Копейщики
Шрифт:
свод монастыря начат ещё в VII веке. Многие монахи, отправляясь с крестоносными армиями в Иудею и Палестину, в Месопотамию и Персию, в Грецию и Египет, возвращались с древними папирусами, языческими глиняными табличками. И всё это богатство человеческой мысли переводилось на латынь именно там. Не зря мудрости монастыря искали Капетинги, Валуа и Бурбоны. Не зря мантия аббата Мартина является святыней франкских королей.
Настоятель прервал свою речь, собираясь с мыслями, и закончил исповедь:
– Когда аббат Турской обители прочитает моё
Отец Флориан оказался толстым, маленького роста монахом. Лёгкая ироническая улыбка не покидала его пухлых губ даже во время молитвы. Грубая, домотканая чёрная одежда странным образом преображала его открытое розовощёкое лицо с живыми голубыми глазами. Сутана делала монаха похожим на добродушного маленького гнома. Но в его взгляде Мерон заметил ум, твёрдость характера, властность и волю.
Не вскрывая письма отца Герарда, он с участием расспрашивал Жильбера о трудностях и опасностях дороги, о погоде в Швейцарии, о здоровье настоятеля отца Герарда. Отметив здоровый румянец на щеках Мерона, аббат обратил внимание на потрёпанную крестьянскую одежду, сильную линию плеч и выпуклые мышцы рук, распирающих ткань блузы.
– Вы ведь бывший военный, сын мой, - проницательно заметил он.
– Монастырская жизнь на свежем горном воздухе пошла Вам на пользу.
– А вот отец Герард говорил, что я сильно похудел.
– Его наблюдения подтверждают истину, что суровая монастырская жизнь идёт людям на пользу. В вас нет ни капли лишней плоти.
– Нет-нет, - аббат поторопился прервать Мерона, заметив в госте желание заговорить о делах.
– О суетном – не сейчас. Сегодня вам нужно отдохнуть, а завтра, когда я прочитаю это письмо, - он коснулся пальцами пакета с восковой печатью отца Герарда, - мы поговорим о цели Вашего прихода в нашу отмеченную покровительством Господа обитель. Отдохните, сын мой, отдохните. Несмотря на Ваш цветущий вид, во взгляде вашем я вижу беспокойство и усталость.
Аббат позвонил в колокольчик и попросил молодого монаха, ожидающего за дверью, проводить гостя в одну из келий. Проходя коридорами и лестницами, Мерон жадно заглядывал в каждое помещение, разыскивая глазами полки с книгами. Ему мерещился за каждой открытой дверью знаменитый скрипторий монастыря.
Как ни хотелось Мерону немедленно приступить к поискам, прерванным долгой дорогой, беспокойными короткими ночами в грязных постоялых дворах, он, едва коснувшись спиной чистой постели, быстро уснул.
Его разбудила птичья перепалка за окном. С высокого дерева две любопытные синицы заглядывали в келью. Они никак не могли решить, кому первой проникнуть внутрь и попробовать на вкус кусок хлеба. Ароматная свежеиспечённая булка, прикрытая чистой тряпицей, лежала на столе, источая тонкий запах хорошо пропечённого теста. Рядом стояла плошка с парным молоком. Когда и кто всё это принёс в келью - Мерон не слышал.
Собравшись с мыслями, он
Жильбер встал, быстро умылся чистой холодной водой из кувшина, вылил грязную воду из глубокой напольной чаши за окно, съел хлеб, выпил молоко и покормил синиц. Затем подошёл к двери, но та оказалась закрытой снаружи на ключ. Мерон постучал, подождал немного, постучал громче кулаком. За дверью было тихо. Мерон пожал плечами, сел на тюфяк и стал ждать. Часы аббатства пробили восемь раз. Минут через десять послышались шаги, в замочной скважине провернулся ключ, и на пороге показался юный послушник.
– Настоятель ждёт тебя, - монашек отступил в коридор и поманил Мерона за собой.
Аббат поднялся навстречу гостю. В руках он держал тот самый, уже распечатанный пакет с рекомендательным письмом.
– Я решил не отказывать просьбе отца Герарда. Разве не долг монастырей открывать ищущим знаний двери кладовых мудрости и ларцы с тайнами мира? Разве не служение - указать пилигриму путеводную звезду на тропах, ведущих к истинам? Вынужден с горечью признать, что Вы, сын мой – первый мирянин за десять последних лет, жаждущий припасть к источнику, скрытому в этих стенах. Бесконечные войны за обретение власти над материальным, грабежи и насилие над утратившими надежду отвратили сердца с пути познания, перекрыли кровотоки поиска и жажды. Какова бы ни была цель ваших исследований - а я уверен, что она подкреплена благочестивыми намерениями - я открою вам архиварий. Достопочтимым отцом Герардом Вам даны самые лучшие рекомендации. Мне этого достаточно, – аббат разгладил ладонью письмо, слегка помятое после долгой дороги.
– Смотритель библиотеки уже получил все распоряжения, - Отец Флориан ободряюще улыбнулся Мерону и отпустил его движением руки.
Жильбер молча поклонился и последовал за монастырским служкой.
Такого богатства свидетельств эпохи становления христианства, данных о работе трибуналий и квесторий инквизиции, такого сокровища собраний ранневизантийских рукописей и свитков, списанных с эллинских и иудейских папирусов, Мерон не видел с самого детства, да и не увидит, наверное, никогда и нигде.
Он изучал списки из отчётов по обвинению катаров и тамплиеров в ереси, копии прокламаций и булл Святого престола по делу Николая Коперника [145] , указы пап по обвинению в богохульстве и самоуправстве короля Сицилии Фридриха II.
– Ага, вот это уже интересно, - Мерон стал сопоставлять даты прокламаций Ватикана и Амьена с вехами военных и дипломатических предприятий сицилийского короля.
– За что так папы не любили Штауфена?
– Жильбер принялся бегло просматривать пергаменты.
145
Николай Коперник (Nicolaus Copernicus) – (19 февраля 1473, Торунь - 24 мая 1543, Фромборк) - польский астроном, математик, экономист, каноник. Наиболее известен как автор средневековой гелиоцентрической системы мира.