Курсант: Назад в СССР 7
Шрифт:
— Где подвеска? — ледяным голосом проговорил следователь.
— Это я ее взяла.
— А как же демон? Выдумали?
— Клянусь, это правда. Он ушел, а я, пока одевалась, вроде бы в себя пришла. Схватила украшение со столика и решила бежать. Чтобы на меня не подумали, сняла путы с рук Артура. Он весь в крови лежал. Застыл, но был еще теплый. Меня чуть не вырвало.
— Зачем взяли подвеску?
— Вам не понять, — повторяла Луцкая.
— Ну?
— Надоела такая жизнь… Думала сначала все начать.
— А почему сразу не рассказала все?
— Потому что вы же меня
Она сжала губы, как будто мечтала вернуть все сказанное обратно.
— В общем, так… — Горохов поднялся со стула и стал задумчиво мерить кабинет шагами. — Сделаете как я скажу, и обойдемся без кражи.
Глава 4
— Сейчас проедем к вам домой, вы отдадите подвеску, а мы оформим ее как добровольную выдачу. Заявления о краже нет, соответственно, и дела возбуждать не будем.
— А что взамен? — насторожилась путана.
Она давно уже поняла, что в этой жизни ничего просто так не делается, и теперь смотрела на нас колким волчьим взглядом.
— Будете оказывать нам содействие в расследовании убийства, — хитро улыбнулся следователь.
— Я?
— Ваш профессиональный круг общения, возможно, будет для нас полезен. Посплетничайте с «напарницами», может, кто-то слышал про Артурчика что-нибудь интересное. Про его делишки, чем жил, чем дышал. Про врагов и недоброжелателей. Я так понимаю, он часто пользовался услугами таких как вы. Только не понимаю, зачем. Мужчина видный, артист. Поклонниц и так должно быть воз и маленькая тележка.
Луцкая хмыкнула — хотела, наверное, незаметно, но вышло громко, разве что не нарочито.
— Поклонниц у него много было, это правда, — кивнула Алевтина. — Только Артур боялся с ними дело иметь. Им любовь подавай до гроба. Если что не так, то ославить его могут на всю Москву. А если слухи до Галины дойдут, то она его вмиг уничтожит. Частенько его своей ревностью изводила. Бывало, оставляла его на голой театральной зарплате на целый месяц.
— Кошмар, — закивал Горохов. — Целый месяц на зарплате. Бедный Артурчик.
— А мы не гордые, — продолжала путана, пропустив мимо ушей колкость. — Мы язык за зубами умеем держать, когда клиенты к нам со всей душой и с деньгами. Думаете, только такие как Артур к нам захаживают? Знаете, сколько мы номенклатуры перебрали?
— Обмельчали партократы, — скривился Горохов.
— Да и не только они, — улыбнулась путана. — Вашего брата тоже хватает. Прокуроры и менты высокопоставленные.
Кажется, эти откровения доставляли ей истинное удовольствие. Света бы тут сказала про какую-нибудь компенсацию или сублимацию, ну а мне просто казалось, что Луцкая пыталась всех вокруг обмазать грязью, чтоб самой не выглядеть очень уж чумазенькой. Известная человеческая хитрость.
— Ну так что, Алевтина? — Горохов вернул разговор в прежнее русло. — Договорились? Будем сотрудничать?
— А вы точно не обманете?
— У вас выбора нет, но, если будете нам помогать, слово я сдержу. А когда поймаем убийцу, вы поможете его опознать.
— Я же говорю, что даже не разглядела.
—
— Это да… — Луцкая передернула плечами и поежилась. — Но вряд ли такого можно поймать.
— Это вы нам оставьте., — прищурился следователь, — каждый должен заниматься своим делом… Если понадобится, будете по зенкам узнавать.
— Это как? — опешила девица.
— Пока сам не знаю, но что-нибудь придумаем.
— Я согласна, — еле слышно пробормотала задержанная.
— Вот и славно, — потирал руки Горохов. — Андрей Григорьевич, собирайся за подвеской.
По просьбе Горохова МУР отрядил нам в помощь десяток оперативников, чтобы отработать гостиницу «Россия». Опросили всех, от горничных до начальников отделов и их заместителей. Прошлись по постояльцам соседних номеров и завсегдатаев гостиничного ресторана. Но никто ничего не видел и не слышал. Дело осложнялось тем, что примет преступника не было. Ведь не будешь всем рассказывать про гипнотические глаза, увиденные в наркотическом “приходе”.
Черненко тоже подключил своих людей. Нередко, опрашивая кого-то, мы натыкались на недоуменные возгласы, что, дескать, они уже только что рассказали все сотрудникам в шатском. Алексей Владимирович рьяно взялся за дело. Вроде не его стезя. Либо на него сверху надавили, либо он не хотел пускать ментов на свою территорию без присмотра. Ведь в гостинице номер один всея СССР частенько приключалась масса нештатных и курьезных ситуаций, о которых официально говорить было совсем не принято. Именно там порой пересекались интересы государства и криминала. Высокопоставленных партийных работников и теневиков. Отсюда постоянный интерес со стороны противоборствующих МВД и КГБ. А уровень ответственности высок, ведь гостиница стала маленьким городком, этакой крепостью посреди Москвы, постоянно встречающей и провожающей высокопоставленных чиновников из-за рубежа, иностранных туристов и знаменитостей.
Шерстили «Россию» днем и ночью, работая со сменами обслуживающего персонала, заступавшими вечером. Отработали также и круг общения Артура в Большом театре.
Мы с Погодиным тоже навестили театр — старались застать его художественного руководителя. Кабинет его оказался на четвертом этаже, куда мы добрались витиеватыми коридорчиками с красными дорожками. Окон нет, свет от настенных канделябров создавал атмосферу далекого прошлого, будто попал в девятнадцатый век. Но двери кабинета оказались по-советски просты и непритязательны. Еще висевший рядом плакат с красным шрифтом типа «молот», «Уходя, гасите свет» выбивала из антуража.
На двери табличка на шурупах: «Художественный руководитель Чернопольский Валентин Савельевич».
Я постучал и открыл дверь:
— Можно?
Из глубины кабинета послышалась возня, будто кошек застукали на хозяйском столе. Только звона тарелок не хватало.
— Минуту! — ответил мне испуганный мужской голос.
Но было поздно, я уже вошел. Кабинет был неправильной формы, напоминал ход шахматного коня, то есть закуток с загибом уходил за угол. Оттуда и слышно шебуршание, женский вздох, бряцание пряжки ремня наспех натянутых брюк.