Кукольная королева

Сафонова Евгения

Из уст любого человека подобное высказывание в подобном случае прозвучало бы вопросом. Но альв не только утверждал, что раньше они не встречались, — в его словах легко читалось, что они совершенно точно не встречались, ибо он помнит всех, когда-либо им встреченных. Даже людей. Даже таких незначительных людей, как светловолосая девчонка шестнадцати лет отроду.

Таша не отвела взгляд. Что-то подсказывало ей, что сейчас каждый её поступок взвешивается на невидимых весах, и кидать на эти весы собственную слабость ей совсем не хотелось.

— Мне

знакомо твоё лицо, — продолжил альв.

Музыка в его голосе морозила слух.

— Мне тоже, как ни странно, — добавил маг, до того молча созерцавший Ташу рассеянно-улыбчивым взглядом. — Мы с юной лэн определённо где-то виделись.

Голос…

Ташино сознание, лихорадочно рывшееся в сусеках памяти, вдруг обнаружило необходимое.

— Прадмунт, этой зимой! — слова сорвались с губ почти помимо воли. — Вы изгнали оттуда «некромансера»!

Маг взглянул на неё с удивлением.

— Прадмунт, Прадмунт… деревенька у границы Озёрной с Окраинной?

— Да!

— А, было дело, — колдун зевнул. Невероятно, но он даже зевал улыбчиво. — Тоже мне «некромансер», невежда и насильник с драной книгой заклинаний… надеюсь, его дар достался более достойному. Значит, ты из Прадмунта?

— Вы к нам заходили. Наш пастырь велел маме отдать вам бутылку лучшего сидра.

Лицо колдуна наконец озарила явная улыбка.

— Так ты старшая дочка Фаргори-лиэн? Вот так встреча, нечего сказать!

Альв молчал.

Впрочем, его внимательный взгляд говорил куда больше любых слов.

— Что же тебя привело в общество нашего мальчика? — маг прямо-таки лучился радостью: казалось, Таша сообщила ему нечто необыкновенно хорошее. — И как давно, позволь спросить, ты пребываешь в его обществе?

Его улыбка была заразительной. Она откликалась на твоих губах, проникала в душу, распускала боль, свернувшуюся тугим узлом…

— Хватит, Найдж! — Джеми грозным петухом подался вперёд. — Свой дар на ком-нибудь другом используй, а на моей королеве не смей! И можешь не искать окольных путей, потому что Таша всё обо мне и о сообществе знает, вот!

Таша предполагала, что заговорщики должны прекрасно владеть собой и своими эмоциями.

Однако, судя по вытянувшимся лицам обоих, подобное заявление способно было выбить из колеи даже заговорщиков.

— Твоя королева? — тихо уточнил альв.

— Знает всё о сообществе? — уже без улыбки переспросил колдун.

— На каком же основании?

Последний вопрос они задали хором, и от этого дуэта у Таши мороз расползся по коже.

Джеми набрал воздуха в лёгкие.

— А я вам скажу, на каком основании!

Потому что вы должны немедля преклонить колени и…

— Нет!

По тому, как все трое уставились на неё — Таша запоздало поняла, что огласивший комнату крик принадлежит ей.

Она стояла за спиной Джеми, стиснув кулаки. Законная наследница престола Срединного королевства, принцесса, найти которую заговорщики мечтали с момента основания «Тёмного венца»…

Принцесса, быть которой она отчаянно не желала.

— Я… мы нашли Джеми на дороге… с моим отцом.

Спокойно, спокойно. Без этого торопливого извиняющегося тона.

— Он лежал без сознания, мы подобрали его и привезли в трактир, — продолжила Таша: уже увереннее. — Утром, естественно, поинтересовались, кто он. Джеми бы ничего не рассказал, но отец узнал всё сам.

— Сам, значит, — повторил альв.

Выражение его лица было очень странным.

— Он телепат… сильный. И поэтому… он ведь знал, и всё равно бы мне рассказал, поэтому Джеми решил…

— Стало быть, Ленмариэль Бьорк всё-таки удалось пережить Кровеснежную Ночь.

Слова споткнулись на губах.

Джеми закашлялся

Колдун изумлённо взглянул на альва — а тот смотрел на Ташу и улыбался: улыбкой, которую увидеть вновь хотелось бы очень и очень нескоро.

— Господа, — изрёк альв, — у меня есть предложение спуститься в таверну. Кажется, разговор нам предстоит долгий, а такие разговоры с уставшими путниками на пустой желудок не затевают.

— «Белый Дракон», будьте добры.

— Чай… ромашковый.

— Молоко. С мёдом. Тёплое.

— И фиалковое вино, — заключил альв.

— Еда? — подсказала подавальщица.

— Разве мы выразились неясно? — вежливо откликнулся Герланд.

Дождался, пока девица удалится, истекая дежурной приветливостью — и, скрестив пальцы, поверх них посмотрел на Ташу.

— Сейчас что-то будет, — пробормотал Алексас.

Джеми огляделся кругом. Таверна была не лучше и не хуже других: просторный зальчик с бревенчатыми стенами и невысоким потолком, уставленный дубовыми столами. За барной стойкой зевал пузатый мужичок в пёстрой рубахе, протирая платочком гранёный стакан, на сквозняке покачивалась всякая съестная ерунда, свисавшая с балок, вроде пучков трав и луковых венков. Разномастная публика ужинала или просто выпивала, шумная крестьянская компания что-то праздновала, сдвинув три стола. В дальнем углу шушукалась компания мрачностей, надвинувших капюшоны по самые подбородки: судя по всему, для конфиденциального разговора сюда перебрались не только заговорщики.