Ледяной огонь
Шрифт:
Они были слегка опухшие и пурпурные , когда я в прошлом месяце случайно ударила ее прямо по губам, временно испортив обычно красивое лицо. Она никогда зря не жаловалась на синяки и шишки, которые мы получали раньше во время наших тренировок, но если Тильда не хотела бороться сегодня, я не собиралась заставлять ее.
– Эмбер, а ты?
– спросила я.
– Конечно. Но ты должна обещать, не бить меня по лицу.
– Она очертила круг вокруг лица.
– Я не хочу никаких видимых следов на свой день рождения.
Мне пришлось кивнуть:
–
Глава 7.
Положение в обществе
Я переехала три года назад, когда мне исполнилось шестнадцать, и все еще испытывала странное чувство, возвращаясь туда, где выросла. Он всегда выглядел и пах одинаково, но были едва заметные отличия, которые напоминали, что это больше не мой дом.
Мои родители жили в коттедже неподалеку от городской площади и, насколько позволяли дома в Дольдастаме, и был довольно просторен. Хотя не так хорош, как тот, в котором вырос мой отец, но он перешел к Эквелсам, после того как дедушка и бабушка умерли, так как отец отказался от титула маркиза.
Мама, наверное, тоже выросла в более хорошем доме, хотя она не часто вспоминала об этом. На самом деле, моя родительница редко упоминала о Сторваттене, если только не говорила об озере.
Как только я открыла дверь, меня окутал аромат моря. Мы жили более чем в получасе езды от Гудзонова залива, так что понятия не имею, как мама это делала, но дом всегда пах океаном. Сейчас этот запах перемешивался с ароматом лосося с лимоном - ужином, который она готовила в духовке.
– Эй?
– позвала я, поскольку никто не встречал меня у дверей, и начала разматывать шарф.
– Брин?
– Папа вышел из кабинета в задней части дома, с очками для чтения на лбу.
– Ты пришла раньше.
– Только на пятнадцать минут, - сказала я, взглянув на напольные часы с маятником, расположенными в гостиной, чтобы убедиться, что я права.
– Линус отправился ужинать со своими родителями, так что я решила, что это хорошее время скрыться. Я могу чем-нибудь заняться, пока ты закончишь.
– Нет, я просто занимался бумагами, но они могут подождать.
– Он махнул рукой в сторону кабинета.
– Снимай пальто. Останься ненадолго.
– Где мама?
– спросила я, снимая пальто и вешая его на вешалку у двери.
– Она в ванной, - сказал папа.
Я должна была догадаться. Мама всегда была в ванной. Это потому что она Скояре. Ей нужна была вода.
Одно из самых любимых моих воспоминаний о раннем детстве - это время, проведенное в ванной. Она отмокала в ванной, а я сидела на полу. Иногда мама пела мне, в другой раз я читала ей истории или просто играла со своими игрушками. Много времени было проведено там.
К счастью, у мамы не было жабр, которыми обладали некоторые скояре. Если бы они у нее были, то я не знаю, как бы она выжила здесь, где реки и залив замерзали так часто. Скояре не жили постоянно в воде, но они должны были проводить
Когда мама обходилась без воды слишком долго, у нее болела голова. Ее кожа становилась пепельной, а золотые волосы теряли обычный блеск. Она говорила: «Я высыхаю», и шла надолго отмокать в ванную.
Я не думаю, что это был идеальный план действий при ее симптомах, но мама это делала.
– Ужин вкусно пахнет, - сказала я, входя на кухню.
– Да. Твоя мама поставила его прежде, чем пойти в ванную.
– Сказал папа.
– Думаю, он скоро будет готов.
Наверху я услыхала звук открывающейся двери, сопровождаемым криком мамы:
– Брин? Это ты?
– Да, мам. Я пришла пораньше, - откликнулась я.
– О, Боже. Я скоро буду внизу.
– Ты не должна торопиться из-за меня.
– Сказала я, зная, что она все равно будет торопиться.
Несколько секунд спустя, мама сбежала вниз по лестнице в белом халате. Заколка держала ее длинные влажные волосы.
– Брин!
– Мама просияла и, приблизившись, крепко обняла меня.
– Я так рада тебя видеть!
– Я тоже рада видеть тебя, мам.
– Как ты?
– она отпустила меня и откинула назад волосы с моего лица, так можно было рассмотреть меня полностью.
– Ты в порядке? Они не ранили тебя, ведь так?
– Нет, я в полном порядке.
– Хорошо.
– Ее губы сжались в линию, а влажные глаза наполнились болью.
– Я так волнуюсь, когда ты в отъезде.
– Знаю, но я в порядке. Честно.
– Я люблю тебя.
– Она наклонилась и поцеловала меня в лоб.
– Пойду, оденусь. Просто сперва хотела увидеть тебя.
Мама направилась наверх, в свою спальню, а я села за кухонный стол. Даже без макияжа и стремительно приближающаяся к сорока годам, мама до сих пор самая великолепная женщина Дольдасдама. Она была такой красоткой, что могла вызвать тысячу воин.
К счастью, этого не произошло. Хотя их союз с отцом все же имел последствия, и они оба пожертвовали своими титулами и богатством, чтобы быть вместе.
Их отношения были довольно скандальными. Моя мама родилась в Сторваттене - столице Скояре - и она являлась высокопоставленной маркизой. Мой отец также был маркизом из видной семьи в Дольдастаме. Когда маме исполнилось шестнадцать, её пригласили на балл сюда, в Дольдастам, и хотя мой отец был на несколько лет старше, они мгновенно влюбились друг в друга.
Папа занимался политикой и не хотел покидать Дольдастам, так как начал здесь свою карьеру. Поэтому мама сбежала из Сторваттена, поскольку они оба решили, что у них больше возможностей устроить жизнь здесь.
Тот факт, что отец был канцлером и являлся им последние десять лет, являлся очень важным. Особенно учитывая, что его семья, по существу, отреклась от него. Но я всегда думала, что тот факт, что мама такая красивая, помог в его случае. Все понимали, почему он отдал свой титул и богатство, лишь бы быть с ней.