Крутые повороты
Шрифт:
— Пусть, — сказала Наташа. — От этого еще больше жаль его.
— А себя? — гневно спросила Катя. — Себя тебе не жаль?
Не поднимая головы, Наташа сделала несколько стежков. И неожиданно рассмеялась.
— Я не хочу… устала… быть благоразумной, — сказала она.
Катя изумленно смотрела на подругу.
— Я хочу быть… счастливой, — с неожиданной силой произнесла Наташа.
Современная двухкомнатная квартира Азаровых вся была заставлена горшками с диковинными растениями, вывезенными
Сегодня здесь отмечалось новоселье.
За праздничным столом собрались все: и старик Никитинский, и Ольга Петровна, и Нефедов. Разумеется, Костя Попов и Наташа тоже были здесь. Во главе стола рядом с мужем в своем кресле сидела Катя.
Азаров говорил тост:
— …В этом доме, — говорил он, — в этих стенах, первое слово… Нет, я не скажу благодарности… Настоящих друзей не благодарят… Слово дружбы и любви должно быть о Косте Попове…
Все зааплодировали.
Счастливое лицо было у Наташи.
Но сам Попов отчего-то не улыбался. Слушал хмуро, сосредоточенно. Машинально катал по скатерти хлебный шарик. Кажется, какая-то недобрая мысль не давала ему сейчас покоя.
Азаров продолжал:
— …Я хочу, чтобы ты знал… Мой дом — это твой дом… Всегда… Сколько, нам суждено жить…
Все потянулись рюмками к Попову. Все так же, не улыбаясь, чокнулся он с Азаровым, с Катей, со стариком Никитинским, с сияющей Наташей. Чокнулся и с Нефедовым…
…В полном разгаре было веселье. Гости уже поднялись из-за стола. Наташа выносила в кухню посуду. Катя на низком столике готовила сладкое. Степан Гаврилович Никитинский танцевал с Ольгой Петровной.
На балконе курил Азаров.
Костя Попов тоже вышел на балкон.
— Смотри, — сказал ему Азаров. — Вид какой! Водить экскурсии…
Попов не ответил. Он достал папиросу. Чиркнул спичкой. Глубоко затянулся, выпустил дым.
— Володя, — неожиданно спросил Попов, — кто тебе помог быстро найти кооператив?
— Ольга Петровна… Постаралась голубушка…
— А деньги на мебель кто дал?
В дверях балкона в этот момент в своем кресле появилась Катя. Она слышала вопрос Попова. Вопросительно посмотрела на мужа.
— Я не совсем понимаю, — Азаров осторожно улыбнулся. — Это что — застольная социологическая анкета?
— Деньги на мебель нам одолжил Степан Гаврилович, — сказала Катя. — А в чем, собственно, дело?
— Катя, — попросил Попов, — можно я с Азаровым вдвоем поговорю?
— А я мешаю? — спросила Катя.
Попов ничего ей не ответил. Только опять выпустил длинную струю дыма.
— Катенька, — Азаров сделал успокаивающий жест рукой. — Мы сейчас… Ладно?
Она пожала плечами. Резко въехала назад, в комнату.
— Слушаю? — сказал Азаров.
— Так почему же ты за них не пил? — спросил Попов.
— За кого?
— За Ольгу
— Костя, — после долгой паузы сказал Азаров. — Ты с ума сошел…
— А все почему? — сказал Попов. — Потому что они — свои люди. Да?
— Костя, — сказал Азаров. — Я не понимаю… Да ты же мой самый старый друг…
— Заговорщики, вот вы где запропастились! — в дверях балкона стоял улыбающийся Никитинский.
Но тут он увидел их лица.
Разговора их Степан Гаврилович не слышал. Но был он мудр, опытен и знал людей.
— А ну-ка, обнимитесь! — с неожиданной властностью приказал Никитинский. Азаров вопросительно посмотрел на Попова. Тот молчал.
— Обнимитесь! — строго повторил Никитинский. — Я кому говорю!
Попов усмехнулся. Шагнул к Азарову. Тот покачал головой и обнял Попова. Прижался к нему щекой.
— Дубина, — сказал Попову Азаров. — Какая же ты дубина!..
Попов вошел в парадное того дома, где когда-то он жил с родителями, а потом с сестрой Леной.
Подошел к дверям квартиры. Позвонил. Никто ему не открыл. Он еще раз позвонил, подольше. За дверью стояла тишина. Попов достал связку ключей, отобрал один из них, открыл дверь, вошел в квартиру.
Она имела вид, какой имеют все покинутые жильцами квартиры. На полу валялись какие-то коробки, тряпки, обрывки бумаги. Стремянка была придвинута к антресолям, дверцы антресолей распахнуты…
Попов постоял, посмотрел. Вышел на лестничную площадку. Позвонил в соседнюю квартиру.
Дверь ему открыла старушка.
— Глафира Ивановна, — спросил Попов. — Где Лена?
Старушка посмотрела на него с удивлением.
— А ты, что… не знаешь?
— Нет, — сказал он.
— Они же с Сашей в Омск уехали, — сказала старушка.
— Ах вот как! — сказал Попов. Этого он не ожидал.
— Она… разве… не позвонила тебе? — спросила старушка.
— Не дозвонилась, наверное, — объяснил он.
— Наверное, — согласилась старушка. — Тут уже техник-смотритель приходил. Насчет квартиры. — И вдруг старушка вспомнила. — Ах ты господи… Память дырявая… Ленка же записку оставила.
Он развернул записку. Прочел: «Уехала в Омск. Делай с квартирой, что хочешь». Он еще раз прочел.
И еще.
И рассмеялся.
— Конечно, — сказал он. — На триста процентов я был прав. На тысячу процентов!
— Ты чего? — не поняла старушка.
— Квартира-то пропала, Глафира Ивановна, — сказал он. Уплыла безвозвратно! В чужие руки… Смешно до слез, верно?