КЖД III
Шрифт:
Кальдур остановился от нахлынувших мыслей и пристально всмотрелся в горизонт, надеясь увидеть там едва уловимый силуэт гор, но до них было ещё далеко. Трава позади него зашуршала, он обернулся и тут же ему прямо под ноги, радостно виляя хвостом, выскочил пёс.
Обычный, не колдовской, худющий, с всклокоченной шерстью, и языком высунутым из пасти.
— О, дружок, ты что, потерялся? — поприветствовал его Кальдур.
Обычно собаки его не любили, но это видимо было связано с тем, что он носил доспех. Теперь это в прошлом, и животным его бояться незачем. Он опустился на одно колёно,
— У нас к тебе тот же вопрос.
Собака радостно гавкнула, приветствуя обладателя спокойного и рассудительного голоса. Кальдур застыл, увидев нацеленный на него арбалет и чёрно-серую форму темников, которые один за другим выходили из зарослей и обступали его.
Виденье 31. Ни звука
— Я просто путник. Нет нужды меня убивать.
Кальдур ответил максимально спокойно и расслабленно, вытянув руки перед собой. Темник, державший арбалет, и не думал его опускать, не смотря на то, что Кальдур был не вооружён и совершенно один. Все восемь воинов, что его окружили, были в полном обмундировании, тяжёлых плащах и шлемах, не смотря на жару. Смотрели на него, не отводя глаз, словно ожидая от него каких-то сюрпризов, и не забывали поглядывать и по сторонам. Всё это было чередой очень плохих знаков — Кальдур наткнулся на опытных солдат, а не на зелёных новичков, и никаких шансов сбежать, без пары болтов в спине, у него просто нет.
— Ты смотри, Томмет… стал бы простой путник так разговаривать? — спросил коренастый.
— Нет, Гарз, он бы обоссался и стал бы просить пощады на коленях, как минимум. И тогда бы я всадил ему стрелу в лоб, как обычно. А этот паренёк так спокоен, словно не первый день на мушке. Не так он прост, — ответил долговязый и худой, тот, что навёл на него арбалет.
— Что у тебя в сумке, пацан?
Кальдур стянул сумку с плеча, тут же кинул коренастому, стараясь делать всё спокойно и размерено, и спокойно ответил:
— Всё, что у меня есть. Пара тряпок, немного солов, фляга, пара побрякушек. Еды нет.
Коренастый тут же вывернул сумку на землю, покопался в тряпках, отбросил в сторону безделушки, вырвал мешочек с деньгами, подкинул его на руке и довольно скривился:
— Около сотни будет, если не мелочёвка. Большая сумма для босого путника. Кого грабанул, мальчишка?
— Никого. Мою деревню… сожгли, — Кальдур запнулся, стараясь, чтобы в его взгляде не проступило ничего лишнего. — Я взял то, что смог найти на пепелище. И пошёл своей дорогой.
Коренастый повернулся к Томмету, они столкнулись взглядами, словно совещаясь, но друг другу ничего не сказали.
— Не нужно меня убивать, — повторил Кальдур, пытаясь оценить боковым зрением остальных темников.
— Но хочется, — небрежно ответил долговязый и помотал арбалетом.
— Нет, — покачал головой Гарз. — Парень пойдёт с нами. Мерроу сама решит его судьбу.
Томмету это не понравилось. Они снова столкнулись взглядами, не сговариваясь, посмотрели сначала на собаку, потом на Кальдура. Томмет вздохнул, забавно покивал головой из стороны в сторону, кивнул и опустил арбалет. Кальдур осторожно опустил руки следом. Пёс
***
Отряд темников расположился в низинке, покрытой невысоким, но плотным кустарником, вдалеке не то, что от центрального тракта, но и вообще от любых людских дорожек и звериных тропинок. Их было три десятка. Судя по износу их снаряжения и тотальному пренебрежению к воинской дисциплине — они были в пути очень давно, и уже слишком хорошо научились прятаться. Как только связанного Кальдура подвели к их лагерю, он расстроился ещё больше. Шансов бежать у него не было совсем. В отряде были лошади, их было даже больше, чем людей. Увидеть такое можно было разве что в столице, но здесь, у темников и такое богатство? Откуда?
Кальдура ещё пару раз ударили и подтащили к невысокой походной палатке, у которой стояла невысокая фигура в форме сотника. Кальдур не сразу понял, что это женщина. Предводительница, которую как вспомнил Кальдур, звали Мерроу, смерила его коротким оценивающим взглядом, и тут же её интерес и недоумение переключились на Гарза.
— Пёс, госпожа, — пояснил тот, словно она должна была сразу понять о чём речь.
— Ты пёс, — грубо ответила Мерроу, и её тон полоснули Гарза словно плеть.
— Пёс шёл за ним долго, — замямлил темник. — И не стал его грызть. Вообще не стал. Подбежал ластится. Дал себя погладить. Вот этому чудику.
— Да что ты говоришь… — не поверила сотница и снова прошлась по Кальдуру, но куда более внимательно.
Пёс, словно поняв, что говорят о нём, тут же оказался рядом, спокойно встал рядом с Кальдуром, радостно забил хвостом по его ноге и уставился полными любви и преданности глазами на Мерроу.
— Га-а-арз, — не сводя глаз с собаки позвала она.
— Да, госпожа, — с готовностью ответил тот.
— Погладь пса.
— Что? — голос Гарза из хриплого вдруг стал тоненьким.
— Ты что оглох? — хищно улыбнулась сотница. — Погладь пса. Я хочу проверить. Может, это не мой пёс совсем… или его ударили по башке, или у него случилось хорошее настроение.
— Но он же… ё…нутый на всю голову, госпожа, — голос Гарза был полон ужаса.
— Погладь пса, Гарз, — спокойно повторила предводительница, — или я привяжу тебя к нему, и отвяжу того, кто выживет.
Пёс всё так и вилял хвостом, часто дышал и смешно шевелил ушами. Он выглядел добродушной бесхозной деревенской собакой, с которой, за угощение или ласку, мог поиграть любой, даже чужак. Кальдур нахмурился, пытаясь понять, что вообще происходит, насколько пьяны тёмники, и как это скажется на его здоровье и продолжительности жизни.
Гарз выпустил веревки, которые опутывали Кальдура, вздохнул, и с опаской подошёл к псу сзади. Стоило его руке замереть в сантиметре от ушей собаки, та вдруг без предупреждения и рычания, дернула головой, вцепилась его в пальцы с быстрой молнии, и стала рвать его, да так остервенело, словно только что догнала кролика после долгой охоты. Кальдур отшатнулся от обезумевшего зверя, и тут же ему под рёбра прилетело дубинкой, удар перебил ему дыхание, он захрипел, согнулся, и больше не решался сдвинутся с места.