Лифт Me Up
Шрифт:
– Представляешь, Энджи, каков наглец, - с порога, как к подручной собачонке из ее свиты, обратилась она. Во мне проснулись первобытные инстинкты и склонность к насилию. Так и хотелось подравнять ее усовершенствованный пластической хирургией носик. – Сначала изменил мне с какой-то шлюшкой, а потом еще и первым сообщил о нашем разрыве. Не пойму эту новую моду на богемных любовников. Они же просто невозможны. Каранос должен был быть мне благодарен и выполнять трюки, как дрессированный, ведь я ввела его в самый престижный круг Нью-Йорка. А он оказался, как и все они, неблагодарной скотиной. Пора пересматривать эту глупую причуду.
Чем дальше она
– Хотя говорил он красиво. Стихи свои читал, до жути странные, правда, но все же, - на ее мордашке появилось сосредоточенное выражение, она пыталась вспомнить хоть строчку. –
«Я буду красться
пока мои бедра не погрузятся в горящие цветы»,
– она запнулась, еще бы. э. э. камингс – это вам не советы стиля от “Vogue”. Да и Алекс хорош, нашел, кому цитировать великих. Надо будет взыскать с него по полной, за то что не баловал меня поэзией.
– «Я возьму Солнце в свой рот
и прыгну в спелый воздух
Живым
с закрытыми глазами
и помчусь навстречу тьме
спящих изгибов моего тела», - продолжила я строки и вовремя опомнилась, что сделала это вслух. В ее глазах плескалось удивление.
«Проникну искусными пальцами
с целомудрием сирен
Исполню ли я таинство
своей плоти
Взойду
Спустя тысячу лет
прикасаясь губами
к цветам
И стиснув зубы в серебре луны», - закончила свое любимое стихотворение уже про себя. – Это из его песни, - чтоб еще больше не смущать ее или скорее себя ее невежеством, соврала я.
После двух часов пытки, единственной мыслью, когда я входила в кабинет Дамьен, было: «Начну торги с двух недель».
Комментарий к Evil and a Heathen
http://vk.com/doyoubelieveinfaeries
Хештэг к главе #IDBIF_ЛMU_EvilAndHeathen
========== Right Action ==========
После оживленных торгов покруче, чем на Sotheby’s, я выторговала у Дамьен первоначальную минимальную ставку – неделю отдыха. Относительного и крайне несправедливого, который скорее напоминал работу на дому, но я и тому была рада. Свобода планирования времени и передвижений давали много преимуществ, начнем хотя бы с пресловутых неизученных диванов-кроватей, столов и прочих достопримечательностей. На исследовательскую работу по контролю качества Алекс намекал уже давно. Только постоянно находились какие-то проблемы и отговорки. Теперь же мне не отвертеться от обновления мебели: готова поспорить на что угодно, в обстановке квартиры объявится хотя бы одна паршивая овца, которая развалится от наших игр.
А еще я позволила себе облениться до предела. Дома мы только завтракали, а в течение дня экспериментировали со всевозможными кухнями мира, которые попадались нам по ходу прогулок. Пешие прогулки в огромных количествах только и спасали от заплывания жиром. Я забыла, что такое гладить одежду: никаких блуз и костюмов. Только футболки и шорты. Моим соседям должно было показаться, что у Энджелы Кармайкл заблаговременно начался кризис среднего возраста. Не зря же она напялила кеды, распустила волосы и, самое ужасное, притащила к себе жить какого-то мужика, не познакомив его с жильцами. Пит и тот получил одобрение свыше и сниже тоже. И совсем обнаглела, взяв в негласные соавторы Алекса: он как-то проболтался, что вел колонку в Guardian, а потом еще и любопытным
Я все о лени и бездельничанье, а ведь так оно, но немного не так получалось. Мы не знали, долго ли продлятся наши отношения. Тому было много причин, и то, что Алекс поселился в Америке не навечно, всего лишь одна из них. Мы ни разу с того утра, как пришли к тому, что это самое непонятное нечто между нами можно назвать отношениями, не говорили о дальнейших перспективах. И так было достаточно очевидно, что состояние эйфории и взаимного упоения не может длиться вечно. Мы не обсуждали этого, но, думаю, из нашего поведения и так проистекало взаимопонимание и единодушие. За предстоящую неделю мы хотели взять по максимуму. Все до капли и даже больше.
Только подобный подход мог породить все безумия, на которые мы не решились бы, имей больше времени в запасе. Когда перед тобой открываются безоблачные перспективы долгоиграющего будущего, обычно прыжки с парашютом откладываются на попозже. Мы же брали полный пакет экстремальных предложений с подводным плаваньем с акулами и тестированием новых опасных аттракционов.
Вели себя, как дети с взрослыми потребностями, совершенно забыв о том, что на нас охотится весь медийный мир. Весь Нью-Йорк стоял на ушах и искал разлучницу, а мы щеголяли прямо перед носом у камер.
***
Возможно, такая самоубийственная тактика и спасала нас. Если хочешь спрятаться, оставайся на виду. А мы просто мозолили глаза окружающим. Нет в Нью-Йорке места лучше для того, чтобы смешаться с толпой, чем Кони-Айленд в разгар сезона. Мы отправились туда с самого утра.
Гениальная мысль проведать парк развлечений посетила за очередной винной дискуссией. На сей раз под раздачу попал Питер Страуб и его неумелые диалоги. Я стояла на позиции Стивена Кинга и доказывала Алексу, что Страуб записывает разговоры так, будто его герои ржавые роботы. Он пытался смягчить мою убийственную критику, приводя в пример «Талисман» и «Черный дом» (оба романа написаны в соавторстве с Кингом). Сомнительный аргумент, но я уступила Капраносу, смягчив выводы. Пусть уверует в силу своей мысли. Литературная дискуссия переместилась в сторону обсуждения сюжета, и Алекс признался, что ни разу не был на Кони-Айленде.
Позади осталось колесо обозрения, карусели, павильоны ужасов, комнаты с зеркалами, тонны сладкой ваты, орешков и галлоны кока-колы. Плохо я влияю на британского подданного, еще несколько хот-догов с бургерами и полностью ассимилирую его с американским населением. Я тут же покачала головой, отгоняя наваждение. Кому нужен Алекс Капранос без акцента?
Сумерки спустились над Бруклином, а мы не испробовали и половины удовольствий. Пора бы возвращаться домой, пока еще в состоянии передвигаться и не прилипли к лавочке от количества съеденных сладостей. Но пошли мы неправильной дорогой. На пути появился тир. Не могу я пойти мимо, не постреляв, ничего не поделаешь. Я потащила своего спутника к павильону в духе «Людей в черном». Стреляешь по пришельцам, игнорируешь гражданских. Алекс решил, что делом чести будет выиграть мне плюшевого медведя, но стрельба явно не входила в круг его достоинств. Ему выдали утешительный приз в виде съедобной жвачки и снисходительно улыбнулись.