Личное дело майора Власовой
Шрифт:
– Ладно-ладно, – усмехается он. – Понял, не дурак. У тебя тоже есть компания поважнее? Не буду отвлекать. После такого приключения тебе просто необходимо пропустить пару стаканчиков вискаря и хорошенько потрахаться.
– Фу, Власов! – шокировано протягиваю я, широко улыбаясь. – Я не желаю ничего слышать о твоих способах борьбы со стрессами!
– Понял, принял. Береги себя, Ангелин. Я рад, что ты выбралась и ты в порядке.
– Я тоже рада знать, что с тобой всё хорошо, Ярик. Береги себя.
Я отключаюсь как раз в тот момент,
– Удалось что-то узнать? – спрашивает он.
Я закусываю внутреннюю сторону губы. Чувствую, как металлический привкус крови наполняет рот. Почему в моей жизни никогда не бывает просто? Почему я не могу связаться с каким-то обычным мужиком: менеджером заштатной фирмы, стоматологом, фитнес тренером, на худой конец?
Почему в этом грёбаном мире, полном несправедливости, наибольшая заключается в том, что я не могу доверять единственному человеку, которому хочу?
– С Власовым всё хорошо, а я всё испортила, – говорю на выдохе, пожимая плечами. – А у тебя какие новости?
Юджин задумчиво смотрит на меня через зеркало.
– Всем, кто имел хоть какое-то отношение к верхам, удалось уйти. Вадим мёртв. Те, кого повязали, вряд ли смогут вывести на хозяина.
– Вадим мог, – констатирую я. – Вероятно, он был единственным, кто знал, на кого работает. Хотя бы кого-то, кто стоит выше него.
– Вполне возможно, – соглашается мужчина. – Но я его застрелил.
“По той ли причине, которую озвучил мне?” – вертится на языке, но я молчу.
Не дождавшись продолжения, Юджин садится вполоборота и заглядывает мне в лицо.
– И теперь ты, конечно, считаешь, что я сделал это не ради твоего спасения.
Тихий смешок слетает с моих губ.
– А ты считаешь, что у меня нет на то оснований?
Женя усмехается:
– Почему же? По уму-разуму всё гладко складывается. – Он разворачивается. Заводит мотор. И добавляет: – Но кроме разума есть сердце, чувства, внутренний голос. Иногда к ним тоже нужно прислушиваться, Ангелин.
Он плавно трогает по ухабистой дороге, довольно быстро мы выезжаем на асфальт.
– Куда ты меня везёшь?
– Прокатимся кое-куда. – отвечает Женя. И поддразнивает: – Не переживай, майор Власова, убивать не собираюсь. Не для того шкурой рисковал и тебя бросился спасать.
– А для чего? – вырывается помимо воли.
Он заливисто смеётся, а потом говорит:
– Как же избирательно работает твой мозг, Ангелочек! Ты словно специально пропускаешь мимо ушей всё важное, но цепляешься за абсолютно ненужные детали. Твои сомнения в отношении меня нормальны и обоснованы, но совершенно зряшные. Здесь нет никакого подвоха: ты мне нравишься, Ангелин. Я в тебя, по ходу, влюбился. Стоило тебя увидеть на поле боя, я просто знал, что вытащу тебя оттуда любой ценой.
– Мягко стелешь, – протягиваю я, откидываясь на спинку и расслабляясь.
– Тебе не придётся больно падать, Ангелин. – серьёзно говорит Женя. – Я поймаю. Я ловлю.
Я
– Ангелин, – будит меня Женя, несильно сжимая мою руку. – Мы на заправке, если ты хочешь немного размяться…
– Да, спасибо.
Он выходит первым и открывает дверцу для меня. Подаёт руку, и я вкладываю свои пальцы в его раскрытую ладонь. Женя тянет меня из салона – тянет в свои объятия. Я врезаюсь в его тело. Он сковывает меня ручищами и целует. Я отвечаю, обвивая его тело руками.
– Мир? – спрашивает он, едва оторвавшись от моих губ.
– А разве мы ссорились? – усмехаюсь я, хотя мне совсем не весело. Вот совершенно ни капельки!
– А разве нет, ненаглядная моя? Ты же нахохлилась вся, словно маленький воробушек. Грозная, сердитая… – тихо посмеивается он.
Я закатываю глаза, но губы расползаются в счастливой улыбке. Разве ж кому-то в здравом уме пришло бы в голову самым наглым образом дразнить меня, особенно, когда я явно не в духе? Это вряд ли! Но Женя словно и не воспринимает меня так, как другие знакомые мужчины. Для него я не следак в юбке, не железная дамочка, способная расколоть опасного преступника… Для него я маленький воробушек, Ангелочек, прелесть. И это делает меня до безобразия счастливой.
– Я не могу сказать, что происходящее не вызывает у меня некоторых опасений, – говорю ему осторожно, словно сама пугаюсь своих слов. Мне сложно доверять кому бы то ни было в принципе, а довериться тому, кого подозреваешь в нечестности, в ведении какой-то своей игры… и говорить нечего. И, честно говоря, я и сама не знаю, что это за жалкие попытки откровений с моей стороны, обдумаю как-нибудь в другой раз. Но сейчас мне хочется, чтобы он меня понимал. – Жень, я имею в виду, что всё это выглядит очень подозрительно, а мне не нравится опасаться тебя… Особенно, когда я обнажена и беззащитна.
– Ты в полной безопасности рядом со мной, Ангелин, – серьёзно говорит он, чуть хмуря брови. – Пожалуйста, не надумывай то, чего нет. Мы разберёмся со всем, я тебе обещаю. И я даю тебе слово, что грохнул придурка только из-за тебя. Он собирался выстрелить в тебя, я просто знаю это, поэтому и остановил его. Это единственная причина, Ангелочек. Мне было неважно, кто там стоит: Перминов, Дуболомов или твой Власов. Я выстрелил бы в любом случае, если бы это спасло тебя.
Я внимательно смотрю на него. Считываю каждый жест, мимику, движение глаз. Слежу за дыханием. Ничего не говорит мне о том, что он лжёт. Ну, либо он первоклассный лжец.