Кровь в его жилах
Шрифт:
Князь помрачнел и пальцем указал лакею на магомобиль, так и припаркованный у магуправы. Из салона тут же выскочил заспанный шофер в ливрее Волковых, любезно открывая заднюю дверцу.
Светлане ничего не оставалось делать, как следовать за инвалидным креслом мимо крыльца управы — вдруг Волков что-то дельное скажет. В том, что он замешан в происходящем, она уже не сомневалась. Оставалось понять: как это доказать и как его вывести на чистую воду. «Например, того же Идольменя», — подумалось Светлане. Идольмень… Что-то в этом было, только без Агрикова меча идти на змея — надо быть совсем отчаянной или припертой к стене.
— Вы знали, что в Зерновом пытаются перекупить прииски?
Волков
— Приуныла, Лизонька? Думаешь, что не справишься? Так ты не одна — у тебя куча помощников. Справимся. Приструним и Громова…
— Простите? — перебила его Светлана. Вот это родовое имя она никак не ожидала услышать.
Лакей остановил кресло у задней дверцы магомобиля. Волков осмотрел с головы до ног Светлану:
— Не бойся так. Громов — старший. Младший, дружок моего Мишани, ни при чем в Зерновом, хотя и зря, что он там подменился с Мишкой… Насколько мне стало известно, за прииски буквально сцепились друг с другом не на жизнь, а на смерть Громов-старший и князь Дашков. Тот самый, что приехал вместе с боевыми магами на тебя посмотреть. Милютин намекал мне, что там и уши Голицыных торчат в афере, но я в этом сомневаюсь: Голицыны никогда в таком не марались. — Он посмотрел в сторону, на спешащих мимо горожан, возникающих из сизого тумана и в нем же исчезающих. — Это не уличный разговор, Лизонька. Совсем не уличный. Окажешь мне честь — пообедаешь со мной и моей семьей в «Трех китах»?
Переход был такой резкий и неожиданный, что Светлана растерялась:
— Простите, я…
— Я знаю, что у тебя сегодня запланирован ужин с Мишкой, но я чуть своевольничал: перенес встречу с ужина на обед. Там все и обговорим, Лизонька. Как тебе?
Она чуть развела руки в стороны, как бы намекая, что не совсем готова к походу в ресторан в шинели и грязных ботинках. Уже через секунду её ботинки, как и колеса кресла Волкова, сияли чистотой. Наверное, лакей при князе был бытовым магом. Впрочем, чего-то подобного можно было ожидать: у Волкова из-за его травмы полным-полно трудностей именно бытового плана.
— Соглашайся, Лиза. В «Трех китах» тебя будут рады видеть. Если бы не их главный повар Анри Моро, то ты могла не выжить после травмы. Именно месье Анри готовил тебе еду — какие-то супы-пюре по его собственным рецептам, которые и поддерживали твои силы. Это важно — давать понять людям, что ты оценила их труд, даже несмотря на то, что их усилия были более чем щедро оплачены. Лиза, прошу…
Ей пришлось согласиться: да, она думала, что у неё есть время подготовиться к встрече с княгиней Волковой, да, она хотела переговорить с ней с глазу на глаз, но, наверное, так даже лучше будет — вдруг удастся понять планы самого Волкова. Ей надо выяснить: чем Волкову помешали простые сестры Лапшины — может, отказались хранить тайну змея? Или… Как он сам смог привлечь огненного змея? Не тоской ли княгини Волковой — пригрозил ей скитом, например? Потому она анонимное письмо Светлане и отправила. «Ты забрала у меня самое дорогое — я заберу у тебя тоже самое!» Забавно, что эти же слова идеально подходили и князю — Анастасия была его дочерью, его первенцем. Пусть мужчины прилюдно не проявляют эмоций, от них даже длительный траур не требуют, но в чувствах им отказывать нельзя. Только представить князя за пишущей машинкой сложно — он из тех, кто выскажет все в лицо, или уничтожит мимоходом, как сейчас раз за разом он лишал Светлану друзей. Надо встретиться в кромеже с отцом, с настоящим отцом. Кошка дружил с Волковым. Он знает его привычки и характер. Светлана нахмурилась, вспоминая отца: они встретились последний раз в Серых ручьях, а после… Она его не видела.
Светлана, садясь
— Кошку найти. Мне нужно с ним переговорить.
— Будет сделано! — еле слышно ответили ей.
В магомобиле было сумрачно — магически обработанные стекла не пропускали свет, чтобы не было видно, что происходит в салоне. Светлана грустно улыбнулась, рассматривая князя, поправлявшего на ногах плед: в полумраке Константина Львовича легко можно было перепутать с Мишей, чем он и воспользовался. Забавно, что Волков-старший себя так выдал — не приди он к дому Лапшиных, Светлана бы и не догадалась о его выздоровлении и вовлеченности в происходящее. С другой стороны — эта его черта: самому приходить и проверять — пойдет ей на пользу, когда она добудет Агриков меч.
Князь поймал её любопытствующий взгляд и странно улыбнулся:
— Лизонька, смотри ты так на меня лет так двадцать назад, когда я еще был молод и здоров, я бы подумал что-то мелодраматичное и столь же не нужное. На Мишаню моего так смотри — он заслужил такие взгляды, а я калека и старик для тебя.
Снова это неприкрытое кокетство! Светлана улыбнулась — почему бы и не воспользоваться этим? Она легко положила свою ладонь ему на руку, а потом, когда магомобиль сворачивал на набережную Каменки, якобы не удержалась — её пальцы скользнули на бедро мужчины, где были отнюдь неиссохшиеся от долгого сидения мышцы. Абсолютно здоровые мышцы ног! Светлана потупилась и, бросая на князя нескромные взгляды, заметила:
— Что вы, Константин Львович, вы мужчина хоть куда. Особенно учитывая то, что говорят о ските и Софь…
Князь скривился, как от зубной боли:
— Лизонька, хоть ты не повторяй эти глупости. Сонечка, конечно, впечатлительная, просится в тишину скита, но у нее семья, у нас с ней дети — куда ей в скит, ей жить и жить еще надо.
Светлане только позавидовать его актерским талантам и оставалось — играл он искренне, раньше бы она ему поверила. Она неловко поменяла тему:
— Вы в Зерновом говорили, что Мише ничего не грозит…
Волков повернулся к ней:
— Не буду лгать: Мишу пытались подставить, причем довольно откровенно: его письменные запросы так и не дошли ни до Думы, ни до министерства магии. Если бы не его многочисленные звонки, подтвержденные местными с приисков, дело было бы плохо. Завьялов и Милютин откровенно считали, что дело в Мишиной удали и неспособности реально оценивать тяжесть ситуации. Но звонки были, так что мне удалось убедить комиссию, что они, мягко говоря, неправы. К Суходольской магуправе претензий не будет.
Магомобиль снизил скорость и прижался к тротуару — приехали. Волков серьезно посмотрел на Светлану:
— В ресторане, при всех, не скажу — не смогу, потому что из семьи никто не знает, кто ты, Лизонька. Но ты подумай, хорошенько подумай над случившимся в Зерновом. Стране нужна твердая рука, и ты как раз такая рука и есть — ты Рюриковна. За тобой пойдут.
— За мной? — не сдержала смешка Светлана.
— За кровью в твоих жилах, Лизонька. Не понимай так буквально. За кровью пойдут.
— А потом ночью же меня и прикончат, когда стану не нужна, так? Или бомбу бросят в магомобиль, спихивая на террористов. Или в скит отправят… — не удержалась от укола она.
— Кромешницу? Лиза, побойся бога, ты кромешница — тебя так легко не убить.
Дверца открылась — лакей придвинул инвалидное кресло, готовый помочь Волкову перебраться в него.
— А вас не пугает то, что я нечисть?
Волков прищурился и криво улыбнулся:
— Как говорит глава опричного сыска: отчаянные времена требуют таких же мер. А сейчас, прости, будет неприятное зрелище… — Он руками перекинул свои ноги с заднего дивана на улицу и протянул руку лакею.