Космопорт
Шрифт:
Остальные приехавшие инстинктивно сбиваются в толпу за начальником.
— Кто вы такие? Откуда взялись? Не хотите отведать нагайки? — неожиданно заканчивает офицер со знаками отличия ВДВ.
Гражданский выпучивает глаза.
— Какая нагайка? Зачем нагайка? — обшаривает взором фигуру офицера, но никакой нагайки не обнаруживает. — Мы — сотрудники Роскосмоса, и нам…
— Следует немедленно покинуть эту зону. Сюда Роскосмос не имеет права соваться.
— Имеем! — заводится гражданский. — Мы за границей ответственности вашего Агентства!
— Пошли
Поворачивается поочерёдно в обе стороны, зычно командует:
— Интервал два метра!!! Быстро!
Военные тут же сдвигаются в более густую и короткую цепь.
— А что, парни! Вы же не против размяться?!
Ответом служит одобрительный гул.
— Щас сложим оружие в вертолёт, оставим там часового — и вперёд, — с надеждой глядит на гражданского. — Вас в три раза больше. Одолеете нас — пропущу куда хотите.
Предложение энтузиазма не вызывает. Солдаты молоды и крепки, лица светятся предвкушением мужского развлечения, а их предполагаемые противники — люди по большей части в рассудительном возрасте. Офицер же выглядит не более безопасным, чем росомаха, жуткий зверь, с которым даже медведь опасается связываться.
Поскучневшие визитёры вяло расходятся по машинам. Офицер оглядывается на возглас от вертолёта. Так же лениво смотрит на серебристо-серый внедорожник «Рекстон». Когда машина подъезжает, роскосмосовцы уже разворачиваются обратно.
— Завернул взад? — выскочивший из внедорожника молодой человек зло смотрит в сторону «завёрнутых». — Спасибо, Тим. Никому в морду не дал? Жаль.
Стоящие рядом солдаты издают радостные смешки.
— Постреляли чуток — припугнуть, — лениво улыбается офицер.
Виктор Колчин.
Твари! Прямо знал, что так будет. Поэтому сразу вертолёт и послал. Надо поиски организовать, кровь из носу чёрный ящик найти. И лучше бы это сделать до ночи.
— Тим, место падения засекли?
— Ага. Совсем недалеко.
— Давай! Двигаем!
Через минуту вертолёт, принявший солдат и Тима Ерохина на борт, поднимается и устремляется на северо-запад. Я за ними на тачке. Со мной пара инженеров из сборочного цеха. С болгаркой и прочим шанцевым инструментом.
Беспощадно искорёженный взрывом и падением носовой блок ракеты находим быстро. Тим отправляет солдат пробежаться по расходящимся направлениям, а мои инженеры принимаются за работу.
— Есть! — через пять минут истеричного визга болгарки, возмущённого скрежета металла, безнадёжно сопротивляющегося ломику и кувалде, кричит один из двоих из ларца, почти одинаковых с лица.
Из распотрошённых недр вытаскивают ценный блок. На самом деле чёрный ящик оранжевого цвета. Самый яркий цвет, облегчающий поиск. Тут же тащим его в машину и уезжаем. Вертолёт нас провожает, но недалеко. Сверху видит, что на многие километры вокруг никого нет.
13 мая 2032 г., пятница, время 13:35.
Байконур, ЖК «113», администрация, кабинет Колчина.
Свой
— Может, ты зря свою очаровательную супругу не послушал? — слегка ехидничает Песков.
Намекает на сегодняшнюю примечательную дату.
У этого счастливца административный кабинет отсутствует как понятие. Он — главный конструктор комплекса «Энергия-Буран» (мы решили оставить старое название, чтобы так сказать), и у него логово на 118-ой площадке, где он нагло оккупировал целое здание.
— А что не так? Сейчас выяснится, что с «трубой» всё в порядке и можно праздновать викторию, тьфу-тьфу-тьфу!
Андрей для усиления ритуала стучит костяшками по столу. Что-то мы действительно суеверными становимся. По принципу «на войне нет неверующих»?
Что с «трубой», выясним только через неделю. Если только не найдём повреждений у самого выхода, тогда будет быстро. А пока идёт слив конденсированной воды, высушивание трубы потоком сухого воздуха. Процедура непростая, в космической работе нет ничего простого.
— Главное, что ракета вылетела, значит, можно идти дальше. Давай выкладывай, что у тебя?
— Сначала вопрос: откуда ты знал? — улыбка Андрея становится суховатой и напряжённой.
Вот это мне нравится! Мой друг взрослеет, уходит из него по капле юношеская наивность и неискушённость.
— Мой вопрос к тебе намного актуальнее. Почему ты не знал?
Андрей «уходит». Мем «ушёл в себя, вернусь нескоро» — это про него в моменты глубокого обдумывания. Терпеливо жду, когда «вернётся».
— Разве мои подозрения в сторону Роскосмоса не имеют оснований? Мы прекрасно знаем массу моментов, которые можно объяснить злонамеренностью рядовых или совсем не рядовых сотрудников корпорации. Падение «Протонов», зонда «Луна-25», кстати, а где «Луна-26»? Ась? Не слышу!
— Всё можно объяснить халатностью, — и уточняет: — Кроме сегодняшнего.
— Халатность тоже версия. Но мы ведь результатов расследования не знаем. Кстати, тоже примечательный факт. Будь причины аварий объективны, Роскосмос не стал бы ничего скрывать. А раз мы точно ничего не знаем, то вариант намеренной диверсии сбрасывать со счетов нельзя. Что это значит? А то, что мы должны быть к этому готовы. Вот мы и приготовились.
— Всё-таки слишком вилами по воде…
— Хватит уже рефлексировать! — нашёл тоже время. — Эвентуальная угроза — это тоже угроза, и к ней надо быть готовым. По мере возможности. Давай уже выкладывай.