Крыса в чужом подвале. Часть вторая.

Федорцов Игорь Владимирович

– Потом род моей матери, но не моя мать, принял участие в заговоре против императора. И вы посчитали это достаточным поводом порвать с мятежным родом. Вопрос, причем здесь Брэйгис ди Хенеке оставим другим. Мое рождение не ознаменовалось вашей радость, но я премного благодарен, вы сочли возможным оставить мне жизнь.

– Твоя благодарность была бы большей, не появляться здесь вовсе!
– не заговорил, прошипел Элиан.

– Я учту твои пожелания, братец, - не удержался Мэдок от намека. Глаза Элиана бешено сверкнули,

а лицо налилось кровью.

– Как ты смеешь...

Жест глориоза оборвал тираду Элиана.

– Я продолжаю, - спокойно ответил Медок и, хотя его не перебивали, выдержал паузу.
– Предыдущий императорский указ анну-лировал ваш брака с Брэйгис ди Хенеке и вы согласились. Согласно закону Извечного Неба при разводе супругов имущество возвра-щается прежним владельцам или выплачивается его денежный эквивалент при невозможности вернуть часть имущества или полно-стью. Дети, при условии, что отец не будет возражать, могут быть переданы матери. Теперь после указа императора, когда восстанов-лены права и привилегии рода моей матери, я вправе потребовать от вас её земли себе. Я ничего не исказил?

– Как будто нет, - согласился Грегор.

– Здесь мое отречение от всех земель в вашу пользу. При условии, вы восстановите могилу моей матери в своем родовом склепе.

– То есть откажусь от своих же слов?
– спросил глориоз.

– Вы сами знаете, ваши слова не справедливы. Она не виновата, что мужчины захотели большей власти чем им полагалось.

– Это единственное твое требование?
– не поверил Грегор, перестав ерничать.

– Да. Это мое единственное требование.

– Требование?!!
– взорвался негодованием Элиан.
– Думаю, хватит терпеть этого выродка!

Он вскочил со своего места, выхватил поингард и попытался ударить Мэдока. Его поступок был столь неожиданным, что никто из присутствующих не успел его остановить ни словом, ни действием. Столь же неожиданно было продолжение. Мэдок уклонился, про-пуская выпад. Одновременно захватил кисть противника и ударил в сгиб локтя. Не отпуская кисти, перехватился, толкая локоть вверх, пока зажатое оружие не уперлось в горло Элиана.

– Закон запрещает обнажать мне оружие в доме, где умерла моя мать, - не изменив спокойствия произнес Мэдок.

– Отпусти его!
– поторопился на выручку брату Брин. Извлекаемая сталь меча шелестела о ножны. Глориоз жестом удержал Брина.

– Но не что не мешает мне воспользоваться чужим, - Мэдок усилил нажатие и Элиану пришлось приподняться на цыпочки, чтобы не поранится. Он сжал побелевшие губы и испугано водил глазами.

"Попросит пощады," - подумал Вейн. Фрайх был уверен в своем наблюдении. Слишком быстр переход от агрессии к страху.

– У тебя нет шансов, - заверил Брин, следя за малейшими движениями Мэдока.

– Я предлагаю тебе честный поединок!
– вызвался Этан.
– Любым

оружие и на твоих условиях. В обмен на...

Юный рейнх покраснел от волнения, но голос прозвучал уверено.

– В обмен на что?
– спросил юношу Мэдок.

– Отпусти его, - попросил Этан.

– Это тебе не поможет?
– посчитал возможным вмешаться Вейн. Его воспитанник мог нажить себе неприятностей на ровном месте. То что он не противник Мэдоку ясно с первого взгляда. Кому как не наставнику знать способности ученика.

Из всех присутствующих спокойствия не потеряли только двое, глориоз и Мэдок. Один в силу большого жизненного опыта, второй в силу опыта жизни обретенного в Сломанных Мечах.

– Отпусти Элиана, - попросил глориоз и обратился к среднему сыну.
– А ты, если урок не достаточен, проведешь полгода в полку хускарлов на границе с Пуштой. В рейдовом полку.

Мэдок выдрал из руки противника поингард и освободил захват. Элиан одернул сбившуюся одежду и отправился на свое прежнее место. Он не считал себя проигравшим.

"Он жалок," - оценил среднего Бекри фрайх Вейн.

– Можешь продолжать, - попросил глориоз.
– Больше тебя никто не перебьет.

Мэдок сунул поингард за ремень. Его трофей не оспаривали.

– Вина моей матери лишь в том, её муж не поддержал род её отца. Женщины не воюют, кажется так вы сказали обороняя Фаргау от чикошей?

Брин глянул на родителя. В разговоре с ублюдком, тот явил удивительную сдержанность. Брин заподозрил весь спектакль устроен посмотреть как поведут себя они.

"И как?" - спросил сам себя Брин.
– "Как свора шавок."

Грегор раздумывал совсем над другим. Мальчишка требует перезахоронить прах матери в обмен на фамильные владения. Сам же отрекается от всех претензий и не требует ничего. О чем тут думать? Грегор даже представил, отец в порыве благодарности расцеловывает бастарда. Улыбку он прикрыл, потеребив нос. Элиан старался не думать вовсе. Любая маломальская мыслишка о Мэдоке, окрашивалась в тона мести. Мести, которую он обязательно устроит. И его не интересовали права на земли, из них он не получит и пяди, поскольку наследник Брин. Другое дело деньги которые он будет получать в качестве наследственной ренты. Чем больше земли, тем толще мешок с солидами. Но в итоге все равно - ничего!

– А если я тебе откажу, - произнес глориоз.

– Не думаю.

– Отчего же? Ведь выбор за мной?

– Видимость выбора.

Последовавшая пауза показалась всем присутствующим неприятной. Откуда такое ощущение каждый бы назвал свою причину.

– Я обдумаю твое предложение.

– Вы думали восемнадцать лет, - произнес Мердок.
– Или я ухожу с вашей подписью на договоре, в знак согласия с моими усло-виями, или завтра императорский викарий потребует у вас передачи земель под мою руку.