Кухтик, или История одной аномалии
Шрифт:
Поездка за границу была для него, конечно, большим подарком. Он ещё никогда не видел ни одной страны, кроме своей собственной. Как, впрочем, и большинство жителей, включая даже многих начальников. За границу пускали далеко не каждого, ибо не во всех странах были такие же порядки, как в той, где жил Главный Соратник. Не во все страны удалось донести свет Великой Идеи, и знакомство с чужим бытом могло породить в неокрепших умах разные ненужные мысли. Съездить за границу могли те, кто был достаточно крепок духом и не испытывал сомнений. Для
К Главному Соратнику, все это, естественно, не относилось.
Отдых в чужой стране оказался для него самым сильным потрясением в жизни, не считая знакомства со стеклянным ящиком. Конечно, он и раньше подозревал, что за границей живут неплохо. Это можно было понять хотя бы из тех фильмов, которые он вместе с другими соратниками иногда смотрел у себя на службе. (Остальным жителям такие фильмы смотреть не полагалось во избежание неправильных мыслей.) Но то, что живут там настолько хорошо, он не представлял.
Конечно, он подозревал, что в других странах нет таких проблем с пропитанием, как в его стране. Хотя бы потому, что это его страна покупала у них еду, а не наоборот. Однако то, что там настолько нет проблем с едой, он не догадывался.
Несмотря на твердость духа, Главный Соратник был в полной растерянности. Все вокруг казалось ему непривычным и странным. Между тем жена его быстро освоилась, чувствовала себя очень свободно и не испытывала никакой неловкости. Она с увлечением водила его по незнакомому городу, с удовольствием покупала всякие за-граничные безделушки и разные лакомства, которых он отродясь не пробовал. А ведь соратников в отличие от остальных жителей кормили неплохо.
Конечно, жена Главного Соратника была тоже крепка духом. Иначе бы она не стала его женой. Но, как и во всякой женщине, эмоции пересиливали в ней разум. Она так увлеклась заграничной жизнью, что даже стала называть своего мужа Микки, а себя велела звать Рикки, к чему поначалу он никак не мог привыкнуть.
Впрочем, и он постепенно освоился, хотя время от времени сомнения продолжали его тревожить. Он все пытался понять, каким образом жителям чужой страны удалось создать себе такую сытую и хорошую жизнь.
Прошел месяц. Отдых закончился, и настала пора возвращаться домой.
Вечером накануне отъезда Микки с Рикки сидели в кафе на первом этаже своей гостиницы. Играла тихая музыка, на столике стояли красивые тарелочки с вкусной едой, и Микки совсем расслабился. Ему не хотелось покидать такое уютное место. Когда Рикки решила, что пора идти спать, он попросил у неё разрешения остаться, пообещав вскоре подняться в номер.
Оставшись один, Микки закрыл глаза и погрузился в безмятежное блаженство. Где-то далеко-далеко была вся его прежняя жизнь - беседы с Предводителем, постоянные склоки соратников, борьба с неправильными мыслями и прочие хлопоты. Ему не хотелось думать о том, что скоро придется вновь окунуться во все это с головой.
Вдруг кто-то
– Не позволите ли присесть за ваш столик?
– спросил незнакомец на родном языке Микки.
– Присаживайтесь, - ответил несколько удивленный Главный Соратник.
– Благодарю вас. Надеюсь, не помешал, - вежливо сказал человек.
– Да нет, не помешали.
Микки попытался сообразить - не иностранный ли шпион перед ним. Он знал, что их полно вокруг, хотя пока они ему не встречались.
– А вы, простите, откуда так хорошо знаете язык?
– спросил он.
– Вы, случайно, не из наших краев?
– Нет, - ответил незнакомец.
– Не из ваших. Просто я объездил много стран. Пришлось, знаете ли, выучить много языков.
"Странно, - подумал Микки.
– Зачем ему языки, если он не шпион?"
Однако незнакомец вскоре развеял его опасения. Он спокойно пил кофе, слушал музыку и не расспрашивал ни о ракетных заводах, ни о здоровье Предводителя, ни о других секретах.
Постепенно они разговорились. Собеседник оказался известным ученым. Он прибыл из-за океана и проводил свой отпуск, подобно Микки, на берегу теплого моря.
В этот вечер Главный Соратник узнал много нового о жизни в разных странах мира. Заморский ученый неплохо знал даже историю его собственной страны, начиная с давних времен и до времен Автора Великой Идеи. Правда, от самой Идеи он не был в восторге, в чем честно признался.
– Ну, ладно, - сказал ему Микки в конце разговора.
– А почему все-таки у вас тут так хорошо? И еды полно. И вроде все сыты. Как же вам проблему с поделением-то удалось решить?
– Да никак, - ответил собеседник.
– Мы вообще этим не занимались.
– И что, даже не истребляли никого?
– Микки недоверчиво посмотрел на ученого.
– Нет, о чем вы! Зачем же нам истреблять? У нас - демократия.
– Что у вас?
– переспросил Микки.
– Демократия.
Микки очень захотелось узнать, что же это такое. Но тут он вспомнил про жену, посмотрел на часы и увидел, что уже полночь. Он вскочил из-за стола, спешно откланялся и побежал в номер.
Рикки спала. Он на цыпочках прошел в ванную, наспех умылся, переоделся в пижаму и, стараясь не шуметь, забрался в постель. Правда, жена все-таки открыла глаза.
– Господи, где ты так засиделся?
– сонно спросила она.
Главный Соратник, возбужденный недавней беседой, поделился с ней своими новыми знаниями.
– Представляешь, - сказал он, - никто у них тут, оказывается, никого не истреблял. Никакого поделения они не устраивали, а завели себе эту самую демократию, и все у них теперь есть!
– Ну, - ответила ему Рикки.
– Так в чем же дело? Давай и у нас её заведем. Может, и у нас тогда все будет... Кстати, и сам ты прославишься. Так прославишься, что никакому Предводителю не снилось!