Кукловод: Реквием по Потрошителю
Шрифт:
— Да, я его дальний родственник, — растерянно заставил выдавить из себя эти строчки детектив.
И после сумбурного объяснения и продиктованного адреса, все еще ничего не понимая, детектив развернул автомобиль по направлению в другой район.
С пустой головой Итачи стоял у открывшейся двери, откуда выглянула пожилая женщина с виноватой улыбкой, извинившись, что оторвала детектива от важных дел.
— Нет, все в порядке. Простите, я был немного не в себе, тяжелый день, не могли бы вы еще раз объяснить, что вы хотели.
Но лучше любых слов было
— Понимаете, Обито оставил его у меня пять лет назад, попросил подержать, пока не разрешит кое-какие дела, да так и пропал. У меня совсем вылетело это из головы, а недавно я нашла его в кладовке, когда разбирала вещи. Позвонила в участок, но мне сообщили прискорбную новость, — голос женщины задрожал, и, едва сдерживая слезы, она утерла тыльной стороной ладони невидимую влагу, — бедный Обито, такой молодой, я даже ничего не знала.
«Да, бедный Обито», — горько усмехнулся про себя детектив, открыв крышку ноутбука — тот был разряжен.
— Но почему он оставил его у вас? Вы близко общались?
— Ох, не со всем. Он дружил с моей дочкой Рин еще со школьной скамьи да и после в студенческие годы. Рин всегда винила себя в том, что Обито из-за неё поступил в академию и загубил свои таланты режиссера.
— Ре-жис-се-ра? — по слогам переспросил Итачи, удивленно вздернув бровь.
— Да, — растерянно кивнула женщина, будто припоминая нечто уплывающее из омута её памяти. — Рин что-то говорила насчет того, что он был очень талантлив, знал, куда и как поставить человека, чтобы вышла поистине дивная картина.
— С этим не поспоришь, — кривая улыбка очертила угол губ. — Так, значит, ваша дочь хорошо с ним общалась. А могу с ней поговорить?
— Мне очень жаль, — Нохара потупила взгляд, пряча вновь накатившие слезы, и совсем охрипшим голосом поведала страшнейшую трагедию своей жизни: — Рин… моя дорогая дочь покончила с собой в студенческие годы. С ней случилось несчастье, и она не смогла это пережить.
Женщина зашлась горькими слезами, спрятав лицо в ладонях. Итачи растерянно дотронулся до плеча женщины, пытаясь оказать призрачную и ничего не значащую поддержку.
— После этого… Обито исчез и появился только 5 лет назад, попросив подержать у себя этот ноутбук.
«Шутка ли это?» — спрашивал сам у себя детектив, смотря на соседнее сидение, где лежала единственная оставшаяся от Обито вещь, породившая слишком много вопросов. Почему Обито не забрал её, если ноутбук был важен для него? Но что сильнее заинтересовало детектива, сыграл ли Обито роль в самоубийстве своей школьной подруги?
За что хвататься? Мастер, Кукловод, Рейко.
Одаки Марико — студентка факультета журналистики Токийского Государственного Университета, или иначе «девочка-цветок», как её банально окрестили агенты Сенджу. Тело найдено в декабрьский сезон в одном из городских парков Осаки, если верить информации о посещаемости, за несколько дней до этого Рейко и Мирико действительно покинули Токио, вероятно, скорой
Итачи не сомневался ни на миг, что Рейко присутствовала в последние дни жизни близкой подруги. Но почему? Почему не заявила в полицию о Кукловоде? Почему скрывалась год? Страх оказаться на месте подруги? Вполне возможно.
Но она направилась с ними на расследование в Киото, бахвалилась знаниями о Кукловоде, писала дипломную по Потрошителю, теперь сплетающиеся в едино мелочи, которых не приметишь невооруженным глазом, не казались простой случайностью. Зря он не послушал Тобираму изначально.
В участке, закрывшись в кабинете на ключ, Итачи полчаса фланировал вокруг стола, никак не решаясь включить «наследство» Учихи Обито. А вдруг это ловушка, спланированная Мастером? И, включив ноутбук, он запустит припрятанную в нем бомбу? Первым делом детектив решил отдать ноутбук на экспертизу. Но не успел поднять трубку телефона, как тот затрезвонил под холодными пальцами. Звонили по служебному номеру, и только сейчас Итачи заметил, что пропустил несколько звонков от Хаширамы на мобильном.
— Детектив Учиха слушает.
— Надеюсь, я не сильно тебя отвлекаю? Зазнался, на звонки не отвечаешь, — вполне ожидаемо прозвучал голос Сенджу-старшего.
— Ты ведь знаешь, какой у меня сейчас аврал…
— Тебе бы в больничке сейчас отлеживаться под приличной дозой витаминов и обезболивающего, а не гоняться за призраками.
Итачи тактично промолчал на заботу коллеги. На том конце телефона послышалась возня и нервный кашель, Хаширама неоднозначно вздохнул.
— Я знаю, что сейчас ты будешь сентенциозно ворчать, совсем как твой дядя Мадара, что тебя не соблаговолили оповестить. — Уголки губ Итачи дернулись при упоминании беглого родственника, но он лишь сжал трубку сильнее. — Почти месяц назад Темари очнулась…
— Что?! Почему вы меня не проинформировали?
— Не хотел давать ложной информации, пока она не подтвердится. Собакуно оказалась тем еще крепким орешком, в первый же день нас вызвала вместе с художником, чтобы составить портрет. Сначала ничего внятного не выходило, она сомневалась, но в конце концов мы пришли к одному конечному результату. Собственно, он нас и обескуражил. Мы дали Темари время немного прийти в себя и повторили процедуру, которая ничего не изменила. А после того, как мы показали сами фотографии «подозреваемого», она клялась, что это он.
— Подожди, фотографии? Вы уже знаете, кто он? — Итачи заерзал на стуле, в волнении утерев выступивший на виске пот.
— Уже высылаю тебе фото по факсу. Если ты стоишь, лучше сядь.
Факс затрещал словно десятки цикад, белая лента бумаги язычком высунулась из машины, и Итачи без ненужных прелюдий выдернул присланную фотографию, развернув ту изображением к себе.
— Ха… — то ли вдох удивления, то ли действительно смешок. Учиха непонимающе смотрел на фотографию, прищуриваясь точно старик, неуверенный в собственном обманывающем зрении, чуть приоткрыв уста, так и не высказав вопрос, застывший на кончике языка.