Кремлевские войны
Шрифт:
В результате вокруг нее постоянно вился рой ухажеров и «друзей», между которыми то и дело вспыхивали ссоры и драки. А вот настоящего поклонника, любимого человека не было. Да и как он мог появиться? Ведь Надя производила впечатление легко доступной и, в общем, постоянно занятой девушки. За такими с серьезными намерениями не ухаживают.
Так, лавируя между ухажерами, Надя прошла через пединститут, поработала немного в школе (оказалось очень тяжело), потом перекочевала в местную газету. Корреспондентская жизнь, с ее обилием знакомств, еще усугубила Надину беду. Сколько усилий она приложила, чтобы найти человека, с которым можно было бы вместе пойти по жизни, создать семью! Сколько слез выплакала, когда выяснялось,
Годы шли, и она стала всерьез тревожиться, что так и останется одинокой, вечной «девушкой». Поэтому, когда появился Саша Веревкин – водитель грузовика на одном из автопредприятий и выяснилось, что он не возражает закрепить отношения, сделать их прочными, Надя долго не раздумывала. Да, не принц, не герой, и сильного чувства ни с той ни с другой стороны нет, но что поделаешь? Пока будешь принцев с чувствами ждать, старость придет.
Они расписались и свадьбу сыграли – все как у людей. После чего Саша переехал к Наде в комнату, которую она занимала в общежитии строителей. Комната была продуктом все того же Надиного умения легко нравиться. И при этом даже не пришлось жертвовать честью: начальник огромного строительного треста, у которого юная журналистка взяла несколько интервью, проникся сочувствием к мыкавшейся по съемным квартирам девушке (Надины родители жили в селе) и выписал ей ордер. Просто так. Нет, он намекал, что был бы не прочь иногда навещать одинокую жилицу в ее одинокой комнате, но Надя визитам воспротивилась, и благодетель не стал настаивать.
Надя с Сашей поселились в этой комнате, обставились, наладили какой-то уют. По настоянию жены Саша ушел из автопредприятия, где платили гроши, и стал слесарем на станции техобслуживания – здесь заработок был гораздо выше. У них появилась кое-какая мебель, они ходили в театр, а однажды даже съездили в Петербург, где до этого ни Надя, ни Саша не были.
Однако счастливая семейная жизнь длилась недолго. Выяснилось, что молодой муж подвержен распространенному русскому пороку. И даже очень подвержен. В период ухаживания это как-то не слишком проявлялось, а сейчас почему-то вылезло. Саша пил все чаще и больше. Неизвестно, что этому способствовало: то ли новая работа, на которой не надо было по утрам дышать в трубочку, то ли жизнь в общежитии с ее постоянными сварами и гулянками, но молодой муж, что называется, не просыхал. И это сказывалось не только на деньгах, хотя и их Саша стал приносить гораздо меньше. Главное – атмосфера в семье стала тяжелой, словно в комнате жил серьезно больной человек. На Надю это особенно плохо действовало еще и потому, что к тому времени она уже была беременна своим первенцем. По ее настоянию (проявила-таки характер!) Саша закодировался.
Наступил короткий период благополучия, может быть, даже счастья. Супруги работали, по вечерам ходили в кино, принимали гостей… Однако у этого благополучия имелась и обратная сторона: у Саши испортился характер. До этого веселый, разговорчивый, он стал угрюмым, желчным. Пить ему было нельзя категорически, ни капли. Он и жене запрещал притрагиваться к спиртному. Когда возвращалась с работы, проверял, прямо как гаишники: «Ну-ка, дыхни!» Надя и сама бы пить не стала – положение не позволяло, да и склонности к выпивке у нее никогда не было. Но на работе, в большой и шумной редакции, то и дело случались разного рода небольшие праздники: дни рождения, премии, чей-то выход из отпуска, чья-то свадьба… Как не выпить бокал сухого вина? А нельзя: дома муж сцену устроит.
Однако если исключить этот неприятный момент, жизнь в это время, в общем, была нормальной. В положенный срок Надя родила сына. Назвали Колей – в честь Сашиного отца. Растить маленького – такое счастье! Но для Саши это оказалось тяжелым испытанием. Надя за ночь по несколько раз вставала, кормила ребенка, укачивала. На Сашу это действовало
Надя схватила сына, едва оделась и убежала к подруге. Там, сидя на чужой кухне, она горько плакала над своей неудавшейся, пошедшей наперекосяк жизнью. И что теперь делать? Муж, которого она так долго искала, превратился в злобное, опасное существо, от которого надо бежать. Комната в общежитии – единственное, чего она сумела добиться, – занята мужем. Конечно, можно попросить знакомых ребят из редакции, они врежут другой замок, а если пьяный муж будет ломиться, вызвать полицию. Кончится это, скорее всего, разводом. Она этого хочет? Подруга, сама растившая дочь одна, убеждала так и поступить, не цепляться за алкоголика. Но Надя Сашу жалела. И себя тоже. Не хотела она жить одна с сыном.
Наутро пришел Саша: трезвый, тихий, с виноватыми глазами. Просил прощения, валялся в ногах, обещал покончить с выпивкой. Надя вернулась домой. Через два месяца все повторилось. Так прожили полгода, потом Надя добилась своего: Саша закодировался вторично.
На этот раз он продержался дольше – почти три года. Но снова сорвался. Опять начались скандалы, ссоры, Надя убегала к подругам, однажды даже уехала к родителям в деревню. Это напугало Сашу: он решил, что это серьезно, что Надя с ребенком могут не вернуться. А потерять их он боялся. И Саша закодировался в третий раз.
Семья снова восстановилась. Но Надя понимала: это благополучие непрочно. Надо что-то менять. Но что? Надя решила: все дело в жилищных условиях. Необходимо приложить все силы, извернуться, но выехать из опостылевшего общежития. Но где взять деньги?
Сначала Надя ушла из родной редакции. Уходить было жалко – коллектив был дружный, веселый, и работа интересная, только платили мало. А затем Надя, при поддержке все того же строительного босса, который в свое время помог ей с общежитием, основала журнал «Наша стройка». Журнал был в основном рекламный, продвигал новые технологии в строительстве, но главным образом – те или иные фирмы, которые хотели показать себя с лучшей стороны.
Благодаря Надиному умению нравиться всем, а в первую очередь – чиновникам из областного правительства, журнал стал приносить неплохой доход. Так закладывался фундамент для реализации Надиного проекта – покупки однокомнатной квартиры.
Вторую часть этого фундамента должен был составить материнский капитал. В разгар хлопот с выпуском журнала и освоением рекламного рынка Надя забеременела. Это обстоятельство ее ничуть не смущало. Она и первую беременность перенесла легко, родила сама, безо всякого кесарева, и сейчас надеялась, что все пройдет так же.
Однако после всех подсчетов и знакомства с ценами на квартиры Надя поняла, что, если рассчитывать только на доход от журнала и зарплату мужа, им придется копить еще год, а может, и два. Между тем сил терпеть уже не было. Надя чувствовала – еще два года в условиях общежития Саша не протянет, снова запьет. Надо было срочно где-то достать деньги.
Надя стала ходить по банкам, изучать условия кредитов. И в это время услышала о создании фирмы «ННН». Фирма обещала невиданные проценты. Надя прикинула: получались те самые деньги, которые были ей необходимы. Риск, конечно, был большой: про новую фирму с экранов твердили, что это пирамида, что доверчивые вкладчики могут потерять все, что вложили. Но и выигрыш в случае успеха получался огромный. И она решилась: вложила свои сбережения в новую организацию.