Крестоносцы

Шопперт Андрей Готлибович

Из этого можно было сделать вывод, что орденские братья теперь предупреждены и будут вести себя осторожней.

Пока прямо уж паниковать было незачем. У Гедеминаса — любимого тестюшки, было гораздо больше воев. Раза в два так точно. Но раз подтвердилась информация о войске из Мемеля, то следовало ожидать, что и из крепости Кёнигсберг, и из столицы Тевтонского ордена — Мариенбурга войска тоже выдвинулись. И из столицы точно не малое войско. На то она и столица.

Андрей Юрьевич поделился добытой информацией с Великим князем Литовским. Тот продолжал со своими

приближёнными обмывать полученной почти без потерь замок. Не обмоешь, стоять не будет.

— Только из Мемеля идет не меньше двадцати хоругвей, — попытался проникнуть в голову Гедимина через облако винных паров профессор Виноградов. Так себе получилось, больно плотное облачко.

(Хоругвь или хоронгвь (пол. choragiew, устаревшее — rota, от нем. Rotte) — организационно-тактическая единица в рыцарском войске средневековой Руси, Польши и Великого княжества Литовского, примерно соответствовавшее роте, состоявшая из 25 — 80 копий).

Поднялся шум и шапкозакидательство. Да, мы их фейсом об тейбол, да у нас носки турецкие, да чучелов из их доспехов понаделаем.

— Брате, нужно бы план составить. Ведь не то, что наше общее войско, но и твоё в замке не поместится, да и глупо в замке затворяться и отдавать преимущество ворогам, — Андрей Юрьевич уже думал об этом. И на самом деле не знал, что теперь с захваченным замком делать? И где бой принимать?! Там, где они сейчас стоят, оставаться тупо нельзя. Тевтоны могут закрыть их на этом треугольнике и отрезать от снабжения.

— Завтра, брате, а сегодня нужно отпраздновать победу! Ик.

— Гедимин, вы третий день празднуете. А не, четвёртый даже. Пора к битве готовиться.

Не был услышан. Как, как мог этот пьяница и хвастун столько земли отхапать? Насколько же остальные слабы?! Грустно всё.

Андрей Юрьевич махнул рукой и ушёл. Через час в своей палатке он собрал командиров.

— Чего думаете, вои?

Вои думали, что тевтонов нужно бить. И тут Данька высказал интересную мысль. Прямо, интересную-интересную.

— Княже, а давай мы по другой дороге пойдём к Мемелю?! — к Мемелю и так собирались, но вот сделать финт ушами такой и разминуться с крестоносцами, это впервые прозвучало.

Охренеть не встать. А ведь гениальный план. На самом деле по нарисованной Фёдором карте выходило, что до Мемеля отсюда есть две дороги, одна вдоль Немана, по которой сюда и плетётся сейчас рысью как-нибудь орденское войско, а вторая — как раз на север через тот самый городок Россиены, который Фёдор уже закартографировал.

— А ведь хорошо может получиться. Оставим пару орудий и пару баллист здесь на стенах замка, чтобы на рыцарей жути нагонять и держать их на расстоянии от крепости, а сами ускоренным маршем к Мемелю. Там сейчас войск нет. Ударим орудиями по воротам, потопим баллистами пару кораблей в порту и потребуем сто тысяч гривен выкупа или начнём город грабить. И гридней с твоими пушкарями поздоровше выберем, в зелёную и чёрную полоску разрисуем и покажем переговорщиками. Они будут рычать на них и футболки на груди рвать.

— Чего рвать? — отшатнулись командиры.

— Срачицы.

— Так

и представляю себе эту встречу! — подпрыгнул от нетерпения Емеля. Ох и наделает в штаны бургомистр. Зуб ему вырвали и физиогномия у десятника теперь более на человечью похожа.

— А потом город сожжём? — нахмурился Данька Детько.

— Тебе бы всё жечь. Нет, через пару лет снова наведаемся и снова сто тысяч гривен потребуем. И сто девственниц.

— Девственниц?!! Зачем? — опять вылупились все.

— А мы их дракону скормим.

Глава 13

Событие тридцать шестое

Разведчик и картограф Фёдор Потапов ехал первым. Они двумя десятками во главе с Емелей второй день пробирались лесными тропами и ночами в сторону Мемеля. Вся небольшая армия двигалась чуть южнее по дороге Россиены — Мемель, а их сложившемуся уже отряду разведчиков и диверсантов под предводительством десятника стрельцов Емели князь Андрей Юрьевич поручил осмотреть эту дорогу. Она тоже шла к Мемелю, но заглядывала в небольшой городок Плунге, в двух верстах от которого стоял рыцарский замок.

— Гляньте там, не дай бог, и там приличное войско, подойдут незаметно и ударят нам в тыл.

Ехали по территории, где тевтоны давно освоилось, и как к ним местные отнесутся Фёдор с Емелей не знали, и потому порешили двигаться скрытно. Этому и погода, подумав, решила подсобить. Начались те самые нудные осенние дожди, которых так князь Андрей Юрьевич боялся. Дороги размокли, сразу похолодало резко, и людей и на дороге-то почти нет, а в лесу и подавно. Прячутся по своим лачугам. А чего не прятаться? Осень. Урожай убрали, можно и на лавке полежать.

Плунге стоял на речушке Бабрунга, в месте слияния её с уже настоящей речкой Миния, которая впадает в ту же бухту, что и Неман. Это всё рассказал староста крохотной деревушки без названия, что была возле замка. Для того и завезли сюда пахарей рыцари, чтобы замок продуктами снабжать.

— А замок как называется? — язык русский мужичок знал плохо, всё приходилось по три раза повторять и на пальцах показывать. Фёдор устал от такого общения, стал на крик срываться. Вот же люди пошли, русского не знают. Как живут?

— Плунге, — вот и пойми это он город назвал или замок имеет то же имя, что и городишко этот.

— Есть там сейчас рыцари? Вообще, охрана? Сколько? О! Кнехт вифиль?

Правильно ли понял ответ этого Жимайтиса Фёдор или нет, узнают они скоро? Ну, вроде как несколько раз повторил староста и пальцами подтвердил. Выходило, что было в замке рыцарей и кнехтов двадцать восемь человек. Но пять дней назад почти все уехали в Мемель и говорили, что пойдут на войну с Гедимином, с литвинами. Ушло двадцать человек. Так что в замке сейчас один рыцарь фон Пербандт и семь кнехтов, из которых один хромец Гуго только жрать да сра… может. Ожирел совсем, с лавки подняться без помощи слуги не может. А старшим у ушедших сын рыцаря молодой охальник, который всех девок в деревне перепортил, да и мужними жёнами не гнушается.