Легенды о доне Хуане (Жуане). Дон Жуан на сцене
Шрифт:
В путь же. Родина, прощай.
Так свершилося воочью
То, что кажется мне сном:
Изабелла этой ночью
Во дворце — с другим вдвоем!
(Уходят).
Побережье Таррагоны. Тисбея, с удочкой в руках.
Тисбея
Я из всех, кому целует
Нежных ног жасмин и розу
Море, берег заливая
Торопливою волной,
Лишь одна от бед свободна,
Назначаемых
Своевольно охраняясь
От безумящих оков.
Здесь, где солнце светом топчет
Забаюканные волны,
Веселя собой сапфиров
Дымно-сумрачный простор,—
Где порой росинки-жемчуг
По песку скользят златому,
А порой пылинки, солнца
Позлащенные лучом,—
Слыша птиц, чей звучный голос
Жалоб звук струит любовных,
Слыша нежные боренья
Между скал текущих волн,—
Я с тростинкою непрочной
И с дрожащею лесою
Рыбку глупую взметаю,
Приносимую водой, —
Или сетью уловляю
Тех, что в горницах глубоких
Между раковинных хижин
Бороздят морское дно.
Так в забавах достоверных
Тешусь я своею волей,
Нет в душе моей отравы,
Что змеит в сердца любовь.
Между тысячи погибших,
Слыша ропот ссор любовных,
Я над всеми посмеваюсь,
Мне завидует любой.
’ Счастье мне, тысячекратно,
О, любовь, что я тобою
Не обижена, не презрен
Невзыскательный мой дом.
Скромность хижины венчают
Обелиски из соломы,
Если там молчат цикады,
Нежных горлиц слышен стон.
Точно плод особо сочный,
Честь мою храню в соломе,
Талисман храню хрустальный,
Чтобы сломлен не был он.
И для всех для рыбаков я,
Скольких только Таррагона
От пиратов защищает,
Над серебряной волной,
Чарованье и надменность.
Я глуха для всех их вздохов,
Я грозна для их молений,
Я скала для всех их слов.
Сам Анфрисо, получивший
От руки небес щедротной
Много всяких дарований,
Сильный телом и душой,
В речи мудрый и размерный
И в делах своих высокий,
В испытаньях терпеливый,
В горестях скупой на вздох,
У моих порогов скромных
Бродит-бродит долгой ночью,
И во всякую погоду
Утро там встречает он.
Свежесрезанные ветки
Молодят мою солому,
Листья вязов — изумрудной
Сочетаются хвалой.
Нежный звук струят гитары,
И свирель поет со стоном,
Но не трогает мне сердце
Музыкальной лести строй.
Что мне все! Самодержавно,
Госпожой
Вкус нашла в ее терзаньях,
Рай в аду, в тоске покой.
Сколько девушек ни вижу,
Помирают от любови,
Но убита мной всечасно
Небрежением любовь.
Так она всегда бывает:
Любит там, где с ней суровы,
Где лелеют, умирает,
Топчут где, она костер.
И, свергая обольщенья,
В столь веселой жизни вольной,
Не обижена любовью,
Юной тешусь я весной.
Но зачем я рассуждаю
Глупо так сама с собою,
Позабывши в рассужденье
Удовольствие мое?
Эту удочку скорее
Наклоню я через воздух,
Рыбке брошу я приманку...
Но над вставшею волной
Вижу я, корабль разбился,
У скалы он там подводной,
В воду бросилися двое,
Вот их море захлестнет.
Волны пенятся, вздымаясь,
И корабль своей кормою
Приниженью подчинился,
Влага входит через бок...
Потонул корабль, и ветер
Возле мачты только воет,
На верхушке сумасшедший
И минутный строит дом.
Голос за сценой
Помогите!.. Утопаю!..
Тисбея
Человек другому помощь
Подаёт, и оба тонут –
Вот учтивости урок!
Он берет его на плечи:
Если море стало Троей _________
Там Эней плывёт с Анхидом,
Водный меряя простор.
Поразительная храбрость!
А по берегу морскому
Только пена, никого нет,
Кто бы гибнущим помог.
Закричу: « Сюда! Тирсео,
Дай на зов, Анфрисо, отклик
Поспеши сюда, Альфредо!»
Вижу лица рыбаков.
Дай-то Бог, чтоб услыхали!
Вот они из дали смотрят.
Но какая перемена?
Чудо вдруг произошло:
До земли достигли оба,
Донесенные волною,
Тот, кто плыл, он бездыханный
Другой с ним чуть живой
Каталинон несет на руках дона Хуана. Тисбея.
Каталинон
Помоги мне, Хананея,
Солона в морях вода!
Плавать ежели умея,
Можно лишь спастись тогда.
Ну и прихоти природы:
Там, где сверху и до дна
Собрались такие воды,
Столько бы собрать вина!
А, сеньор! Оледененье!
Ты не умер ли, сеньор?
В море это возмущенье,
А во мне безумный спор.
Дурно сделал, кто впервые
Сосны сеял по морям,
И пути свои кривые