Кошмарное преступление в курятнике
Шрифт:
— Прежде всего вокальный квартет Ревунов, который и дал имя; всей рок-группе, — Мартышка сделала картинный жест в сторону Ревунов, они выступили вперед, поклонились и оглушительно заревели. Сова всплеснула крыльями:
— Силы небесные, это что же, они все время будут так реветь? Глядишь, и мы все заревем…
— Не все, дорогая Сова, — возразил Гепард. — Многие находят, что хоровой рев этих южноамериканских обезьян довольно благозвучен…
— Я тоже
— Еще бы ему не быть! — воскликнула Мартышка. — У них же в горле костяной барабан, не говоря уже о шести воздушных мешках!
— Семейное трио волков, — объявил Гепард, — Волчица, Волк и Волчонок. Как известно, волчий вой представляет собой последовательность чистых музыкальных тонов, которые образуют настоящую мелодию…
— Наши музыканты тоже так считают, — подтвердил Человек, а трое серых вокалистов подняли головы и продемонстрировали свое искусство. — А вот этологов, то есть специалистов по поведению животных, — заметил Человек, — пристрастие волков к вокалу ставит в тупик: ведь эти осторожнейшие звери, не в силах совладать со своей страстью к пению, нередко выдают тем самым свое местонахождение…
— Далее, — продолжила Мартышка, — вы видите смешанный хор Белок, Бурундуков и Летяг, они совсем недавно из самодеятельности — у себя в лесу, собираясь вместе, частенько пели…
— Были услышаны, — добавила Мышь, — и приглашены в нашу рок-группу.
Перечисленные Мартышкой зверьки издали своеобразный щебет, довольно приятный для слуха.
— В рок-группу включены и Сирены, — сообщил Гепард.
— Так мы же все оглохнем, когда они завоют, — пробурчал Рак.
— Речь идет о сладкозвучных Сиренах, — пояснил Гепард, — то есть о водных млекопитающих Ламантине и Дюгоне из отряда Сирен — вон они, в озере, — и он обратился к представляемым исполнителям: — Подайте, пожалуйста, голос!
Из озера донесся тихий жалобный стон, крайне огорчивший Стрекозу.
— Стонать на новогоднем празднике?! — расстроилась она.
— Этот стон у нас песней зовется… — меланхолически произнесли в унисон, высунувшись из воды, Ламантин и Дюгонь.
Гепард поспешил успокоить Стрекозу:
— Не волнуйтесь, стонов мы не услышим — их заглушит своим мощным мажорным басом самый крупный певец рок-группы, да и всей нашей планеты, — по размерам, я имею в виду, — Голубой Кит!
— Неужели и киты поют? — поразилась Сова.
— Еще как! — вмешался Удильщик, оказавшийся давним поклонником китовых песен. — Кто у нас, в глубинах океана, не наслаждался их дивным пением! А каков диапазон: от инфразвука до ультразвука! Сомневаюсь, чтобы среди людей нашлись такие певцы…
— Увы, — вынужден был признать Человек, — киты превзошли даже знаменитую перуанскую певицу Иму Сумак: ее диапазон всего лишь от баса до колоратурного сопрано.
Кит тут же продемонстрировал возможности своего голоса, но не все способны были услышать его во всем, диапазоне — слух Человека, например, воспринимал китовое пение лишь в ограниченных пределах
— Небось, Кит в группе главный? — предположила Сова, услышав и оценив его голос.
Мартышка отрицательно покачала головой:
— Нет, не он, Сова, — о руководителе группы я сейчас скажу, но перед этим несколько слов об ее инструментальной части. Это трубачи — Слон и Морж… между прочим, он трубит даже под водой.
Названные музыканты издали трубные звуки.
— И, наконец, очень важная в любом эстрадном коллективе фигура — ударник: уже знакомый нам черный дог по имени Чур!
— Ррр, — произнес дог, стуча хвостом.
— Он отбивает ритм, колотя хвостом по эстраде, — пояснила Мартышка. — Собаки вообще очень музыкальны: в Америке даже есть собачий джаз-гол, он пользуется шумным успехом!
— Лучше сказать, скандальным успехом, — проворчал Рак. — Ну и времена пошли: джазисты выступают голыми…
— He совсем так, уважаемый Рак, — заметил Человек. — Джаз-гол — это такой джаз, где все музыкальные номера исполняются только голосами, без сопровождения инструментов. Дрессировщик, организовавший джаз-гол, подобрал собак с разным по высоте лаем и обучил их лаять друг за другом так, чтобы получалась мелодия.
В этот момент Мышь поставила коапповцев в известность, что приготовления закончены, и рок-группа готова к выступлению.
— Перед вами, — торжественно провозгласил Гепард, указывая на нее лапой, — руководитель ансамбля и его солистка… Поющая Мышь!
Мышь поклонилась, сделала приветственный жест хвостиком и обратилась к аудитории с каверзным вопросом:
— Как вы думаете, почему руководимой мною группе присвоили имя Аполлона?
Все задумались, но первым попытался ответить председатель КОАППа (он ведь во всем, по идее, должен быть первым):
— Ну… видимо, потому, что этот древнегреческий бог — покровитель искусств…
— И мышей! — Мышь явно упивалась произведенным эффектом.
— Мышей?!! — воскликнули в один голос и хозяева Большой Коапповской Поляны, и их гости. Вот уж чего никто не ожидал от Аполлона…
— Да — покровитель и повелитель! Древние греки иногда так его и величали: Аполлон-мышатник! Я убеждена, что это связано с особыми заслугами моих сородичей в развитии вокального искусства. Петь обожают все мыши, особенно при звуках музыки, и среди людей не так уж мало поклонников мышиного пения — они держат их дома в клетках вместо канареек. В качестве своего рода эпиграфа к выступлению мне бы хотелось привести слова известного этолога Салли Кэрригер: «Одно время у меня была поющая мышь, Она начинала петь при звуках музыки,передававшейся по радио. Даже после того, как радио выключали, эта мышь продолжала слабеньким голоском выводить плавную, с канареечными трелями песенку».