Кровавая Мачеха
Шрифт:
— Тетя Юли… — Вики вырвала Юлиану из не столь важных сейчас головоломок.
Гораздо важнее сама Вики — живая, живая, живая! Здоровая и невредимая. Без тени ожогов ядовитой крови.
Даже ночное платье в порядке. Разве что помялось. Еще бы — если в нем метаться по кровати в кошмарах?
А ничего иного ему и не грозило. Во сне Вики была в изумрудном дневном наряде.
А сейчас — проснулась. Удивленно и так смешно таращит черные глазенки. Здесь, рядом… в жизни.
И — свободна. От всех черных змей — живых или мертвых.
Теперь они обе будут спать спокойно. Теперь они в безопасности — от всего и всех, кроме обычных, земных, кровожадных, алчных и жестоких врагов. А с ними Юлиана справлялась и прежде. Даже ребенком.
— Сердечко мое, жизнь моя! — собственные слезы заливают глаза. И хочется и плакать, и смеяться.
Но вместо всего этого Юлиана просто крепко обняла спасенную девочку. Под взглядом Лауры, всё еще незаметной тенью притулившейся в углу.
— Ваше Величество! — в дверь требовательно стучат.
Октавиан. И еще миг — и вынесет дверь. Он может.
Как все-таки хорошо, когда рядом есть тот, кто ради тебя вынесет тяжелую дверь в самом дворце.
— Ваше Величество! — Юлиана прямо с порога угодила в крепкие объятия собственного полководца.
Ох, сплетников здесь не хватает, ох, сплетников!
— Дядя Виан! — Вики кинулась к ним.
И теперь прославленный полководец обнимает их сразу обеих. Лауры не хватает для компании, но ни Октавиан, ни сама бывшая жрица энтузиазма к такому не проявляют.
— Кто донес? — шепнула ему на ухо Юлиана.
Октавиан мотнул головой:
— Никто, Ваше Величество. Я видел сон…
— Великий Мидантийский Барс верит в сны? — рассмеялась Юлиана. С ощутимым облегчением.
— Великий Мидантийский Барс верит в то, что творится сейчас вокруг него, — серьезно ответил тот. — И раз в старых книгах ответов недостаточно, пришел черед снов.
Глава 6
Глава шестая.
Мидантия, Гелиополис. — Словеон, Старград.
1
На коленях у гостя с Проклятых Галер пристроилась дымчатая дворцовая кошка. Греется, мурчит. Очевидно, тайком прибрела из кухни. У Вики котят нет и не было — их не любила София. А Юлиана не привыкла к домашним животным. В одном дворце с Романом заводить любимцев было слишком опасно. Для них. Причем возраст Романа был неважен.
Говорят, звери чувствуют зло, но это ложь. У покойного дяди Иоанна был любимый попугай в клетке. А отчим Борис обожал охотничьих собак. И они ему платили взаимностью.
Звери чувствуют только тех, кто их боится. Или кто опасен именно животным.
А дети столь же доверчивы, что и взрослые, только более неопытны. Их проницательность преувеличена лишь потому,
Юлиана — не зверь и не дитя. И готовилась к встрече с выжившим в Мэнде эвитанским принцем-изгнанником Грегори Ильдани, а не…
Ей следовало хоть что-то заранее почувствовать. Хотя бы подумать, а как именно кому-то удалось не только выжить в Мэнде, но еще и уплыть на Проклятой Галере вместе с кучей народу.
Но, видимо, у кого-то с ясновидением и предчувствиями — совсем швах. У кого-то, кто не Грегори Ильдани.
Юлиана и впрямь готовилась к встрече, но этого не ждала. Что память вдруг внезапно вернется. И не давняя, и из позавчерашнего сна.
Узнал ли он? Понял ли, что спас императрицу-Регента и маленькую правительницу Мидантии? Знает ли, что иногда сны — это не только и не столько сны.
Наверное, Арабелла Зордес-Вальданэ любила его. Женщины влюбляются в таких мужчин. Если понимают в этом толк. Хоть немного.
Арабелла — дочь Кармэн Ларнуа нир Зордес-Вальданэ. Вот уж кто разбирался в любовниках — по слухам.
Но если вспомнить, какие слухи ходили и ходят о ней самой…
Юлиана любит совсем не Грегори Ильдани. Любит давно, с четырех лет. Но хорошо представляет, как обвела бы тонким пальцем точеный контур сухих от ветра губ, коснулась загрубевшей щеки…
И теперь не в силах выкинуть это из дурной башки. Вот привязалось-то не к месту.
Хуже — только вообразить в постели Анри Тенмара.
Будь ты проклят, Евгений, где ты? Куда… провалился?
Почему не ты пришел на помощь Юлиане и твоей же дочери в мире ночных кошмаров, куда проник их черный враг? Почему вместо тебя туда ворвался посторонний? Вдобавок, тот, кто уж точно не был обязан помогать императорской семье Мидантии. Не после того, что они сделали с его любимой женщиной, ждавшей его ребенка.
А сегодня ночью почти вдовая императрица-Регент в полусне привычно откинулась назад… и встретила пустоту. Проклятая привычка засыпать в уже родном кольце теплых, сильных рук завелась слишком быстро. И уходить обратно не хочет. За целые месяцы не исчезла и не забылась.
А горькое одиночество легко призывает привычные кошмары. И уж они-то несутся быстрее ночного ветра с сухих южных степей. И воют с ним в унисон — степными же волками.
Маленькую Вики всё же придется уложить отдельно. Хоть зло и ушло — в этом Юлиана не сомневается. Но у них всё же будут разные спальни. Потому что кошмары девочки прекратились, а вот Юлианины…
— По крайней мере, ваша жена была жива, когда пропала, — ответила на вопрос своего ночного спасителя императрица-Регент Мидантии. — Вместе с моим мужем. Их обоих ищут. Я тоже не теряю надежды вновь обнять его. Не теряйте и вы.