Леди полуночи
Шрифт:
– Какого дьявола тебе здесь понадобилось?
– Мы с Баджером пошли прогуляться, и нас застал ливень. Я не ожидала, что пес совершенно не переносит дождь – мне казалось, что собаки спокойно реагируют на сырую погоду.
– Только не охотничьи.
– Теперь-то я знаю. При первых каплях он заскочил в пещеру. Не могла же я оставить его тут. Ну и не оставила. Решила воспользоваться пещерой как укрытием и переждать дождь. А он все шел и шел. К тому времени, когда немного ослабел, у меня зуб на зуб не попадал.
Торн плотно закутал ее в свой сюртук. Для середины лета дождь
– Я должна была идти. Мне надлежало шагать и шагать, пока не найду ответа. Целый д-день и целую н-ночь, если бы потребовалось. И я его нашла. – Взгляд Кейт был устремлен вдаль, зубы выбивали дробь.
– Тебе нужно под крышу, в тепло, чтобы согреться.
Она посмотрела ему в глаза, и взгляд у нее был ясный и пронзительный.
– Я вспомнила все, Сэмюэл.
Господи! Когда она назвала его по имени, сердце подпрыгнуло и попыталось выскочить из груди.
Кейт припала к нему, вцепившись руками в ткань сорочки. Ее теплое дыхание согревало ему кожу.
– Я вспомнила тебя… Тебя, музыку, песенку. Ту ночь. Все…
Глава 18
«Я вспомнила все…»
Торну не хотелось думать о том, что означают эти ее слова. Нужно было как можно скорее доставить Кэти в теплое сухое место. Все остальное может подождать.
Они находились всего в четверти мили от замка. Можно было посадить ее на коня, но животное совсем выдохлось, преодолевая бездорожье всю вторую половину дня. Торн мог бы идти рядом, но это означало, что никакого выигрыша в скорости не получится, как если бы он просто нес ее на руках. Ну и пусть. По крайней мере согреет ее своим теплом.
Одной рукой обняв ее за талию, другой он подхватил ее под бедра и, поднатужившись, поднял и прижал к груди. Она стала заметно тяжелее с тех пор, когда Торн проделывал это в последний раз. Но тогда и он был крупнее и сильнее по сравнению с ней.
Утерев рукавом дождевые капли с лица, Торн тронулся в путь. Ноги оскальзывались в грязи, затрудняя передвижение. Добравшись до склона, он почувствовал наконец под ногами твердую каменистую почву. Теперь оставалось только вскарабкаться наверх.
Торн остановился на секунду, чтобы устроить ее поудобнее.
– Можешь обхватить меня за шею?
Кейт подчинилась, выпростав ледяные руки из-под сюртука. Идти стало легче, тело будто наполнилось какой-то новой силой.
Торн осуществил последний рывок вверх по склону и наконец донес ее до башни, в которой квартировал.
Уже внутри он зажег лампу и более внимательно оценил состояние Кейт, и ее вид привел его в смятение. Надо срочно что-то делать. Для начала – найти ей сухую одежду и закутать в одеяла. Потом – развести огонь, накормить. Ну а уж после привести в порядок ее платье.
Баджер встряхнулся, разбрызгивая грязь во все стороны. Торн кинул ему старый килт, и щенок залез под него, предварительно обнюхав.
– Тебе достаточно и этого. Ей помощь нужна больше.
Закатав рукава, Торн приступил к делу. Не было ничего
Когда Кейт уселась на коврик возле очага, обхватив руками прижатые к груди колени, он высушил ей волосы полотенцем и помог переодеться в одну из своих сорочек, чистую и сухую. Из соображений благопристойности Торн накинул сорочку ей на голову, укрыв плечи, и только потом расстегнул пуговицы на ее нижней рубашке. Стаскивая с Кейт мокрую насквозь шемизетку, он изо всех сил старался, чтобы его грубые холодные пальцы не коснулись ее обнаженного тела, и отводил в сторону глаза от розовых налитых сосков, когда менял одну рубашку на другую. И постарался не заметить, как свет лампы сквозь тонкий, хрустящий, пахнувший свежестью батист рубашки обозначил ее обнаженный силуэт.
Постарался, но без особого успеха. Что же он за животное!
Торн предпочел бы, чтобы она сама занялась собой, но Кейт пока была явно не в состоянии и вообще, похоже, мало что соображала.
Когда он развел огонь, она пустыми глазами уставилась на пламя, безмолвная и дрожащая. Торн подумал, что это следствие потрясения при воспоминании о жизни в борделе. Возможно, она вдруг осознала потерю матери и теперь переживает приступ скорби по ней.
В любом случае он не станет досаждать ей и утомлять разговорами: просто воспользуется выпавшим ему здесь и сейчас шансом позаботиться о ней. Это было его право и его ответственность. Сейчас, когда Кейт смотрела в огонь, он был счастлив. Когда она придет в себя, ее карие глаза, без сомнения, наполнятся отвращением, глядя на него. Наверняка это будет последний раз, когда она обратит на него свой взор. Самый последний!
– Выпей вот это. – Торн присел на корточки и протянул ей кружку горячего сладкого чая, хорошо сдобренного бренди. – Сразу согреешься.
Он вложил кружку ей в ладони и помог обхватить ее пальцами. Кейт рассеянно уставилась на содержимое и пробормотала:
– Н-не могу с-согреться. Т-так холодно.
Торн протянул ей еще одно одеяло.
– Нет. – Повернув к нему голову, она сфокусировала взгляд на его лице. – Обними меня, Сэмюэл… Пожалуйста.
Эти слова – только эти слова! – нашли в его душе трещину, образовавшуюся от внутренней боли, и заполнили ее. К черту, он пытается поступить благородно. Если она окажется в его объятиях, ему будет трудно сохранить голову ясной.
– Надо заняться твоим платьем, – пытаясь отвлечься, сказал Торн. – Оно почти просохло, нужно лишь…
– Платье подождет. – Трясущимися руками Кейт опустила кружку с чаем на пол. – Я не могу. – Дрожь опять сотрясла ее тело. – Ты мне нужен.
Нехотя Торн опустился на вытертый коврик у нее за спиной, согнул ногу в колене и подставил ей под спину, чтобы она смогла опереться, а другую вытянул к огню. Когда она устроилась поудобнее, обнял ее обеими руками и прижал к груди. Ее холодная щека легла на то место, где билось его сердце.