Ледяной огонь

Хокинг Аманда

Эбмэр была на пару лет младше меня, тогда как Тильда и я одногодки. Мы фактически были единственными девочками в нашем классе следопытов, получившими высшее образование, и это было не простым подвигом для нас обеих.

Мы с Тильдой подружилась в детском саду, где нас обеих считали чужаками - меня из-за светлых волос и кожи, ее из-за роста. В детстве она была неестественно высокой, возвышаясь над всеми в нашем классе, но когда мы стали старше, ее рост стал ее достоянием, дополнившись формами и мускулами, которые сделали ее почти амазонкой.

Взрослея,

мы подвергались всем видам издевательств - в основном, со стороны членов королевской семьи и даже со стороны своих сверстников. Я быстро вспыхивала, а Тильда сдерживала меня, напоминая, что мой характер не поможет в такой ситуации. Она переносила колкости с выдержкой и стойкостью.

В большинстве случаев. В наш первый год в школе следопытов мальчишка иронически прокомментировал неспособность девчонок справиться с физической подготовкой, и Тильда ударом кулака уложила его на спину. Это был последний раз, когда кто-то говорил нечто подобное в ее присутствии.

Свешиваясь со скамьи для тяжелой атлетики, длинные волосы Тильды мерцали сочным темно-каштановым цветом. Но единственным, что в ней вызывало мою зависть, была ее кожа: поскольку она подняла штангу, напрягаясь от веса, загорелый цвет ее кожи изменился, став синим, под цвет матов, прислоненных к стене позади нее.

В отличие от Эмбэр и меня, Тильда была чистокровной Канин. Не все могли делать то, что делала она, подобно хамелеону сливаясь с окружающей средой. С течением времени эта способность проявлялась все меньше и меньше, и если кровь смешивалась с кем-то кроме чистокровных Канин, потомки вообще не были на это способны.

И вот почему моя кожа была бледной независимо от того, сердитой или напуганной себя чувствовала. Я была только наполовину Канин, и потому у меня нет ни одного из их качеств или способностей.

– Эй, Брин, - звонко окликнула Эмбэр, и я подошла, обматывая руки лентой для боксирования.
– Как прошла твоя встреча?

Поскольку Тильда установила штангу в держатель и села, ее кожа возвращалась назад к нормальному цвету, а она вытирала пот со лба тыльной стороной ладони. По серьезному выражению ее глаз я поняла, что Эмбэр сообщила ей все, что произошло с Константином.

Тильда она не задавала вопросов. Мы являлись подругами так долго, что ей не нужно было говорить вслух. Она просто посмотрела на меня - ее темно- серые глаза были теплыми и озабоченными, когда взгляд устремился на меня - и я спокойно ответила, пытаясь уверить ее огорченной улыбкой, что я справилась с Константином намного лучше, чем это было на самом деле.

Конечно, Тильда догадывалась, что я сдерживалась, она приняла это, и предложила мне поддерживающую улыбку. Подруга никогда не настаивала бы и не проявляла любопытство, позволяя прийти к ней, когда мне это будет нужно.

Я пожала плечами:

– Я должна здесь спустить пар, если это ответит на твой вопрос.

Эмбэр с усмешкой спросила:

– Так плохо, а?

– Король ненавидит меня, - вздохнула я и поправила

ленту на руках, когда подошла к подвешенной груше.

– Я уверена, что он не ненавидит тебя, - сказала Эмбэр.

Тильда сделала долгий глоток из своей бутылки с водой, случайно пролив несколько капель на свою мешковатую майку, а Эмбэр подошла, чтобы помочь мне. Она стала с другой стороны груши, держа ее так, чтобы та после удара долго не качалась. Я начала наносить удары кулаком, выплескивая все свое разочарование.

– Мне нужно научиться держать рот на замке, если у меня когда-нибудь появится шанс стать одной из Хёдраген, - сказала я, выдыхая слова в короткие перерывы между ударами.
– Без меня достаточно трудно разозлить короля.

– Как ты разозлила короля?
– спросила Тильда, приблизившись к нам. Она уперлась одной рукой в бедро, наблюдая за мной, другая повисла вдоль тела.

– Я просто спорила с ним. Я была права, но это не имеет значения, - сказала я, сильнее ударив грушу.
– Если король говорит, что небо фиолетовое и с него сыпятся алмазы, то так и есть. Слово короля - закон.

Я не знала, что больше меня злило. Факт, что король был неправ и не хотел признавать этого, или то, что я снова испортила свои старания стать одной из Хёдраген. Это было всем, чего мне когда-либо хотелось столько, сколько себя помню, и если я мечтала попасть в охрану, мне нужно было научиться следовать приказам без возражения.

Но я не знала, как удержать рот закрытым, если мне казалось, что король делал то, что могло повергнуть королевство опасности.

Начала чередовать удары кулаком и ногой по груше, выпуская весь свой гнев на короля и себя. Наконец, я нанесла столь сильный удар, что груша качнулась, толкнув Эмбэр на пол.

– Прости, - сказала я и протянула ей руку.

– Ни вреда, ни фола, - усмехнулась Эмбэр, когда поднялась на ноги.

– Такое ощущение, что мы живем в оруэлловской антиутопии, а я знаю, что ты так не думаешь, - сказала Тильда, но ее приподнятые брови создавали ощущение, что она не совсем была согласна с этой мыслью.

Открыто она никогда не сказала бы плохо о королевстве - да и вообще о чем-либо - но это не значило, что она одобряла все, что здесь происходило. Я тоже. Но Тильде всегда удавалось справляться с ситуацией с большим изяществом и тактом, чем мне.

– Нет, не думаю, - я потерла затылок.
– Но так никогда ничего не добьюсь, если буду продолжать спорить со всеми.

– Может, и добьешься, - сказала Тильда.
– Ты спорила и воевала всю дорогу туда, где находишься сейчас. Никто не хотел, чтобы ты была следопытом, но ты настояла, что сможешь, и теперь ты - одна из лучших.

– Спасибо.
– Я улыбнулась ей.
– Кстати, мне нужно следить за Линусом, так что скоро нужно убегать с тренировки. Хочешь спаринг?

– Я думаю, что лучше останусь в стороне, так как в последний раз ты разбила мне губу.
– Напомнила Тильда, показывая на свои полные губы.