Кот, который проходил сквозь стены (сборник)
Шрифт:
Ну и что, собственно? Квиллер вынужден был признать, что все эти открытия дают немного. Даже если найти владельца второго автомобиля (поди его найди!), нет никаких доказательств того, что именно этот человек виновен в смерти Си-Си. И все-таки само расследование его несколько взбодрило, и он уехал с места происшествия с чувством выполненного долга. Однако с полдороги вернулся и загрузил в микроавтобус мраморный камин и почерневшую медную люстру – для магазина Айрис.
Позже он повез миссис Кобб в аэропорт.
– У меня даже нет ничего
Она съежилась на сиденье – немолодая женщина в дешевом пальто с отделкой из искусственного меха, розовой вязаной шляпе для походов в церковь, с болтающимися на шее двумя парами очков.
– Вы можете купить все это в Кливленде, – сказал Квиллер, – если сочтете необходимым. Кто вас там будет встречать?
– Мой деверь. И Деннис, если успеет приехать из Сент-Луиса.
– Это ваш сын?
– Да.
– А что он делает в Сент-Луисе?
– Он закончил учиться в прошлом году, в июне, теперь работает.
– Ему нравится антиквариат?
– О нет, что вы! Он архитектор!
Пусть говорит, подумал Квиллер, ей станет легче.
– Сколько ему лет?
– Двадцать два.
– Не женат?
– Обручен. Она милая девушка. Я хотела подарить им на Рождество старинное серебро, но Деннис не любит старого… О боже! Я забыла про подарки для почтальона и молочника! За кухонными часами два конверта – в каждом открытка и немного денег. Вы позаботитесь, чтобы они их получили, если я не сразу вернусь? Да, приготовлено маленькое праздничное угощение и для Коко с Юм-Юм. Оно в верхнем ящике шкафа в стиле ампир. И скажите Бену, что я испеку ему торт с бурбоном, когда вернусь с… из Кливленда.
– А как вы делаете торт с бурбоном?
Пусть говорит.
– Из яиц, муки, орехов, изюма и рюмки коньяка.
– Вчерашний ореховый кекс был просто великолепен.
– Да, это был любимый кекс Си-Си, – сказала она и замолчала и молчала всю дорогу, глядя прямо перед собой невидящими глазами.
Четырнадцать
Когда Квиллер вернулся из аэропорта, он увидел, как в «фольксваген» у обочины втискивает свою двухсоткилограммовую тушу фотограф «Прибоя».
– Крошка! Ты все сделал?
– Я был в пяти местах, – ответил Спунер. – Отснял шесть пленок.
– У меня еще одна идея. У тебя найдется широкоугольный объектив? Сфотографируем мою комнату, чтобы показать, как живут в Хламтауне.
Лестница жалобно застонала под фотографом, последовавшим за Квиллером наверх. Юм-Юм увидела огромного незнакомца, обвешанного странными механизмами, и моментально испарилась. Коко самоуверенно наблюдал за гостем.
Крошка мрачно оглядел комнату:
– Как ты можешь жить среди этих жутких экспонатов?
– К ним постепенно привыкаешь, – ответил Квиллер.
– Это что, кровать? Больше похожа на древнеегипетскую похоронную ладью. А это что за мумия над камином? Знаешь,
– Ты просто еще не включился, – сказал Квиллер небрежно-авторитетным тоном, естественным для человека, посвятившего целых три дня общению с древностями. – У этих вещиц есть способность приобщать нас к истории. Видишь эту книжную полку? Угадай, откуда она, кто владел ею, какие книги на ней стояли, кто начищал эту медь… Английский дворецкий? Поэт из Массачусетса? Школьный учитель из Огайо?
– Все вы – банда некрофилов! – отрезал Спунер. – О боже! Даже кошка! – Он уставился на Юм-Юм, гордо вошедшую в комнату с маленькой дохлой мышью.
– Брось эту гадость! – вскричал Квиллер, топая ногой.
Юм-Юм уронила добычу и скрылась из виду. Журналист подобрал серый трупик на лист бумаги, поспешно отнес в ванную и спустил в унитаз.
Когда Крошка ушел, Квиллер сел за машинку. В доме стояла непривычная тишина: коты прилегли подремать, радио Коббов молчало, Бен пошел куда-то по своим делам, магазин был закрыт. Услышав звонок в дверь, журналист вздрогнул.
На лестнице стоял мужчина – обычный с виду господин в обычном пальто длиной чуть ниже колен.
– Извините, – сказал он. – Я Холлис Прантц. У меня магазин на этой улице. Я только что услышал грустную новость о старине Коббе.
Квиллер кивнул с должной мрачностью.
– Плохо, что это случилось под Рождество, – продолжил Прантц. – Я слышал, миссис Кобб уехала из города.
– Она поехала на похороны в Кливленд.
– Я вот зачем пришел. Кобб отложил для меня два старых приемника, и я смог бы продать их во время завтрашней вечеринки. Айрис будет довольна, я уверен. Всякая мелочь пригодится в такое время.
Квиллер махнул рукой в сторону магазина:
– Хотите пойти посмотреть?
– О, они не в магазине, они у Си-Си в комнате.
Журналист погладил усы и сказал:
– Хорошо, идите наверх, – и добавил: – Я помогу вам поискать.
– Не беспокойтесь, я сам. – Прантц побежал наверх через две ступеньки.
– Ну что вы, какое беспокойство! – настаивал Квиллер, стараясь не отстать от антиквара и одновременно разглядеть подошвы его ботинок.
Холлис принялся рыться в шкафах и шкафчиках. Журналист стоял у Прантца за спиной.
– Слушайте, приятель, мне неудобно отнимать у вас время. Я знаю, что вы заняты. Мне говорили, вы пишете статьи в газету.
– Нет проблем, – ответил Квиллер. – Я рад, что могу немного отдохнуть.
Он следил, как глаза антиквара шарили по комнате, то и дело возвращаясь к столу – аптекарскому столу со множеством миниатюрных ящичков. На крышке этой внушительной конструкции находилось несколько оловянных подсвечников, чучело совы, жестяная коробка, стопка конвертов и уставшее от постоянной работы радио.