Кухтик, или История одной аномалии
Шрифт:
Большая Елка поднялся и, не торопясь, подошел к Первому Демократу.
– Ну вот и все, - сказал он.
– Делов-то!
Зал буйствовал.
– Ты вот что, - пробасил Елка.
– Ты б сходил в буфет. Там бутерброды, кажись, остались. Проголодался небось с дороги. Поди подкрепись. А я уж тут разберусь. Ежли вдруг нужен будешь, позову.
Микки закрыл глаза...
Все-таки лучше бы у него по дороге сломалась машина. Лучше бы он вышел из неё и повстречал Кухтика. Лучше бы узнал он про тихую, спокойную жизнь и уехал бы в город Лукичевск...
* * *
Кухтик
– Не холодно ещё вроде, - сказал Кухтик, - а, гляди, топить уже начали.
Он показал на красивое здание.
– Осень, - сумрачно отозвался Беня.
– Начальству холодно.
Кухтику хотелось как-то развеселить Беню, но поводов для веселья не было.
– Ты все из-за приборов переживаешь?
– спросил он.
– Что ничего не показывают? Но подожди, может, ещё покажут. Может, ещё появится эта ваша аномалия.
– Может, появится, - вздохнул Беня.
– А может, нет.
Беня наклонился, поднял с земли сухую ветку и стал чертить в пыли какие-то замысловатые линии. Кухтик снова посмотрел в синее небо над пустой площадью.
– Гляди, - сказал он, снова стараясь отвлечь друга от грустных мыслей.
– Дым прямо вверх идет. Ветра нету совсем. Скоро бабье лето наступит, а они топить надумали. Это у них, наверное, истопник пьяный.
И снова Кухтик ошибся.
Печку топил не истопник. Печку топил Местный Партийный Начальник. И было ему не холодно. Было ему жарко.
Местный Начальник метался по маленькой комнатке в подвале красивого здания. Он выхватывал из лежащих на полу папок листы бумаги и торопливо совал их в открытую пасть круглой железной печи. Печь урчала, из пасти вырывались язычки пламени, и по стенам комнатки плясали черные тени.
Местный Партийный Начальник выполнял указание. Получив утром по телефону короткое распоряжение из столицы, он дрожащей рукой воткнул ключ в замочную скважину сейфа, достал оттуда плотный конверт с сургучными печатями, вскрыл его и прочел несколько строк. В строчках предписывалось немедленно уничтожить все документы, касающиеся деятельности партии в городе Лукичев-ске, чтобы они не попали в руки врага.
Враг не должен был узнать о том, как партия руководила кастрюльным заводом, как она следила за работой лукичевских бань, как она организовывала прополку Solanium Tuberosum, сколько угля она велела заготавливать на зиму и какие фильмы разрешала показывать в двух лукичевских кинотеатрах.
Враг не должен был узнать фамилии помощников Местного Начальника, заместителей его помощников и помощников его заместителей. Враг не должен был догадаться о том, чем они занимались в городе Лукичевске и занимались ли они там вообще чем-нибудь. Но главное, в руки врага не должны были попасть документы, из которых бы он понял, на какие средства существовали все Партийные Начальники, их помощники и заместители и откуда эти средства брались.
Поскольку внешнего врага в окрестностях города
Местный Начальник швырнул в печку последний скомканный лист и вытер испачканной ладонью пот со лба.
Кухтик навсегда лишился возможности проникнуть в секреты партии.
* * *
– Секрета тут никакого нет, - сказал Беня, продолжая водить по земле сухой веткой.
– Просто она появляется, когда хочет, и исчезает, когда ей вздумается. Вот и весь секрет.
– А что это вообще за аномалия такая?
– спросил Кухтик.
– Взялась-то она откуда?
– Откуда взялась?
– Беня прочертил веткой ещё одну загогулину. Ни-и-икто ни-и-ичего не знает... И вообще...
Не закончив фразу, Беня осекся. Кухтик повернулся к нему и застыл на скамейке.
Научный сотрудник Беня Шульман висел в воздухе.
– А-а-а...
– сказал Кухтик.
Ничего больше выдавить из себя он не смог.
Побледневший Беня, ноги которого болтались в полуметре от земли, скосил глаза, широко раскрыл рот и протянул к Кухтику руку с растопыренными пальцами.
– А-а-а...
– повторил Кухтик.
Беня как-то странно дернулся, задел ногой скамейку, развернулся боком и стал медленно отплывать в сторону. Кухтик непроизвольно потянулся к нему и вдруг почувствовал, что весь окружающий мир накренился. Скамейка, площадь перед ней, дома вокруг площади - все покачнулось и поехало куда-то вверх.
Земля ушла из-под ног Кухтика. Он сделался невесомым.
– Кух... Кух... Кух...
– пролепетал Беня.
– Бе-е-е...
– произнес Кухтик, с трудом разжимая челюсти.
И в этот самый момент, когда ошалевшие серые клеточки Кухтика должны были вот-вот отключиться, кто-то извне чудесным образом привел их в полный порядок. Все неожиданно стало легко и просто. Ни страха, ни удивления он больше не ощущал.
"Вот над скамейкой висит Беня, - отметили клеточки.
– Ногами болтает".
Кухтик пошевелил пальцами и подплыл к Бене поближе.
– Так чего ты насчет аномалии говоришь?
– спросил он, зависнув рядом с ученым другом.
– Насчет аномалии?
– задумчиво переспросил Беня, ставший вдруг тоже абсолютно спокойным.
– Ну, понимаешь ли... Это в двух словах объяснить трудно.
Беня перестал болтать ногами, поджал колени и висел над землей, чуть раскачиваясь. Кухтик решил больше не приставать к нему с расспросами.
– Вон, гляди, человек летит, - сказал он, указав рукой в дальний конец площади.
– Где?
Беня медленно развернулся, как воздушный шар на веревочке. Кухтик снова вытянул руку. Его тоже слегка повернуло вокруг оси.
– Вон, там, возле дома. Он из окна вылетел. Видишь?
– Точно, - сказал Беня.
– Красиво летит.
Вдали на фоне красивого здания плыла маленькая фигурка. На мгновение она замерла, сделала разворот, потом плавно взмыла над крышей.