Ковыль-трава на Куликовом поле

Хотинский Никита Александрович

Еще одна интересная деталь. Письменные источники указывают, что князь Владимир Андреевич и Дмитрий Боброк ударили по ордынцам «с правой руки». «Задонщина» сообщает: «И нукнув князь Володимир Андреевич с правыя руки на поганого Мамая…» Иногда слово «нукнул» неверно переводится, как «громко кликнул клич» [163] . В действительности, по В. Далю, «нукнул» означает понукать лошадь. Удар «с правой руки» оценивается некоторыми историками как указание на расположение Засадного полка не на левом, а на правом фланге русского войска. А при такой ситуации битва должна была бы происходить на левом берегу Непрядвы. Слабость такой позиции становится очевидной, если мы отнесем удар «с правой руки» не по отношению ко всему русскому фронту, а только к Засадному полку. Этот полк имел собственный фронт, ориентированный в конце сражения на запад, а его удар был нанесен направо,

в северном направлении.

163

Там же. С. 135.

Вырвавшись из Зеленой дубравы, русские воины «словно соколы испытанные сорвались с золотых колодок… на ту великую татарскую силу; а стяги их направлены твердым воеводою Дмитрием Волынцем, и были они как лютые волки на овечье стадо нападать и стали поганых татар сечь немилосердно» [164] . Неожиданный удар ошеломил уже торжествовавших ордынцев. Паника охватила сначала их правый фланг, а затем перекинулась на все войско. И побежали татары дорогами «неуготованными» и многие были побиты, так как не было у них сил сопротивляться, ибо «кони их на побоище истомились».

164

Там же. С. 169.

Ордынцы, по свидетельству Киприановской редакции «Сказания», воскликнули: «Увы нам! Увы нам! Христиане превзошли нас мудростью, лучших и удалых князей и воевод сохранили они в тайне, свежие силы против нас уготовили. Наши же руки ослабели, и плечи устали, и колени оцепенели, и кони наши очень устали, и оружие наше выпало из рук» [165] .

Большая часть ордынцев бросилась бежать на юг, в спасительные степные просторы. Те из них, кто успел пересесть на запасных свежих коней, быстро ушли от погони: «…бо кони под ними бяху, яко не быша в бою» [166] . Остальных русские воины гнали до Красивой Мечи и «множество татар истопиша». Другая часть ордынцев, прорвавшаяся во время боя к Непрядве, попала в смертельный мешок и, видимо, полностью была уничтожена. Письменные источники свидетельствуют: «Одне толпы бежали за Непрядву, множество татар потонуло в реке; другие бежали в направлении к реке Красивой Мечи» [167] .

165

Там же. С. 191.

166

Там же. С, 123.

167

Сиповский В. 500 лет назад. Куликовская битва. СПб., 1880. С. 15.

Избиение ордынцев на самой Непрядве автор «Сказания» объясняет чудесной помощью святых мучеников Бориса и Глеба. Для подтверждения этой мысли он наивно отмечает, что здесь русские полки не проходили [168] . Здесь мы явно имеем дело с религиозно-идеологическим искажением вполне реального события. Как было показано, русские и преследовавшие их татары во время прорыва левого фланга не только побывали на Непрядве, по и, возможно, переходили на ее левый берег.

168

Сказания и повести… С. 99–100.

Вечерело. Клубившаяся над Полем пыль медленно оседала, покрывая как бы саваном мертвых и живых. Со всех сторон неслись стопы и крики. Князь Владимир Андреевич, вновь укрепив великокняжеский стяг, стал созывать оставшихся в живых воинов. Начались поиски Великого князя Дмитрия Ивановича. Многие свидетельствовали, что видели его сражающимся во время битвы. «И разсыпашася все всюду и начаша искати». Два простых воина — Федор Зов и Федор Холопов — нашли Великого князя в дубраве под «новосрубленной» березой, «едва дышащим», «аки мертв». Другие списки «Сказания» этих бойцов называют иначе — Федор Сабур и Григорий Халопищев.

Здесь нам опять указан точный ориентир — лес. Вероятно, выбираясь из гущи битвы, Дмитрий Иванович, находившийся в центре, стремился уйти на правый фланг русского войска. Возможно, что он остался в дубраве балки Нижний Дубик, где и сейчас существует лесной массив. Интересно и указание на поврежденное, вероятно в пылу битвы, дерево. Если бы эти небольшие, но характерные детали не соответствовали реальным фактам, то не было бы никакой причины придумывать

их летописцам.

Доспехи Великого князя были все иссечены, но сам он остался цел и невредим. Появление живого Дмитрия Ивановича вызвало всеобщее ликование. Зазвучали сигнальные трубы, и со всего Поля к нему стали стекаться оставшиеся в живых воины. «И уже вечеру позду бывшу, он же, забыв болезнь свою, посла всюду искати приатель своих язвенных, да некако без помосчи изомрут» [169] .

169

Татищев В. Н. Указ. соч. С. 148.

Восемь дней «на костях»

аутро Дмитрий Иванович, «отдохнув от труда своего и от поту своего и от болезни своих утешився… все воинство сладкими словесы возвесели, похвали и возвеличи их» славную победу над Ордой. С оставшимися в живых князьями и воеводами он объехал Куликово поле. И увидели они горы трупов, «как копны, лежащие», и было то зрелище «страшное и ужасное очень». И наехали они на место, где «лежаху в купе восмь князей белозерских убиенных. Бе же сии мужествени и крепки зело, яко нарочитне и славнии удалци, и яко един единого ради умре» [170] .

170

Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982. С. 68.

Вблизи их лежал «паче всех» любимый Великим князем Михаил Андреевич Бренко и множество князей и бояр Большого полка, «лежаще избиенных». Тут же увидел Дмитрий Иванович побитыми Семена Медика и своего воеводу Тимофея Волуевича. В другом месте они наткнулись на тело Александра Пересвета — инока Троицкого монастыря. Здесь Дмитрий Иванович назвал его «начальником победы» [171] . Встретив Дмитрия Боброка, он вспомнил об испытании военных примет в ночь перед битвой: «Воистину, Дмитрий, не лжива примета твоя, подобает тебе всегда воеводою быть» [172] .

171

Там же. С. 68.

172

Там же. С. 171.

Потрясенный зрелищем «побоища», Великий князь просил сосчитать всех князей, бояр и служивых людей, павших и оставшихся в живых. И подсчитали 40 тысяч живых и 20 тысяч «избиени и язвени быша» [173] . Такие оценки, приведенные в летописных материалах В. Н. Татищева, близко совпадают с современными подсчетами ученых. В различных списках «Сказания о Мамаевом побоище» приводятся явно преувеличенные цифры участвовавших и погибших в сражении воинов. И все же сражение с участием с обеих сторон около 150 тысяч бойцов, из которых треть полегла на Поле, по средневековым меркам, было действительно грандиозным.

173

Татищев В. Н. История Российская. Т. V. М.; Л., 1965. С. 149.

Древние письменные источники донесли до нас далеко не полный перечень павших героев Куликовской битвы, «их же имена суть сиа» (Некоторые из перечисленных воинов (отмечено*), по мнению историков, погибли в битве с татарами на реке Воже в 1378 году. Но, как указывает М. А. Салмина в статье ««Летописная повесть» о Куликовской битве и «Задонщина»» («Слово о полку Игореке и памятники Куликовского цикла». М. — Л., 1966. С. 370), многие имена павших бойцов (отмечено**) входят в список убитых в Куликовской битве, сохранившийся в составе пергаменного Синодика, хранящегося в Государственном Историческом музее. Древняя часть Синодика датируется XIV–XV веками, что указывает на ее историческую достоверность.):