Кровь фюрера
Шрифт:
Пф-ф-ф!
Два тела резко упали вперед в тот момент, когда звуки выстрелов рассекли тишину. Второй мальчик даже успел вскрикнуть, когда пуля вошла в основание его черепа. И снова повисла тишина, нарушаемая лишь звуками джунглей.
Крюгер направил свет фонаря на мертвые тела. Из крохотных Ран у основания черепов мальчиков текла кровь. Одно из тел конвульсивно дернулось, и послышался звук выдыхаемого воздуха. Среагировав на движение, Шмидт мгновенно прицелился и выстрелил. Хрупкое тельце снова дернулось и замерло. Крюгер кивнул Шмидту, и громила выстрелил еще раз, на этот раз во второе тело. Крюгер
— Раздень их. — Он повернулся к Шмидту.
Шмидт положил пистолет в бардачок пикапа, а Крюгер отвернулся, вытащил пачку сигарет и закурил. Он слышал кряхтенье Шмидта, когда тот опустился на колени рядом с трупами и начал снимать с них одежду.
Крюгер как раз докурил, когда Шмидт закончил работу. Крюгер погасил окурок в пепельнице пикапа. Он старался не оставлять следов. Они даже надели плоские накладные подошвы. И даже собирались попросить Франца сжечь шины пикапа, когда тот вернется на машине в Асунсьон. Окровавленная одежда была сложена в метре от Шмидта. Подойдя к хрупким телам детей, Крюгер осмотрел их и кивнул громиле.
— Ты знаешь, что тебе делать. Не торопись. Сделай все как положено.
Крюгер смотрел, как Шмидт принялся за работу. Он не мог не смотреть — ему необходимо было удостовериться в том, что все сделано как следует. Он раньше видел, как убивали людей, убивал людей и сам. Но он еще ни разу не видел, как тело освобождают от плоти. От лица и от подушечек пальцев. Отпечатков пальцев мальчиков никто никогда не снимал, и вероятность того, что их тела когда-нибудь обнаружат, была ничтожно мала. Но Крюгер не хотел рисковать. Он должен был удостовериться в том, что никто не сможет установить, что они как-то были связаны с его домом.
Он наблюдал за тем, как Шмидт достает большой зазубренный нож Боуи из кармана над коленом и принимается за работу. Он перевернул тело, которое лежало ближе к нему. Это был Эмилио. Теперь он лежал лицом вверх, его глаза были широко раскрыты. Крюгер наблюдал за происходящим со смешанным чувством восхищения и отвращения.
Минут через пятнадцать Шмидт закончил свою работу. Крюгер осветил тела. Они были изуродованы до неузнаваемости. На месте невинных смуглых лиц теперь было лишь месиво из плоти и запекшейся крови, сквозь которое местами проглядывали кости черепа. Чернели пустые глазницы. Крюгер помог Шмидту отнести трупы к краю обрыва и сбросить их вниз. Послышались звуки ударов тел о камни — они бились о стены расщелины, падая на дно обрыва. Крюгер опустил фонарь вниз. Ничего не было видно. Только чередование зелени и темной поверхности скал. Бездна поглотила тела.
На руках и комбинезоне Крюгера остались пятна запекшейся крови. Он отер руки о траву и увидел, что Шмидт делает то же самое. Кровь смоет первый же дождь. Шмидт сложил одежду мальчиков в полиэтиленовый пакет, вытер окровавленный нож о комбинезон, а потом снял комбинезон и вместе с комбинезоном Крюгера положил в черный пакет.
Шмидт бросил пакет в кузов пикапа и забрался на сиденье водителя. Крюгер сел рядом с ним после того, как еще раз осветил фонарем поляну. Они не оставили никаких следов. Животные и черви, обитающие в расщелине, закончат их работу. Полностью освободят скелеты от плоти.
Он взглянул на часы. Был час ночи. Еще восемь часов. Еще восемь часов, и он уедет из этой проклятой страны. До прибытия вертолета можно поспать еще несколько часов. У него болело все тело, ломило руки и ноги. Он чудовищно устал.
Пока он устраивался
Пикап тронулся с места и поехал по узкой просеке.
Глава 15
АСУНСЬОН, 6 ДЕКАБРЯ, 01:02
Санчес сидел за своим столом. Под глазами у него были круги, а лицо опухло от недосыпания. На подносе возле него стояли кофейник и три чашки с кофе. В стеклянной пепельнице на столе лежала наполовину выкуренная сигарета. Напротив него сидели Фолькманн и Эрика.
Несмотря на усталость, детектив горел желанием работать. Фолькманн не знал, связано ли это с тем, что Санчес знал Эрнандеса лично, или же Фергюсон потянул за нужные ниточки. Это было не важно. Главное, что Санчес им помогал. В маленьком кабинете теперь было прохладнее, под потолком все еще вращался вентилятор. Санчес открыл новую папку и уставился на ее содержимое — несколько листов бумаги с рукописным текстом на испанском.
— Этот человек, Винтер. За последние три года он восемь раз был в Парагвае. Каждый раз он приезжал с перерывом где-то в четыре месяца. И каждый раз оставался здесь на два-три дня. В иммиграционной карте он писал, что причина поездки — «бизнес-интересы компании». — Санчес поднял голову, а потом опять посмотрел на папку. Он уже сообщил Фолькманну, что все детали, дата и место рождения Винтера, указанные в иммиграционной карте, сходились с данными, предоставленными людьми Фолькманна в их отчете, пересланном seguridad. — На каждой иммиграционной карте указывался адрес гостиницы, в которой он должен был остановиться. Каждый раз, когда он прилетал в Парагвай, его самолет приземлялся в Асунсьоне. Четыре раза он летал сюда из Майами, три раза — из Рио-де-Жанейро. Там он совершал пересадку с самолета из Европы. Однажды он летел прямым рейсом из Франкфурта. В последний раз Винтер был в Парагвае три месяца назад. Тогда он останавливался в гостинице «Эксельсиор». До этого — в гостинице «Гуарани». Еще раньше — снова-таки в «Эксельсиоре». Кроме того, он останавливался еще в двух небольших гостиницах, но в основном все же в «Эксельсиоре» или «Гуарани». У меня есть список гостиниц, и вы можете сами посмотреть, если хотите.
Санчес передал Фолькманну лист, и тот внимательно изучил список. Подняв голову, он спросил:
— Вы связались со всеми гостиницами?
Санчес покачал головой.
— Нет, пока только с «Эксельсиором» и «Гуарани». Я получил список из иммиграционной службы поздно вечером. Мои сотрудники проверят другие гостиницы, но это может занять какое-то время.
— Когда Винтер заполнял иммиграционную карту перед посадкой, он хоть раз указывал имя компании, на которую работал?
— Нет, никогда.
— Так кто же оплачивал счета Винтера в гостинице?
— В тех двух гостиницах, которые мы уже проверили, Винтер оплачивал счета сам. Наличными. Всегда только наличными. И каждый раз он снимал номер из нескольких комнат, хотя и регистрировался там один.
— Возможно, Винтер из номера куда-либо звонил? Нельзя ли получить такую информацию в гостинице?
— Si. Они сохраняют распечатки всех местных и международных звонков своих клиентов. Таков закон. Но в тех гостиницах, которые мои сотрудники уже проверили, таких звонков в распечатках нет. Винтер никуда не звонил, и в его счет входило только обслуживание, еда и напитки.