Королевский туман
Шрифт:
Джеймс внимательно следил за ней, ему показалось, что её смуглая кожа стала бледнее.
— Ну? — нетерпеливо спросил он.
Джая еще раз вздрогнула. Казалось, она не знает, куда деть руки.
— Я… он… это… — забормотала она, словно разом забыла все чужие для неё слова, — я не уверена… откуда он у Вас?
Клинок явно хиндийского происхождения прислал ему в университет отец, всего за несколько дней до своей гибели. Посылка сопровождалась тем самым письмом.
— Подозреваю, что он у меня от Кинзмана, — сквозь зубы процедил Джеймс, — так тебе он знаком? Постарайся не врать.
— Я не… — опять забормотала она. Было видно, что ей одновременно и хочется
— Кого, брахмана или клинок?
— Иногда — их обоих…
— Так что насчет Кинзмана? — Джеймс хищно сощурился.
— Я не помню…
— Можешь взять, рассмотреть получше, — как мог мягко, сказал он.
Джая быстро спрятала руки за спину, но сделала шаг к столу. Затем всё же протянула одну руку и коснулась клинка кончиками пальцев.
— Я… я не уверена, — бормотала она, не поднимая глаз, — мистер Кинзман искал вещи, разящие демонов, он говорил, что это для какого-то человека, что это очень нужно…
— Какого человека?! — резко спросил Джеймс, теряя остатки терпения. — Мой отец? Или профессор Адамас? Или кто-то еще?!
…Коварная хиндийская змея, притворялась такой цивилизованной и дипломатичной, но при первой же возможности, едва почуяв своё превосходство…
— Я не знаю, не помню… — хиндийка отпрянула и закрыла лицо руками, — мне нужно вспомнить, подумать…
— Подумать? — прошипел он, подавшись вперед. — Ты за кого меня принимаешь?!
…Если бы тогда войска подошли быстрее, если бы пленников освободили на неделю, на день, на час раньше…
Нервное напряжение последних дней, мерзкие воспоминания и несколько больших глотков алкоголя давали о себе знать.
— Простите, простите! — залепетала она, не отнимая руки от лица.
Злость Джеймса тут же обратилась на него самого за то, что позволил себе такую несдержанность. От девицы в истерике невозможно добиться толку, к какому бы народу она ни принадлежала.
— Эй, есть кто дома? — голос Седрика с нижнего этажа выручил их обоих.
— Ладно, успокойся, — буркнул он, торопливо убирая кинжал обратно в сейф, — подумай, если тебе так надо. Если тебе действительно не безразлична судьба мистера Кинзмана, постарайся вспомнить что-нибудь полезное.
— Да, да, — прошептала она, торопливо утирая слёзы.
— И не говори про этот кинжал Седрику, у него и так достаточно неприятностей, слышишь?
— Да.
— Никому не рассказывай про наш разговор, поняла?
— Да, да! — и больше не слушая его, она выбежала из кабинета, бормоча что-то на хинди.
Джеймс закрыл сейф, аккуратно повесил картину на место.
В письме, приложенном к посылке, отец сообщил, что это старинный хиндийский клинок, очень ценный. И велел никому не показывать его и не рассказывать о нем, даже Огденсу. Вероятно, отец собирался объяснить всё позже, но не успел.
Мистеру Ди нужна была не только та вещь. Что ж, это вполне логично, если знать с какими силами он был намерен сражаться.
В одном Джеймс уже не сомневался: хиндийская девчонка врёт.
Глава 20. Duata Nadan
«Приветствую Вас, милорд Леонидас!
Спешу сказать Вам, что обстоятельства складываются так, что наша встреча, вероятно, случится раньше, чем я предполагал. Это и хорошо и плохо. Хорошо потому, что наши общие дела давно ждут наших общих действий. Плохо потому, что наши общие враги не ждут, они действуют.
В этом послании я должен рассказать
Вы не должны сомневаться в рассудке мистера Ди. Впрочем, я уверен, что Вам такие сомнения и не приходили, тем более, Вы уже, должно быть, и сами убедились. Знайте, враг совсем близко, он в нашем городе, он весьма могуществен, даже самые влиятельные люди нашего королевства не могут ему противостоять. Возможно, в опасности сама королева!
Второе, о чём я хотел Вам сказать, это то, что я был другом и союзником мистера Ди и, надеюсь, стать таким же другом и союзником для Вас. Но о нашем враге я узнал еще до того, как познакомился с мистером Ди. Сие страшное знание явилось мне далеко от столицы, на другом конце мира, в Новом Южном Уэльсе, также известном как Тасмания. Мне больно и стыдно вспоминать те дни и себя тогда. Я присутствовал при освидетельствовании одной расой трупа другой — с вердиктом „Умерла, настигнутая карой божией“. И я участвовал в этом. Туземных жителей Тасмании отстреливали как в иных странах отстреливают ворон или волков, это было для нас развлечением сродни охоте или спорту. В погожий день мы приглашали соседей с семьями на пикник, а после обеда джентльмены брали ружья, собак и нескольких слуг из ссыльных, и отправлялись в лес, искать тасманийцев. Триумфом считалось если удастся подстрелись женщину или одного-двух мужчин. Невинной забавой было загнать целую туземную семью — мужчину, женщину и детей — в реку к крокодилам.
Помню, у одного моего товарища имелась банка, в которой он хранил уши убитых им людей.
Но практиковались и более изощренные способы истребления. Иногда туземцам раздавали „подарки“ — еду, начиненную стрихнином. Владелец Лонг-Лэгун таким образом уничтожил более сотни человек.
Через некоторое количество лет в наших официальных документах была зафиксирована смерть последнего тасманийца, и остров оказался „совершенно очищенным“, если не считать ничтожного количества метисов.
Я видел это и мне становилось жутко за наши души. Но именно там мне повстречался человек, раскрывший мне ужасную тайну и подсказавший, как прекратить зло.
Много позже, будучи уже в Лондониуме, я слышал, как наш выдающийся ученый мистер Дарвин, побывавший в тех же местах, говорит, что зло, творившееся там, есть результат бесстыдного поведения некоторых наших земляков. Но мистер Дарвин не знал того, что тогда уже знал я.
Я знаю имя врага, а значит, я могу с ним бороться. Знал это и мистер Ди.
Очень скоро я раскрою Вам всё и мы завершим это великое дело. Мы спасем наш народ!
Пока же прошу Вас, будьте осторожны, ибо наш враг сейчас могуществен, как никогда.