Кошмарное преступление в курятнике
Шрифт:
— Вот это точно! — охотно подтвердил Скворец, и весело пояснил: — Раньше в эту пору я бы уже в Северной Африке зимовал, а туда еще долететь надо — путь трудный и опасный. Перед перелетом в прежние времена с нами, и молодежью, занимались предполетной строевой подготовкой — старые скворцы гоняли молодых с утра до вечера. А теперь нам это ни к чему — тем, конечно, кто в городах постоянно живет, и летом, и зимой — никаких перелетов, никакой подготовки, делай что хочешь, красота!
— О, так ты стал заправским городским жителем? — в голосе Гепарда прозвучала ирония, но юный Скворец ее не уловил.
— В
— Твои родичи в южных городах в лучшем положении — там есть залы, куда скворцам попасть несложно. Я уже рассказывал однажды коапповцам, как в Ташкентском открытом летнем театре скворцы подпевали оперным артистам, причем очень точно.
— У меня тоже музыкальные способности, — доверительно сообщил Скворец. — Как вы думаете, примут меня в хор мальчиков? Я ведь любую мелодию сразу запоминаю! — и Скворец запел: «Слышали вы, как поют дрозды? Нет, не те дрозды, не полевые…»
— Хорошая песня, душевная… — вздохнула Сова. — Только я вот чего тебя попрошу: коли ты в Москве живешь, так разыщи, будь добр, того, кто ее сочинил, да шепни ему на ушко — мол, полевых-то дроздов не бывает, дрозд чисто лесная птица.
— А вот и нет! Отец говорил, что сейчас в Европе Черный Дрозд, как и мы, в городах стал жить круглый год — только молодые на зиму улетают. А ведь был пугливой лесной птицей. Цивилизация!
— Послушай, мальчик, — не выдержал Кашалот, — у нас идет заседание КОАППа. Если у тебя к нам дело, говори, а если нет…
— Есть дело — извините, что сразу не сказал: папа велел вам книжку передать.
— Какую книжку? — спросил Кашалот.
— Вот голова — засунул куда-то, а куда? В развилку между веток или в дупло? Сейчас найду… — Скворец вернулся на березу, откуда слетел, и, осматривая ее, продолжал говорить: — Ее отец написал, он там объясняет, почему решил поселиться в городе. Раньше что получалось…
— Ты ищи книжку, мы сами прочтем, — крикнула ему Мартышка.
— Этого вы не прочтете, это отец только мне рассказал. Раньше что получалось: как саранча налетает, так люди к скворцам — «Спасите, помогите, на вас вся надежда, вы наши избавители!» А как виноград созреет или там черешня, так сразу: «Разбойники, такие-сякие, треть урожая у нас склевали, вот мы вас!» Но ведь две трети скворцы людям оставляют!
— Без птиц и половины-то не было б, — поддакнула Сова.
— Это уж точно. Ну вот, так и жили: то скворцы полезные, то вредные. Отцу все это надоело, и он перебрался в город, тем более что возле людей прокормиться легче. А в книге он интереснее написал: мол, в небе стало тесно, много самолетов, так не будем мешать людям, не будем подвергать летчиков и пассажиров риску столкновения их авиалайнеров с птицами — ведь это чревато катастрофами и для тех, и для других. Поэтому призываю всех перелетных
— Многие перелетные птицы и без книги твоего отца поселились в городах, — заметил Человек. ’— В Москве, например, сейчас круглый год живут грачи, утки-кряквы, чайки, даже лебеди…
— Ну, меня в город червяком не заманишь! — послышался голос Киви, и все увидели, что он возвращается. — Дышать круглый год выхлопами машин, да еще с моим тонким обонянием — нет уж, слуга покорный. А насчет вашей машины, в смысле, ее проекта, мы разобрались, — доложил он, подойдя к Кашалоту. — Я там посоветовал кое-что, Рак остался в Бюро патентов — в чертеж мои поправки вносит, — а мне на работу пора.
Председатель КОАППа сердечно поблагодарил пернатого консультанта за бескорыстную техническую помощь и спросил, не может ли и он, в свою очередь, оказать Киви какую-нибудь услугу. Тот ответил, что ничего ему не нужно, вот только…
— Ну, ну, что только? — подбодрил его Кашалот.
— Да насчет той книжечки, что я просил. Не достали?
Кашалот сокрушенно развел ластами:
— Дорогой Киви, мне очень неловко, но к большому моему сожалению…
Закончить фразу-извинение ему помешал Скворец, который с радостным воплем «Нашел!» слетел с той же березы, держа в лапах книжку небольшого формата.
— Вот, держите! — он протянул книжку Кашалоту. — А я полетел.
И он действительно полетел, а Кашалот, крикнув ему вслед:
— Передай своему отцу мою благодарность! — рассеяно глянул на обложку — и потерял дар речи… Молча, как в предыдущий раз Кивину бумажку, он протянул коллегам книжку.
На обложке крупными буквами было напечатано ее название:
«ПОЧЕМУ Я ОСЕЛ».
— Ой, я ее узнаю — эта та самая книга! — воскликнула Мартышка и поспешно крикнула Скворцу, который еще не успел покинуть поляну:
— Мальчик, вернись!
— Оставил что-нибудь? — обеспокоенно спросил Скворец еще издали, повернув назад.
— Ничего ты не оставил. Скажи, дружок, твой отец имеет какое-нибудь отношение к ослам?
— Никакого, а что?
— Вот те раз, — Совав полном недоумении снова воззрилась на обложку. — По какой же такой причине батя твой книжку свою так назвал?
Теперь настала очередь удивиться Скворцу. Так и не поняв смысл вопроса, он глянул еще раз на книжку и сказал:
— Нормально назвал: «Почему я осел», то есть стал жить оседло.
Все уставились друг на друга, словно впервые увидели. Первым пришел в себя Удильщик:
— Нет, это какой-то всеобщий гипноз: мы упорно читали «ОСЁЛ», хотя тут не «Ё», а «Е» — безо всяких точек над буквой…
— Но нам пора, по-моему, поставить точку! — с этими словами Кашалот протянул книжку Киви. — Уважаемый Киви, возьмите эту злосчастную книгу и увезите ее к себе в Новую Зеландию.