Ленинград, Тифлис…

Долохов Павел

— Что еще, Лаврентий? Что сообщают товарищи на местах?

Берия затараторил:

— Ничего особенного. Все по плану, товарищ Сталин.

— И все же…

— Да вот в Тбилиси произошел прискорбный случай…

Коба присел на стул. Все, что происходило на Кавказе, вызывало у него особый интерес.

— Что именно?

— Наши люди взяли старого меньшевика… Георгия Дадашева…

Коба прищурился. Постарался вспомнить, где он слышал это имя.

— И что же?

— На допросе меньшевик повел себя агрессивно. Кричал на

следователя. Вспоминал экс седьмого года. Называл вас, товарищ Сталин.

Экс седьмого года… Что-то щелкнуло у Кобы в голове. Словно карточка в детской головоломке упала на нужное место.

— Пришлось усмирить?

— Пришлось усмирить, товарищ Сталин.

— Что с ним сейчас?

— Умер. Обширный инфаркт.

Сталин затянулся трубкой.

— Что со следователями?

— Меры приняты, товарищ Сталин.

Коба грыз чубук трубки желтыми зубами.

— У меньшевика на счету наши деньги. Узнали подробности? Номера счетов, реквизиты?

Берия поежился.

— Не успели, товарищ Сталин. Он умер…

— Искали дома?

— Дома реквизитов нет…

— Плохо, Лаврентий, плохо…

— Не беспокойтесь, товарищ Сталин. Деньги не уйдут. У нас все на контроле.

— Деньги нужны сейчас, Лаврентий.

Коба достал трубку изо рта. Потряс пальцем в ухе.

— У этого меньшевика есть родственник в Москве. Военный…

— Так точно, товарищ Сталин. Мухранский. Бывший князь (Берия произнес «кыняз»).

— Где он сейчас?

— Два дня назад застрелился у себя в кабинете.

Коба матерно выругался.

— Ушел от ответственности, подлец…

Он опять встал и прошелся по кабинету.

— Прав, тысячу раз был прав Ленин, когда называл представителей нетрудовой интеллигенции говном…

— Именно так, — поспешил согласиться Берия.

Коба остановился. Провел рукой по лбу.

— Тогда у них в доме была девочка… Красивая девочка…

Берия раскрыл лежавшую у него на коленях папку и стал копаться в бумагах. Коба медленно цедил:

— Я кажется даже вспомню, как ее зовут, Вера… Варя…

Берия нашел нужную бумагу.

— Ее зовут Елизавета Дадашева.

— Где она сейчас?

В Лентюрьме НКВД. Проходит как член зиновьевского подполья. Диверсии и шпионаж.

— Реквизиты искали?

— Дома у Дадашевой реквизитов нет…

— Как идет дело?

— Дело в производстве, товарищ Сталин.

— Позвоните в Ленинград. Приостановите производство. Мне надо ее видеть.

Берия схватил трубку одного из телефонов и затараторил по-мегрельски. Через минуту он повернулся к Кобе.

— Дадашева оформлена несколько часов назад.

Коба опять матюгнулся.

— Торопитесь, Лаврентий. Вечно вы куда-то торопитесь…

Берия быстро заговорил:

— Выполняем ваши указания, товарищ Сталин. Чекистские кадры засорены. В нескольких областях мы опоздали на два-три года. Приходится наверстывать…

Кобу стал раздражать мегрельский акцент Берии. Хвастается,

что закончил два института, а нормально по-русски говорить не умеет.

— Много говоришь, Лаврентий. Очень много. Знаешь, когда тебя будут расстреливать, тебе заткнут рот…

Коба забыл нужное слово… клямкой… кляпкой…

Берия вздрогнул и вытянулся на стуле.

Коба рассмеялся:

— Шучу, Лаврентий. Шучу…

* * *

— Дадашева, на выход!

Лязг отпираемых дверей.

— Румянцева, на выход! Рубинштейн, на выход!

Легкие шаги и стук кованых сапожищ.

На выход! На выход!

По всей тюрьме лязг дверей и стук сапог.

Теперь уже не страшно. Она где-то очень далеко. Смотрит сверху, как вспыхивают и гаснут огоньки.

Последняя дверь. Стол с зеленым сукном. За столом трое военных и ворохи бумаг. В центре — высокий с бритым блестящим черепом, справа и слева от него люди с неподвижными лицами. Вета поворачивает голову и видит еще одного. Это Поликарпов, комендант. Он стоит в глубине у самой стены.

Военный с блестящим черепом читает бумагу.

— Следствием полностью установлено…

Вета смотрит на людей за столом и видит над ними ореол смерти. Они все умрут, очень скоро. Их всех убьют, и прах их разлетится по холодным полям…

— Вина полностью доказана…

Поликарпов их всех переживет… Умрет жалким беззубым стариком на койке в доме для престарелых…

— Приговорена комиссией НКВД к ВМН…

— Что значит ВМН? Высшая мера…

— Приговор окончательный…

— И это все?

— Обжалованию не подлежит…

— И это все?

— Подойдите и распишитесь.

— Какое сегодня число?

— 28 июня…

… Белая ночь…

Дадашева, вперед! К стенке! Станьте на колени!

— Господи, прости и помилуй!

— Я сказал на колени! Ниже голову!

Опилки пахнут кровью и мочой.

— Господи, спаси и защити Тату!

— Гос…

… На основании предписания начальника УНКВД ЛО комиссара Госбезопасности 3-го ранга Литвина приговор приведен в исполнение. Осужденный расстрелян.

Комендант УНКВД

cm. лейтенант Поликарпов…

* * *

…Солнечным апрельским утром 1946 года Витя Голанд ступил на швейцарскую землю. Он сошел по трапу двухмоторного пассажирского Дугласа на аэродроме Клотен-Цюрих и остановился в изумлении. Вокруг возвышались зеленые горы с белоснежными вершинами. Лицо овевал теплый ветер. За Голандом ровным строем выстроилась вся советская делегация: киношники из Москвы, Ленинграда и Грузии. Оторопело смотрели по сторонам. Кутались в куцые советские плащи.