокером и его приятельницей заразно? Надо бы Люциуса на приворот проверить. Хотя, какой приворот? Он же лохматую гриффиндорку не в любовницы себе прочит. Мда-а, странны пути твои, Магия…