Лев для Валерьянки
Шрифт:
Всласть побубнить о распоясавшейся молодежи ему не дали.
Шмяк!
Если кастрюля призраку никакого неудобства не причинила, то оплеуха от карги Лодраш прилетела его неупокоенному сиятельству знатная.
— Ты почто ее доводишь, морда твоя потаскунская?! Ну шастает сюда этот лохматый, а тебе-то какое дело? И с чего ты вообще решил, что к ней? У парня больше знакомых нет в городе, а тут вон и накормят заодно.
Бабке ужасно не нравилось, что сейчас они с Айло оба призрачные и она не хозяйка положения. Пригрозить изгнанием его из дома она не могла, дар-то свой уже отдала праправнучке. Кейтса тоже на хранителя влияния
— Чую я, что белобрысый именно к Кейтсе ходит. Так не пара они, я тебе говорю! Она все же графских кровей, а этот… — не желая замолкать, опять зазудел свое его дохлое сиятельство.
Шмяк!
— Ах ты ж! — наступая на попятившегося льва рассерженной коброй, зашипела старушенция. — Помнится, и мне ты что-то такое вещал, пока поздно не стало. Мол, люблю не могу, но не графских ты кровей, моя змеючечка. Так ума и не набрался, корм для моли?! Не лезь, тебе говорю, а то пожалеешь!
Пока в доме кипели нешуточные страсти, Валерианна, наслаждаясь погожим деньком, методично пропалывала цветник с бледными, практически прозрачными, будто фарфоровыми цветами, похожими на львиный зев. Пахли они смесью липового цвета с ноткой имбиря и лимона. По крайней мере, у Леры их запах вызывал именно такие ассоциации.
Как им с Кейтсой сообщила старая ведьма, эти цветочки могли скоро понадобиться для отваров и мазей. С приходом осени представители кошачьих родов шли в лавку за сиропами от кашля, притираниями от суставных болей и каплями от насморка. Сырость и промозглость на котиков действовали угнетающе. И хоть до осени, казалось, было далеко, самые эффективные средства от простуды бабка велела делать заранее, поскольку настаиваться они должны долго и потребуется их в сезон довольно много.
Из-за сорняков сейчас бутонов было мало, а некоторые соцветия отваливались, даже не раскрывшись. Валерианна решила, что раз лаборатория и рецепты будут на Кейтсе, то ей самой стоит взять на себя обязанности садовода-огородника. Сорняки совсем задавили все мало-мальски полезное, и Лера твердо вознамерилась сделать из них компост.
Вообще-то, есть что-то даже сродни медитации в самом процессе прополки, но вот достичь нирваны и познать дзен мешал один существенный — очень существенный! — отвлекающий фактор. Его пышногривая милость граф Мааль Нейрандес, появляющийся у них в саду с рассветом и исчезающий, как только на город опускался вечер. Глава львиного прайда приобрел эту привычку после того, как они вернулись с той приснопамятной ночной прогулки по лесу.
«И чего он тут торчит? — размышляла Валерка про себя, с остервенением подрывая небольшой чапалкой корни растений-паразитов и отправляя их в ведро. — Рсмурс к нему бегает по двадцать раз на дню с бумагами, глава городовой стражи почти поселился у нас под дверями, а этому хоть бы хны. То молчком пялится, то с вопросами лезет».
Чувствовать спиной пристальный взгляд крупного хищника было крайне неприятно, со сменой ипостаси, как и предрекала старая ведьма, у его милости ничего не выходило. Ссориться с графом или тем более выгонять его сиятельство под надуманным предлогом у Валерианны духу не хватало, но терпение тоже было не железное. Пристальное внимание льва к девушке ослабевало лишь с вечерним приходом Мохнатого Берта. Появление
С дочерью за это время общий язык его львячество найти пока так и не смог. Когда они шли из леса, он начал было заговаривать о ее переезде в свой дом, об учителях, представлении местному обществу, но девушка так яростно воспротивилась всему этому, что графу пришлось отступиться.
При любой попытке надавить Кейтса оборачивалась мантикорой и, расправив крылья, стрелой улетала в небо, оставляя папашу и дальше мучиться чувством вины. Граф надежды не терял и упорно пытался добиться своей цели, даже частично посвятив в свои планы Леру.
Сегодняшний день для работающей сейчас в саду Валерианны ничем не отличался от череды предыдущих. С утра они с Кейтсой, как всегда, сбежали из дома прогуляться по городу. Купили продуктов, присмотрели кое-что из одежды, посидели в парке у пруда, кормя булкой местных водоплавающих, и в очередной раз обсудили графа, призраков и парней.
— Ник говорил, что зимой городские балы проводят, — мечтательно протянула Кейтса, царапая прутиком на земле замысловатые вензеля. Братья Маерши появлялись в их доме всего пару раз, но всегда приносили ворох новостей и рассказывали что-нибудь интересное. — Парни в корпусе готовятся, хотя еще долго. На арене бои будут! А приз огромный! Двести золотых. Представляешь?
Сумма Леру впечатлила. На десяток этих монеток можно было прожить полгода. Скромно, без размаха, но вполне неплохо прожить.
— Можно будет сходить поболеть за наших, — предложила она, кроша булку в воду. Там скопилась стайка ярко-апельсиновых птичек с надутыми, как губешки силиконовых спутниц земных олигархов, клювами и выпученными глазами на подвижных, как у крабов, ножках. Птички жадно хватали корм, отпихивая друг друга, и шумно бранились между собой звуками «пррля» и «буррл».
— «Болеть»? — не поняла Кейтса.
— Поддерживать, я имею в виду. Просто там, где я раньше жила, это почему-то называлось «болеть», — пожала плечами Валерианна, сама не зная, как объяснить двуликой особенности русского языка. — Кстати, ты-то на бал точно попадешь. Твой отец, скорее всего, настоит на том, чтобы представить тебя обществу, а одно из зимних торжественных сборищ — прекрасный случай.
— А если я не хочу?! Представит как что? Ошибку молодости? Диковинную зверушку? — Кейтса подскочила с лавочки, отряхивая подол от крошек и распугав резким движением всех крылатых нахлебников. — Он так ничего и не узнал! Кто так поступил с моей мамой? Почему? Ему все равно! Зачем ему дочь вообще, если он прекрасно без нее обходился все эти годы? Лучше я научусь делать зелья и буду торговать ими в твоей лавке. Ты же позволишь? Я аренду буду платить.
Оборотница была настроена весьма решительно, и Лера только и смогла, что согласиться. Девушку и ее страхи она понимала, но и Мааля, внезапно узнавшего, что он отец взрослой дочери, тоже можно было понять.
Оправдывать перед Кейтсой графа она не собиралась, но точно знала, что он искал, точнее, искали его люди. Проверяли все зацепки и все ниточки.
К тому же самой Валерианне была передана приличная сумма денег с просьбой купить Кейтсе все необходимое из одежды и позаботиться о ней до тех пор, пока девушка не простит своего непутевого отца.