Кошмарное преступление в курятнике
Шрифт:
— Или куда-нибудь еще подальше, — добавила Мартышка.
После чего Кашалот счел своевременным закрыть заседание КОАППа.
ФОССА!!!
Известно, что кое-кто не прочь всю свою жизнь, от первого дня до последнего, только то и делать, что развлекаться и отдыхать (интересно — от чего? От развлечений?) Есть и такие, кто отдых и развлечение считают напрасной тратой времени: они трудятся в поте лица сутки напролет — и на рабочем месте, и даже дома, прерываясь, да и то с неохотой, лишь на сон и еду. Надо ли доказывать, насколько предпочтительней чередование и разумное сочетание того и другого, надо ли убеждать, что обе упомянутые выше крайности не на пользу ни индивиду, ни обществу…
К обществу животному это замечание относится в полной мере, как, впрочем, и народная мудрость: «Делу время, потехе час». Именно такой точки зрения придерживаются председатель КОАППа и его верные соратники, что они и подтвердили многократно, самоотверженно работая на благо обитателей нашей планеты, но и не упуская случая использовать для «потехи» любой мало-мальски подходящий предлог (включая, между прочим, День рождения КОАППа и День рождения его Отца-основателя).
Первым в истории КОАППа поводом для подобного веселого мероприятия послужил Новый год. Новогодняя встреча была организована с невиданным размахом. Большая Коапповская Поляна преобразилась до неузнаваемости. В качестве Новогодней Елки была выбрана огромная разлапистая ель, росшая на берегу коапповского озера. Ее роскошному убранству могли бы позавидовать елки, что устанавливают в рождественские дни на главных площадях крупнейших городов мира. Хотя, пожалуй, сравнение с ними не совсем уместно, ибо коапповская Новогодняя Елка отличалась от всех других кардинальнейшим образом: она не только сама была не срубленная, а живая (такое иногда еще случается) — живыми были и все украшавшие ее елочные игрушки, и разноцветные лампочки (благо, и на суше, и особенно в море столько разнообразнейших светящихся животных, что это позволяет осуществить самую причудливую, самую фантастическую иллюминацию). Даже ниспадавший с ветвей «золотой дождь», необычайно эффектно выделявшийся на фоне темно-зеленой хвои, представлял собой золотистые паутинные нити тропической паучихи Нефилы…
Немало споров возникло по вопросу о том, что, вернее, кто будет красоваться на вершине Елки. В те годы было принято увенчивать ее звездой, и ни у кого не возникло ни малейших сомнений в том, что в коапповском варианте это будет Морская Звезда. Но какая? — ведь морских звезд свыше полутора тысяч видов!
Мелкие звездочки (а они бывают размером с Мартышкин ноготок) отпали сразу. Удильщик предложил морскую звезду по имени Дистоластериас — на том основании, что она, напротив, очень крупная: около полутора метров между концами противоположных лучей. Но когда Кашалот узнал, что лучей у нее пять, он решительно отверг ее кандидатуру:
— Нет-нет, светящаяся пятиконечная звезда на вершине коапповской Новогодней Елки — это абсолютно недопустимо!
На робкое замечание Удильщика, что лучи у Дистоластериаса не красные, а черные с оранжевой каемкой, он заявил:
— Тем более!
Пока Удильщик и его коллеги пытались уразуметь, что он хотел этим сказать, председатель КОАППа окончательно поставил все точки над «і»:
— И вообще мы должны взять себе за правило — стараться избегать какой бы то ни было политической, национальной, религиозной и тому подобной символики!
По
На поляне тем временем шли последние приготовления к новогодней встрече. Гепард и Человек расставляли сплетенные из прутьев столики и сидения, изящные и очень легкие, а Рак ползал между ними и, выполняя поручения председателя КОАППа, намечал, кого из гостей куда и с кем посадить. Вид у него был раздосадованный. Незадолго перед этим он дважды попал впросак. Сначала Кашалот, вручая ему длиннющий перечень приглашенных, уведомил его о том, что в списке самые разные типы, а Рак сделал ему замечание:
— Разве можно о гостях так неуважительно — «типы»!
— Да почему неуважительно? — вмешался Удильщик. — Все животное царство зоологи делят на типы — вот вы, например, и — Стрекоза относитесь к типу членистоногих, а все остальные коапповцы, включая меня, Человека и Кашалота — к типу хордовых…
— Да, именно хордовых, — повторил Кашалот, и в его устах это прозвучало особенно веско. — Хорда — это звучит гордо!
— Но, тем не менее, — продолжал Удильщик, — наш скромнейший из председателей распорядился, чтобы были приглашены и более примитивно организованные животные — простейшие, губки, плоские,круглые и кольчатые черви, моллюски, кишечнополостные — районные и областные… ну и так далее.
Затем Кашалот предупредил, что размещение гостей по столикам дело чрезвычайно деликатное — тут нужно быть тонким психологом, чтобы с первого взгляда определить, кого с кем сажать, иначе можно нечаянно допустить бестактность…
— Ну, вы меня поняли, надеюсь, — заключил он свое напутствие.
Но оказалось, что надеялся он напрасно, потому что Рак, как говорится, понял его «с точностью до наоборот». А именно: тех, у кого в повседневной жизни весьма натянутые отношения, он решил посадить как можно дальше друг от друга. Однако предложенный им вариант председатель КОАППа решительно перечеркнул, заметив, что напоминать приглашенным об их давнем антагонизме бестактно вообще, а в праздник, да еще на Большой Коапповской Поляне — в особенности. И дабы утвердить свойственный КОАППу дух всеобщей доброжелательности и миролюбия, известных врагов следует как раз наоборот — усадить вместе: Кошку с Собакой и Мышью, Зайца — с Лисой и Орлом-Беркутом, Щуку — с Карасем и Скопой, Паука — с Мухой и Осой-Помпилом, охотницей за пауками, и так далее… В соответствии с руководящими указаниями Кашалота Рак и проводил «передислокацию» гостей. Сам же Кашалот намеревался разделить столик со своим «милым родственничком» — десятиметровым хищным дельфином Косаткой, кровожадным морским пиратом, отваживающимся нападать даже на кашалотов. Третьим за столик был приглашен традиционный противник Кашалота по подводным поединкам Гигантский Кальмар (председатель КОАППа с гордостью показывал почетные боевые шрамы от его присосок). Накануне Кашалот специально нырял, чтобы предложить ему: «Третьим будешь?», на что получил утвердительный ответ…
В данный момент, однако, его интересовали совсем другие кальмары. Один за другим они выбирались на берег, который постепенно начинал напоминать россыпь драгоценных камней. Соответствующим у этих восхитительных созданий было и научное их имя — Ликотевтис диадема («Ликотевтис» значит «Кальмар-светильник», а слово «диадема» и в переводе не нуждается). Обиходное их имя не уступало научному: Чудесная Лампа. Именно в этом качестве и собирался использовать их председатель КОАППа…
<