La Cumparsita… В ритме танго

Иголкина Леля

— Даша, Даша, Дашенька, ну, пожалуйста. Тихо, тихо, киска!

— Закрой рот, — шиплю, глядя ему в глаза. — Еще раз…

— Зачем ты врешь, малышка? — усмехается. — Кудряшка с чайными глазами. Знаешь, на кого ты похожа?

На отца! На своего великолепного отца! Еще на мудрую и вдумчивую мать! Но уж точно не на твою пластилиновую игрушку. Со мной нельзя играть. Слишком многие пытались это делать, стараясь посильнее растянуть и разломать. У них не вышло, а у тебя, козел, тем более ничего не выйдет.

— Не желаю даже слушать. Не имеешь права, что-то подобное мне с умным видом заворачивать. С дороги, я сказала. Наш разговор окончен. И да,

я не вру, Артем. А вот ты, скотина, запросто меняешь все понятия. К тому же все, что сейчас тут произошло, ты очень круто организовал, срежиссировал, провел и отыграл. Проснулся, потянулся, облизал меня, а затем нагнул и отъе.л. Пусть и не физически! Это я бы выдержала. Ты изнасиловал меня словами. Не называя прямо и открыто проституткой, шлюхой все-таки назвал.

— Дашуля… — пытается лицо мое в свои ладони, как ковшом, поймать.

— Дарья Алексеевна для тебя, — отворачиваюсь и отступаю на два шага назад. — Танго, Карташев, тот страстный танец, которому ты пришел учиться в нашу школу, не подразумевает подлый секс за спиной у женщины, с который ты повязан официальной обязаловкой. Надень, будь так добр, обручальное кольцо на палец и не давай надежды дурочкам. Тебе меня должно быть предостаточно! Ты, кажется, предупреждал меня, что если я вдруг решусь на жалкий шантаж козла, то… Короче, если ты еще когда-нибудь заявишься к нам в зал, я тут же вызову полицию и сделаю признание о том, что рыжий черт несколько раз изнасиловал меня. Пытался клиент добиться расположения своего учителя. Думаю, что в этой камере, — обвожу руками площадь его жилого помещения, — моего генетического материала будет более, чем достаточно, чтобы надолго засадить тебя за злоупотребление своим клиентским положением. Так что… Простыни сожги, придурок, а жене скажи, что в прачечной испортили, при глажке пропалили шелковый пододеяльник и еще украли наволочку. Вызови санитарную службу, пусть вычистят спальню от женского дерьма, которым ты ее напичкал, пока страдал за временно отсутствующей женой. Кажется, я ничего не забыла. Ах да! Огромное спасибо за прекрасный ужин и премиальные «чаевые» за многочисленные индивидуальные занятия вне основного времени.

— Кисонька… — все-таки обхватывает меня за талию и укладывает к себе на пах. — Поругались и помирились? Да? Да? Да? Ну, перестань, Даша. Давай сейчас разойдемся, а потом…

Удушающий запах ментола и все еще не свежий запах изо рта — мерзость, тошнота, тухлятина и бяка!

— Нет, Артем. Все стопроцентно закончилось. Пожалуйста, отпусти меня… Мне больно и противно!

Вот так всегда! На мне, по-видимому, наложено какое-то проклятие. Вот Карташев сказал, что я «красивая девчонка», с выразительными глазами, вьющимися волосами, с фигурой меленькой левретки с тонкими конечностями, с воздушным танцевальным шагом и он ведь, тварь такая, не соврал.

Спускаюсь в кабине лифта, рассматривая себя в огромном зеркале, поворачиваюсь и так, и так — и передом, и задом, и даже боком. Влажной салфеткой убираю остатки вчерашнего яркого макияжа, потом спокойным тоном накрашиваю губы, хмурюсь, щурюсь и… На сегодняшний рабочий день профессионально в наигранной улыбке раздвигаю губы.

Кабина пружинит, а дребезжащие от металла створки медленно выпускают миниатюрную пассажирку наружу.

— Доброе утро, — на первом этаже таким простым приветствием меня встречает высокая красивая женщина с рыжей девчонкой лет четырех или пяти.

— Доброе, — вынужденно задирая голову, встречаюсь с первоклассной дамой взглядом.

Мне кажется, что

это она! Его жена! А эта девочка, вероятно, крохотная дочь Артема. Какая же он тварь! Козел без принципов и рамок! Если таким красавицам изменяют то, что уж говорить про простых девчонок, у которых, как говорится, ни рожи, ни кожи, ни модельной фигуры, ни супер роста, еще, к тому же, ни двора, ни кола, а из одежды — наспех перешитый лифчик.

— Альбина, проходи в кабину, — женщина подтягивает девочку, заходит вместе с ней и утыкается затянутым в безумно дорогую юбку задом в самый дальний угол.

Внимательно рассматриваю эту пару. Мысленно выказываю сочувствие жене и снова с фальшью на губах улыбаюсь рыженькой малышке.

— Хорошего дня, — машу рукой и посылаю воздушный поцелуй девчонке. — Пока-пока, — она же, наклонив головку, машет мне в ответ и язычок на бок показывает.

Кокетка мелкая!

— И вам. Пожелай тете хорошего дня, Альбина, — женщина тихо и спокойно произносит.

— Пока-пока, — девочка, повторяя все за мной, вышептывает.

Двери стягиваются, механика урчит, а кабина медленно ползет наверх. Запрокинув голову, пристально слежу за индикатором, фиксирующим маршрут передвижения по этажам высотного дома — второй, третий, четвертый, седьмой… Пятнадцатый! Ну что ж! Я все-таки права! Это были Карташевы — его жена и маленький смешной ребенок!

Что со мной? Один и тот же вопрос беззвучно в голове прокручиваю? Похоже, я совсем не разбираюсь в людях? А более конкретно — ничего не смыслю в окружающих меня мужчинах. Мне это не дано, или у меня на лице написано «законченная жертва»? Я, видимо, магнит для всех женатых мужиков, причем независимо от их возраста и положения.

Целый день неприкаянно шатаюсь по весеннему городу. Предусмотрительно выключив свой телефон, брожу в тотальной тишине и окружающем спокойствии. Знаю, что за такое самовольство получу эмоциональную «затрещину» от своих родителей, но ничего поделать с этим не могу. Мне просто кровь из носа необходимо побыть наедине со своими никак не замолкающими мыслями.

Он женат… Хмыкаю про себя, а на странствующую рядом публику таинственно улыбаюсь.

И «он» женат… Нет, теперь не Карташев! Другой женатик — Кононов Олег. Тридцать лет, высокий грустный шатен с разными по цвету, да и по форме, глазками… Пришел потанцевать с «сестрой», а позже оказалось, что она его жена, а этот финт — тайный способ перезагрузить их слегка подпорченные бытовухой отношения. Друг к другу супруги сильно охладели, былая страсть в постели с некоторых пор размахом больше не бушует, вот они отправились на поиски сексуальных приключений — настойчиво искали третью для разнообразия в своей постели. Случайно выбрали меня! А я? Я просто испугалась. Наверное, нужно было согласиться… Зря, «Даша», зря! Был бы опыт свингерства, наверное?

«Он» ведь тоже несвободен! И «этот» был женат, а «тот» ходил к нам на уроки с матерью своей любовницы. Вот это охренительный был телесериал, сочное мелодраматическое мыло!

А «тот»? Там мне, по-моему, грозила уголовная статья — парнишка заканчивал последний класс в школе, правда, дважды оставался на повторный курс, так что по годам и паспорту Кристиан — имя первоклассное, — был давно совершеннолетним. Сам крайне неприятный факт возможных сексуальных отношений с юным парнем меня третировал неимоверно сильно — я буду встречаться и возможно делить кровать почти с ребенком. Да что ж это такое, в самом деле? Я ведь для него почти, как… Мать? По-сучьи, «Дарья», просто отвратительно…