Конкурент мой
Шрифт:
– Ты хорошо оборудовала спальню, прямо больничная палата.
– Говорю же, это Малфой. Он же Мастер Зелий и колдомедик. Работает в Св. Мунго.
– Что?! И Люциус позволил наследнику такое… плебейское занятие?
Герми молча пожала плечами, и мы, переодевшись в домашнюю одежду, стали готовить Рона к приёму зелья, когда наше внимание привлёк шум, раздавшийся в прихожей. Мы тотчас же выхватили палочки. Герми скользнула к двери, а я замер посреди комнаты, прикрывая друга и вслушиваясь в лёгкие летящие шаги на лестнице.
– Дом под Защитой. Кого могло принести?
Но мучиться долгим ожиданием нам не пришлось. Дверь распахнулась и в ней показался уже избавившийся от мантии… Драко Малфой, на ходу
Та-ак, всё время забываю, что эта белобрысая сволочь по крови Блэк. К тому же, он находился внутри особняка, когда Герми подпитывала Защиту, а значит, вполне мог вернуться в дом, не выспрашивая разрешения, которое ему всё равно никто бы не дал.
– Ты, часом, не заблудился, Хорёк? Малфой-менор не здесь.
– Поттер, я, в отличие от тебя, дебилизмом не страдаю. А где… – блондин заметил затаившуюся возле двери Гермиону, сбавил обороты и продолжил уже без издёвки. – Вы успели дать Уизли зелье?
– Нет. Как раз собирались.
– Вот и хорошо. Укрепляющее в доме есть?
– Разумеется, – Герми тенью проскользнула между мною и Малфоем, достала из шкафа находящееся под консервирующими чарами зелье, разлитое почему-то в маггловские стандартные флаконы и капельницы для внутривенной инфузии, пояснив: – Вводить через маггловские капельницы эффективнее. У Рона вживлён для этого подключичный катетер.
– Ладно. Поверю на слово. Но вам придётся вдвоём его удерживать. Возвращение с того света – удовольствие не из приятных.
– Малфой, а что это ты тут раскомандовался? Тебя что, папенька к нам для наблюдения приставил? У нас, вообще-то, и без твоей персоны знакомые колдомедики имеются, – перед приходом нашего школьного врага я как раз хотел связаться с лечащим целителем, курировавшим Рона.
– А у них есть опыт работы с этим зельем? Угробите пациента, а сами потом всё на нас свалите. С вас станется. Нет уж, раз мы заключили сделку, то намерены сами контролировать процесс лечения. – Хорёк ухмыльнулся своей былой мерзкой улыбочкой, но тотчас же бросился на помощь Герми, устраивавшей тело мужа на постели в приподнятом положении.
Всё было логично, но почему-то казалось, что Драко чего-то недоговаривает. Да и… не верилось мне, что Люциус с Вороном вот так просто отпустят к похитителям только что вызволенного из плена наследника.
Додумать эту тревожившую меня мысль до конца мне не удалось. Остаток ночи нам даже вздохнуть лишний раз было некогда. Действие зелья и в самом деле больше походило на отравление каким-то медленно действующим ядом, чем на лечение. Тело Рона судорожно металось на кровати, и нам втроём с трудом удавалось его удерживать. В него словно демон вселился. Из горла друга рвался нечленораздельный вой то ли боли, то ли гнева, а воздействовать на него магией было нельзя – это могло повредить действию зелья. В какой-то момент, когда мы, вспотевшие и взъерошенные, с трудом пытались отдышаться, после очередного приступа судорог, я не выдержал и пригрозил:
– Если ты, гад, подсунул ему какую-то хрень, и Рону станет хуже, тебе не жить…
– Поттер, а ты что, думал, что вытащить человека с того света так легко? Так вынужден тебя разочаровать, это дело грязное и муторное, – видно было, что блондину тоже приходится несладко, и… да-а, только присутствие Гермионы удерживает его оттого, чтобы высказать мне всё, что он обо мне думает, не выбирая выражений.
Последовавшие за этим часы слились в один сплошной кошмар. Сильнейшие приступы судорог сменялись рвотой и новой порцией криков. Мы выбивались из сил, пытаясь бороться со всем сразу. И с каждым приступом Драко всё чаще удовлетворённо хмыкал, накладывая Диагностические чары на безвольно обвисавшее на кровати тело Рона. А в моей голове вместо постепенно отступавшего страха за жизнь человека, ставшего моим братом, всё чаще возникали
Рассвет застал нас обессиленными магически и физически. Мы с ужасом ждали следующего приступа, не представляя, как сможем ему противостоять, когда вместо судорог и криков, с постели донеслось тихое:
– С… паси… бо… я… в порядке…
– РОН!!!
– Рональд!!!
Мы с Герми, словно пружиной подброшенные с пола, где отдыхали после последнего приступа, кинулись к кровати, а Драко обессилено сполз по стене:
– Я же говорил.
– Спа…сибо… М…Малфой… – сорванный от криков голос то едва слышно хрипел, то скрежетал, словно мельничный жернов.
– Ты… понимал, что здесь происходит? – удивлённый Малфой, с трудом поднявшись на дрожащие от усталости ноги, шагнул к постели.
– Я… всё… слышал… все… эти годы…
Меня словно ледяным ветром обожгло. Значит, всё это время разум Рона был заперт в неподвижном теле. Кома – это вообще погано, но то, что произошло с ним – самый страшный кошмар.
– Как тебе удалось не свихнуться? – слова вырвались сами собой, перекрывая бормотание Драко, накладывавшего какие-то Диагностические чары и глухие рыдания Герми, уткнувшейся в грудь мужа и судорожно, словно боясь потерять, сжимавшей его похудевшее тело.
– С… трудом. Прости… тяжело… говорить…
Больше мы с расспросами не приставали. Отлевитировав в ванную едва способного поднимать руки Рона, Герм занялась его мытьём. Малфой, добравшись до ближайшего стола, вытащил откуда-то дневник и с целеустремлённостью маньяка, принялся записывать в него итоги сегодняшнего «сеанса лечения». Мне не хотелось лезть к друзьям, я слишком устал, чтобы устраивать допрос с пристрастием слизеринцу; о том же, чтобы заняться расшифровкой записей в таком состоянии можно было даже не заикаться, хотелось только одного – добраться до кровати и рухнуть на неё, не раздеваясь. Но, представив ехидные замечания Малфоя о Поттере, привыкшем жить в хлеву, заставил себя всё убрать в комнате Рона и только потом поплёлся принимать душ и спать. Но, как назло, сон не шёл. В полудрёме перед глазами мелькали сегодняшние события, и я, не успев даже как следует заснуть, просыпался с бьющимся где-то в горле сердцем, увидев в мечущемся на кровати человеке почему-то не своего лучшего друга, а… Ворона. После часа такой пытки мне всё это надоело. Матерясь сквозь зубы, я залез под ледяной душ, растёрся докрасна жёстким полотенцем, натянул первую попавшуюся чистую футболку с шортами и, тяжело вздохнув, отправился на кухню наводить ревизию в наших запасах. К этому подталкивала меня элементарная логика. Домового эльфа у меня больше не было. Стряпню Герми можно было есть только под угрозой расстрела. Малфой… да этот барчук, небось, видел еду только на тарелке. Кто оставался? Правильно! Я любимый. На правах хозяина дома. Ну, что ж, лорд Блэк, придётся тебе вспомнить вбитые Дурслями навыки по кулинарному искусству. Нет, конечно, можно было заставить Гермиону и Драко самим позаботится о своём пропитании – не маленькие, сделать себе сэндвич с кофе вполне способны, но Рон-то нуждался в диетическом питании.
Хмм, оказывается, навыки требуют постоянного совершенствования, но… в целом я справился неплохо. Через полтора часа на огромной кухне старинного особняка распространял аппетитные ароматы куриный суп с лапшой и мелко крошеными овощами, а также огромная яичница с беконом. Посасывая обожженный кипящим маслом палец, я наложил сохраняющие температуру заклинания и, с трудом удержавшись от того, чтобы перехватить несколько ароматных кусочков, тяжело вздохнул и пошёл звать на поздний завтрак население дома. Завершить начатое мне не удалось. Давно не чищеный камин в холле выплюнул из себя клуб пыли вперемешку с золой, и из всего этого безобразия раздался смутно знакомый женский голос: