Круги Данте

Аррибас Хавьер

– Возможно, Августин был заинтересован в том, чтобы ограничиться той правдой, которая давала чрезмерную свободу ему, - проворчал Данте.
– Однако стать великим примером христианской жизни ему помогла не несчастная юность. В любом случае, эта фраза, которую любят повторять, в действительности взята из Евангелия от Иоанна…

– То, что вы говорите, звучит как богохульство, - резко перебил Франческо, откинувшись на стуле. Он был огорчен своей ошибкой.
– Значит, одной правды не существует?

– Она есть, конечно, - убежденно ответил Данте.
– Несомненно, что Бог и есть единственная правда.

И это имел в виду Иоанн, и это неоспоримо. Конец один, но пути разные.

Франческо молчал в смущении. Данте спокойно улыбнулся.

– Разве не верно, что разные пути ведут в один город?
– спросил он.

– Не понимаю, в чем тут смысл, - ответил Кафферелли.

– Послушай, Франческо, - продолжал поэт, не теряя спокойствия, - я тоже думал, что существует одна-единственная правда - моя правда. За то, что я ее отстаивал, меня изгнали с родины, мне пришлось объединиться с другими, которые мечтали о том же, что и я, - о возвращении; однако в то же время они отстаивали другую правду, иногда совсем отличную от моей. Так что я оказался в середине сумасшедшей и нечестивой компании. А что происходило в это время во Флоренции?
– спросил он.
– Те, кого я считал заблуждавшимися, поддержали правительство. Теперь, когда я вернулся, то увидел, что моя Флоренция не заметила, как превратилась в прогнивший Вавилон, город в плену разложения, развращенный и брошенный в катастрофу; не исключая, конечно, жуткие события, о которых мы все знаем. Нет, это не все, Франческо. При этом, вернувшись, я встретился с городом еще более великим, более красивым, чем тот, который я когда-то покинул. Разве не этого мы все желаем в душе? Видишь, разные пути для достижения одного. И все же я не думаю, что ошибался. И знаешь, я, Данте Алигьери, упрямый поэт.

Он закончил свое излияние с грустной улыбкой. Франческо вмешался в эту речь, чтобы сменить тему, что показывало, с каким вниманием он относился к словам Данте в редкие моменты их разговоров.

– Мой отец, несомненно, знал вас, - сказал он.
– И он уважал вас. Я думал, что ваше присутствие в этих рядах определило его решение, когда он больше не стал защищаться. Возможно, поэтому я научился презирать вас - чтобы не уважать вас так, как он. Я считал вас одной из причин его упрямства, которое привело к краху и нищете и его самого, и всю семью.

Он говорил без ненависти или упрека. Он немного откинулся назад, поэтому его лицо погрузилось в темноту. И Данте подумал, что Франческо не хочет, чтобы его чувства стали очевидными.

– Он говорил о великих людях и о причинах того, почему справедливость повернулась к нам спиной, - продолжал молодой человек.
– В завершение своего бреда он приводил в пример Спасителя.

– И ты не думаешь, что он был прав?
– спросил Данте.

– Возможно, да… - засомневался Франческо.
– Но в тот момент, конечно, не думал. Не было людей и причин, которые смягчали бы такую боль и которые могли бы оправдать такие потери. Состояние, семью, друзей… Все.

Тяжелое молчание снова повисло в комнате. Снаружи начался дождь, капли барабанили по навесу над их головами.

Глава 38

Данте перегнулся через стол и посмотрел прямо в глаза своего спутника.

– Как ее звали?
– спросил он и улыбнулся.

Франческо

от удивления даже подскочил на месте. Он с любопытством посмотрел на Данте.

– Что вы хотите сказать?

– Ее, - повторил Данте.
– Как ее звали?

– Почему вы решили?..

– Молодой человек твоего возраста и положения не станет проклинать события так, как это делаешь ты, если, конечно, в то время не было чего-то гораздо более важного, так что казалось немыслимым покинуть эти места, и не имело значения, в какую землю вы попадете в изгнании, - пояснил Данте.
– Поэтому я думаю, что существовала женщина, в которую ты был влюблен.

Франческо отшатнулся от поэта. Данте понимал, что нащупал верный путь, и предположил, что его собеседник хочет скрыть краску стыда или отражение чувств на лице.

– Лизетта, - пробормотал Франческо.
– Лизетта де Мариньоли. Она была на несколько лет младше меня. Нашего круга и происхождения. Ничто не могло нам помешать, у меня не было мыслей ни о ком другом. Когда мне пришлось уезжать, нас, понятное дело, разлучили, к ее, и я теперь думаю, что и к моему счастью, - заключил он с горечью.

– Она не осталась во Флоренции?
– спросил Данте.

– Прошло много лет, так что такая девушка, как она, могла выйти замуж или оказаться в монастыре, - глухо сказал он.
– Она выбрала первое и уехала со своим мужем в Болонью.

– К несчастью, это довольно распространенное явление, - серьезно сказал Данте с искренним сочувствием.
– Любовь оказывается первой жертвой ненависти, и иногда происходят довольно драматические события. В Вероне есть старая легенда о времени, когда начались эти горькие ссоры гвельфов и гибеллинов, в ней рассказывается грустная история молодых влюбленных, отпрысков враждебных друг другу семей, Монтекки и Капулетти. Ромео и Джульетта - так звали влюбленных - закончили свою жизнь трагически. Они предпочли умереть вместе, чем жить порознь. Хотя нормально то, что эти бесконечные ссоры породили больше разлук, чем смертей.

– Может быть, умереть, подобно этим веронцам, было бы более достойно, - произнес с грустью Франческо.

– Смерть - это слишком прямолинейный выход, - возразил Данте, - и желанный для молодых людей, которым придется в противном случае жить и любить в разлуке, надеясь на встречу через много лет. Поверь мне, Франческо, гораздо достойнее жить и бороться, как поступал твой отец.

– Его доблесть не позволила мне выбрать свой собственный путь, - пробормотал Франческо.

– Может быть, ты его выбрал, это твой путь, - сказал поэт.
– По моему мнению, ты прекрасно можешь выполнить порученную миссию.

– Вы действительно верите, что я выбрал сам?
– спросил он с интересом.

– Возможно, - ответил Данте.
– Хотя ты так не думаешь. Ты выбрал уважение и помощь своему отцу, а кроме того, ты выбрал почтение к его памяти, ты верно служишь тому, кто оказывает тебе покровительство.

– Тогда, возможно, я выбрал плохо, - ответил Франческо тем же грустным тоном.
– Мне кажется, я что-то потерял, потерял то, что когда-то называлось моей жизнью…

– Но все же ты сделал выбор, хороший или плохой, - произнес Данте.
– Нас заставляет выбирать судьба, по намного чаще нас заставляет это делать человеческое несчастье.