Квест в стране грёз
Шрифт:
И что из этого следует?
Одно из двух. Либо она куда-то заходила именно в этот отрезок времени, либо неизвестный наводчик дал ее координаты с изрядной поправкой на неповоротливость бандитской братии.
Только из-за этого, кстати, мы сами успели на место событий.
Но говорить о подоплеке своего появления я, разумеется, не мог. Хотя, если вспомнить поведение наших преследователей сегодня, то и без того картина складывалась весьма красноречивая.
И все же я корил себя — за то, что не подумал
Лиза быстро, одним решительным движением стянула куртку — просторную, немного мешковатую, скроенную модно, но явно на женщину гораздо больших габаритов. Потом вдруг замерла, пристально посмотрела на меня.
— А ты?
Я неуверенно шевельнул плечами
— Что?
— Тебе тоже надо проверить.
— Но… — я тут же замолчал, поняв, что она права. — Да, конечно.
Я начал раздеваться.
Моя одежда слишком долго находилась в шкафу раздевалки Дворца спорта, где к ней мог получить доступ практически любой желающий.
Под курткой у Лизы обнаружилась кожаная перевязь с длинными, на всю спину ножнами. Она расстегнула ремень, стянула тонкие плечевые лямки из мягкой кожи и бережно положила на пол возле себя то, что, вероятно, было самым что ни на есть настоящим боевым оружием.
— Ты всегда носишь с собой меч? — спросил я.
Она коротко взглянула на меня.
— Теперь — да.
Со всей возможной тщательностью я исследовал свой пиджак. Ни в карманах, ни в швах, ни где-либо в пуговицах никаких инородных предметов не обнаружилось.
У Лизы, судя по всему, то же самое. Отложив куртку в сторону, она столь же решительным движением стянула с себя блузку.
Чтобы отвлечься от чувства неловкости, вызванного видом ее тела, я решил поддержать разговор.
— Давно это длится?
— Что? — рассеянно уточнила она.
Все ее внимание было поглощено одеждой. Похоже, предположение о том, что она носит на себе радиомаячок, встревожило ее по-настоящему.
— Ну, вся эта… охота.
Она снова бросила на меня быстрый взгляд.
— Ты имеешь в виду, охота за мной?
— Да.
Она вздохнула. Взгляд ее устремился вдаль — в темноту, где сходились стены помещения.
— Наверное… Да, почти две недели.
— И все эти две недели тебя пытаются убить?
Она мимолетно улыбнулась, словно речь шла о ничего не значащем пустяке, вроде погоды на завтра — переменная облачность, местами незначительные осадки.
— Да.
Ответ был совершенно будничным, и от этого у меня по коже пробежал неприятный холодок.
Стянув с себя рубаху, я принялся за новое обследование.
— Кажется, ты оказалась подготовлена лучше, чем они ожидали.
Она опять улыбнулась, но на этот раз улыбка вышла жесткой, даже злой.
— Надеюсь, и до них это дошло.
Рубаха оказалась чистой. Пришлось стягивать
То же самое сделала и Лиза. Теперь она была лишь в трусиках и узком кружевном бюстгальтере.
— А откуда все эти места? — Я обвел рукой помещение. — Откуда ты знаешь о них?
— Убежища? О, это связано с моей прошлой жизнью.
У меня больно сжалось сердце. Не только у меня были прошлые жизни.
— Чем же ты занималась, что тебе известны такие…укрытия.
— Убежища, — машинально поправила она. — Мы называли их убежищами.
— Мы?
Она тяжело вздохнула и стала говорить словно через силу.
— Я ведь была педагогом, тренировала детскую сборную. А еще мы занимались в городском клубе ролевых игр.
Ее глаза затуманились, как всегда бывает от воспоминаний о прошлой счастливой жизни.
— Это что, вроде толкиенистов?
— Толкиенисты тоже присутствовали, но не только. Там были разные направления, некоторые — довольно экстремальные. Моей задачей было контролировать это. Чтобы не было риска для жизни, чтобы неподготовленные подростки не принимали участие в самых опасных играх.
Я медленно произнес:
— Ты была не только педагогом. Ты сама занималась спортом…
Она машинально кивнула.
— Да. Фехтование.
— А этот меч… Он настоящий?
Что-то скользнуло в ее лице — проявилось и тут же пропало, — что-то, представляющее собой причудливую смесь самых разных эмоций: здесь была и радость, но какая-то мрачная, и страх, но почему-то легкий, чуть ли не радостный, и что-то еще, в чем вообще трудно было разобраться.
Лиза села, поджав под себя ноги, выпрямилась. Казалось, она забыла, что раздета, и больше не чувствовала холода.
Она взяла меч двумя руками, бережным, но уверенным движением. А потом медленно вынула его из ножен.
Лезвие, абсолютно прямое, заостренное к концу, блеснуло не ярко, но остро, голубоватым стальным отливом.
Подавшись вперед, я смотрел на него с непонятным мне самому жадным, почти болезненным любопытством.
Лиза медленно повернула меч, и я увидел, что нижнюю часть клинка, вблизи крестообразной гарды покрывают причудливые знаки.
Иероглифы.
Глава 36. Восточная легенда
Я не мог оторвать глаз от сверкающего даже в полумраке лезвия. По нему будто пробегал, пульсируя и разгораясь, холодный голубой огонь.
— Он не японский, — тихо сказал я.
Теперь ее лицо было неестественно спокойным, даже отрешенным, будто меч впитал, как громоотвод, все ее эмоции, все ее страхи.
Мне он вдруг показался живым существом. Может быть, более живым, чем его хозяйка. Во всяком случае, более сильным.