Кошмарное преступление в курятнике
Шрифт:
— А себя вы как именовали? — спросила Мартышка. — Кулиганами?
— Нет — саранчуками. Но песенку про кулиганку я петь любила, — и Саранча залихватски спела куплет из этой песенки: — «Шарабан мой, американка, а я девчонка да кулиганка»… Ну вот, — повествовала она дальше, — двинулись мы всей нашей кулигой куда глаза глядят, а глядели они туда, где было больше зелени. Съели всё в одном месте — пошли дальше. Так и повелось. Шли пешком — крылья были еще недоразвитые. В день по десятку километров проходили. Нас и реки не останавливали, даже широкие — переправлялись. Как-то встретилась нам на
Но вот однажды, во время одного из наших пиратских налетов увидала я такую картину: на лужайке весело скачет существо — прямо как с другой планеты! Чистенькое, светленькое, зелененькое… И спинка выгнута вверх модным таким горбиком. Сравнить нас — день и ночь. Но в то же время чем-то это существо меня напоминает… И вдруг выясняется, что это родная моя сестрица, единокровная — один у нас отец, одна мать только сестренке моей больше повезло в жизни: следующую порцию яичек после нашей мать отложила на этой просторной лужайке. И так мне стало горько… Эх, мама, мама, думаю, загубила ты судьбу своей доченьки. Что ж ты, мама, поленилась и для нас подыскать такое же райское местечко? Росла бы я на просторе, не вступала бы ни в какие компании, не сделалась бы летучей разбойницей, а стала бы я такой же, как моя сестреночка — чистенькой, ухоженной, светло-зелененькой… И не моталась бы я по свету, а жила бы на одном месте — тихо, мирно и беззаботно, и звалась бы я не проклятым всеми именем «Саранча», а добрым и ласковым: «Кобылка»…
Кашалот всхлипнул, да и коллеги его не остались равнодушными к этой изломанной жизнью трагической судьбе. Гепард нарочито громко откашливался, Сова украдкой смахивала крылом непрошеную слезу, Удильщик нервно теребил свою удочку, Стрекоза, не стыдясь, рыдала в полный голос.
А с Мартышкой вообще сделалась истерика, и ее пришлось отпаивать валерьянкой (благо у Гепарда, как истинного представителя кошачьего семейства, нашлась заветная бутылочка валерьяновой настойки). И лишь Рак крепился изо всех сил в тщетных попытках скрыть, что его тоже проняло. Чтобы замаскировать свои истинные чувства, он сердито бубнил, шевеля усами:
— Верьте ей больше — она вам такой лапши на уши навешает! В их племени все мастера вышибать слезу. Родная сестра у нее, видите ли, в другом сословии, чуть ли не в высшем свете…
Однако если у кого-то и оставались сомнения насчет правдивости рассказа Саранчи, их полностью рассеял Человек.
— В самом деле, друзья, — сказал он, — Кобылка и Саранча настолько непохожи, что долгое время зоологи считали их разными видами прямокрылых насекомых, пока замечательный наш энтомолог, то есть специалист по насекомым, Борис Петрович Уваров не доказал, что это две формы одного и того же существа: если личинка растет в тесноте, то есть в близком соседстве, даже в контакте с другими личинками, получается Саранча, а если в просторных условиях — Кобылка. Как видите, здесь тот случай, когда от матери действительно зависит, какими вырастут ее дети.
Председатель КОАППа вдруг принял официальный вид, и всем стало ясно, что он собирается обнародовать какое-то важное решение. Так оно
— Я твердо верю, Саранча, — произнес он срывающимся от волнения голосом, — что судьба ваших детей сложится счастливее, чем ваша. Но и для вас с этой минуты начнется новая жизнь: разрешаю вам остаться в КОАППе! Вы будете включены в научно-исследовательскую бионическую группу по разработке сверхчувствительного сейсмографа.
К хору голосов, поздравляющих новоиспеченную сотрудницу новоиспеченной группы, присоединился и голос Виктории Регии:
— Я рада за вас! Что ж, будем вместе трудиться на бионическом поприще.
— Мы с Валёчком тоже поздравляем вас от всей души! — сказала Валлаби. — Кстати, и у него теперь начнется новая жизнь: он всем будет рассказывать, как побывал в гостях у самой Виктории Регии и… что ты тут делал, сыночек? Ну-ка расскажи дяде Кашалоту и всем коапповцам… Только сначала попрощаемся с нашей гостеприимной хозяйкой. И не забудь ее поблагодарить.
— До свидания, тетя Вика, спасибо! — выпалил Валёк единым духом и прыгнул с листа на берег.
— Глядите-кась — они уже на «ты».
— Будь счастлива, дорогая, — продолжала щебетать Валлаби. — Рецепт викёшек я записала — сколько белков, жиров, витаминов… Обязательно передам! — Валлаби нежно расцеловалась с Викторией Регией и тоже прыгнула на берег, где была с ходу атакована Мартышкой:
— А что это за викёшки? Это блюдо такое, да? Его подавали на завтраке в вашу честь?
— И в честь моего сына, — напомнила Валлаби. — А викёшки — это такие… ну, вроде лепешечек, Викочка выращивает их на своих плодолистиках. Вкусные — объедение! И очень питательные. У себя на Амазонке Вика угощает ими жуков, которые ее опыляют.
— Надо же их как-то отблагодарить… ну и заинтересовать материально, — вмешалась в разговор гигантская кувшинка и стала излагать свои взгляды на проблему опыления: — Меня недавно растения-соседки принялись высмеивать. «Ну что ты перед ними распинаешься,— говорят, — кормишь их, дармоедов, деликатесами»… Это о жуках-опылителях! Мол, подумаешь, дело — опылить цветок. Ну, я их и отбрила! Во-первых, говорю, всякий труд должен быть вознагражден. Во-вторых, работа опылителя требует знаний, умений и сноровки. Надо знать, когда к ней приступить — чтобы и пыльца имелась в наличии, и пестик был готов ее принять. Нужно суметь эту пыльцу собрать, и необходима сноровка, чтобы перенести ее в нужное место и там оставить. Да, чуть не забыла вам сказать: здесь эту услугу оказал мне…
— Я сам, сам скажу! — перебил Валёк. — Дядя Кашалот, Виктория Региевна попросила меня опылить ее цветок, и я с этим справился!
— Блестяще справился, — подчеркнула Виктория Регия, — и честно заработал угощение.
— Молодчина! — похвалил Кашалот. — Достойная растет у нас смена.
— У такой мамы, — Гепард поклонился Валлаби и поцеловал ей переднюю лапу, — недостойных детей и быть не может! Великая вещь — личный пример… Ведь вы всегда думаете в первую очередь о других, а потом уже о себе, не так ли? Кстати, нельзя ли полюбопытствовать — кому вы собираетесь передать рецепт викёшек?
— Дриандре. Это наше австралийское растение — симпатичный такой кустик из длинных перистых листьев, а у его основания — чаша с нектаром. По краям этой чаши множество красно-оранжевых цветков. Когда пьешь нектар, невольно их опыляешь. Так вот, Дриандра как-то посетовала на однообразие своего угощения для опылителей — ее опыляют, кроме нас, птицы-медоносы, мелкие сумчатые, крысы… Я спрашиваю: «А что, Дриандрюша, были жалобы?» — «Да нет, отвечает, — но все-таки, если узнаешь случайно, чем еще потчуют растения своих благодетелей-опылителей, запиши, пожалуйста, рецепт». Что я и сделала.
Наследник
1. Рюрикова кровь
Фантастика:
научная фантастика
попаданцы
альтернативная история
рейтинг книги
