Кошмарное преступление в курятнике
Шрифт:
— У меня, — послышался скрипучий голос, и все увидели ползущего по стволу дерева Клопа. — Сейчас, только заползу повыше… вот до этого сучка. Надеюсь, теперь всем меня видно и слышно? Так вот, я предлагаю ввести в состав КОАППа меня. Дело в том, что из всех присутствующих лучше, ближе всего людей знаю я. Эти бесцеремонные двуногие существа уже давно заимствуют технические идеи — в основном у нас, у клопов. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить устройство с одной стороны слюнной железы клопа, с другой — двигателя внутреннего сгорания. Вы обнаружите полнейшее сходство — и здесь, и там цилиндр, поршень, клапаны, только в одном случае они хитиновые, в другом металлические.
—
— О чем же говорит такое сопоставление? Не о том ли, что…
Клоп внезапно умолк.
— Продолжайте, мы вас слушаем, — подбодрил его Кашалот. — О чем это говорит? Почему вы замолчали?
— Клопа склюнул Воробей, дорогой председатель, — Гепард, сообщивший эту печальную новость, в знак скорби склонил голову.
— Что-о?! — Кашалот был потрясен… До него доходили слухи, что у людей во время всякого рода собраний, заседаний и совещаний случается нечто подобное, но чтобы такое произошло на Всепланетном Съезде Животных Представителей! — Воробей, — обратился он наконец к провинившемуся, и голос его не предвещал ничего хорошего, — на каком основании вы проглотили выступающего?!
— Да знаете, как-то машинально, — пытался оправдаться пернатый нарушитель. — Тьфу, какая гадость. Стоит ли так волноваться из-за какого-то мерзкого Клопа?
Приговор Кашалота был суров, но справедлив:
— Ваш поступок, Воробей, я расцениваю, как беспардонное нарушение этических норм, принятых на собраниях животных. Общественность в моем лице осуждает вас и объявляет общественное порицание!
Чтобы избежать повторения впредь подобных ЧП, председатель КОАППа распорядился срочно установить повсюду — на поляне, в окружающем лесу и даже в озере — таблички:
«На территории КОАППа и окрестностей категорически запрещается кусать и съедать друг друга!»
(Заметим в скобках, что это понравилось не всем. Раздавались реплики типа: «Ну что это за порядки!». Но запрет на взаимное кусание и глотание соблюдался с тех пор неукоснительно) .
— Итак, — объявил Кашалот, удостоверившись, что работа по изготовлению и установке табличек началась, — Комитет Охраны Авторских Прав Природы сформирован. Напомню его основную задачу: оформить патенты на замечательные устройства, которыми наделила нас Природа, и тем самым защитить их от посягательств Человека!
— А чтобы смысл нашей благородной деятельности дошел до сердца и сознания самых широких масс, — сказала Мартышка, — эту задачу нужно сформулировать более кратко и доходчиво: в форме девиза!
— Девиз — это хорошо, — согласился Кашалот.
— Очень тонко подмечено, наш прозорливейший из председателей, — подхватил Удильщик, — ведь у Бионики, как вы нам сообщили, есть девиз: «Живые организмы — ключ к новой технике!» — значит, ему необходимо противопоставить наш, коапповский
— Клин клином, стало быть, — вставила Сова.
— Да-да, — поддержала Стрекоза, — девиз можно побить только другим девизом!
— И кажется, я его придумал… — Гепард потеребил лапой ухо и продолжил: — Сегодня мы рассмотрели случаи кражи уха у Тюленя и у Медузы, верно? Логично, если антибионический девиз КОАППа будет звучать так: «Спасите наши уши!»
Предложенный Гепардом девиз был горячо одобрен всеми его коллегами по КОАППу. Но неожиданно выяснилось, что у новорожденной организации есть уже и свой гимн! Этот приятный сюрприз преподнес коапповцам их предусмотрительный председатель: оказалось, что он заранее заказал слова и музыку гимна знаменитому в птичьих кругах поэту и композитору Скворцу. Правда, гимн состоял из популярных мелодий других композиторов (у скворцов, как известно, отличная музыкальная память — на юге они даже залетают иногда в летние театры и подпевают артистам), но Кашалот справедливо полагал, что умело подражать значительно труднее и престижнее, чем сочинять самому.
Он роздал действительным членам и членам-корреспондентам КОАППа текст и ноты, и на Большой Коапповской Поляне впервые прозвучал коапповский гимн:
Наш всемогущий Комитет Оформит каждому патент, Чтоб защитить приоритет Природы!Председатель КОАППа дирижировал хвостом. Делегаты Съезда выслушали гимн стоя… Но и тех, кто исполнял гимн, и тех, кто его слушал, ожидал еще один сюрприз, который поверг их в легкий шок: из-за растущего неподалеку от председательского пня дуба вышел Человек… (У него, конечно, есть имя и фамилия, однако здесь он воспринимался не как конкретный Имярек, а как представитель всего своего вида Гомо сапиенс, то есть Человек разумный, и для присутствовавших был просто Человеком. Поэтому и впредь будем так его называть).
Последовала «немая сцена» — совсем как в пьесе Николая Васильевича Гоголя «Ревизор», причем Кашалот очень напоминал в этот момент Городничего. А Человек как ни в чем не бывало подошел и вежливо поздоровался, Тут все заметили, что в руке у него корзинка с малиной. Человек поставил ее на секретарский пенек и весело сказал:
— Вот, насобирал. Ходил по ягоды и случайно забрел сюда. Угощайтесь.
Все это как-то не очень вязалось с нарисованным Кашалотом образом коварного злодея, посягнувшего на чужую интеллектуальную собственность…
— Вы… э-э… вы только что пришли? — видно было, что Кашалот несколько смущен.
— Нет, я уже давно здесь, — признался Человек, улыбаясь. — Стоял за деревом и с интересом слушал, как вы изобличали меня и бионику. И гимн слышал. Хороший гимн, — и он пропел: «Наш всемогущий Комитет оформит каждому патент, чтоб защитить приоритет Природы!» Ну, а меня вы от Природы отлучили? Нас, людей, по-вашему, не Природа создала?
На председателя КОАППа, еще минуту назад так величественно возвышавшегося над остальными собравшимися на поляне животными, жалко было смотреть.