Липкие сны
Шрифт:
– Семь?! Ни хрена себе!
– Осторожнее на виражах, маленькая леди. Вы в прямом эфире.
– Окей. Значит, семь.
– Второй вопрос?
– Да, второй вопрос. Это комедия?
– И да, и нет, Нина. Мы угадываем точно не комедию, хотя забавных моментов хватает в каждой части. Говорят, это заслуга актёра, который играл главного антагониста – он любил пошутить на площадке, и многие приколы вошли в фильмы.
– Антагонист, значит. Ага. Злодей.
– Это ваш третий вопрос, Нина?
– Нет, подожди. Дай подумать.
– А
– Что?
– То, что сказал.
– А что ты сказал? Я прослушала.
– Тогда упустила подсказку. Песня ещё звучит, слушай. – Но громкость Андрей убавил. Локон волос, а теперь и название песни запустили целую череду мыслей, которые требовали внимания, и как можно скорее.
Нина сидела, немного склонив голову на бок, как всегда, когда прислушивалась к музыке или думала о чём-то своём. И она не обратила внимания на то, что скорость муж сбавил тоже. Только когда музыку разбавил тикающий звук поворотника, оторвалась от мыслей и посмотрела на Андрея. Вид у него был такой, будто это он пытается что-то разгадать.
Машина остановилась возле автобусной остановки, которая зимой, ночью, на междугородной трассе выглядела странно и неуместно, как часть какого-то нелепого сна.
Андрей несколько раз медленно моргнул, будто продирая глаза, затем стал осматривать салон, собственные руки, трогать Ки-ки. В красном свете приборной панели он выглядел, как герой какого-то фантастического фильма.
По крайней мере, так показалось Нине. Она смотрела на мужа, который не то, чтобы разглядывал всё вокруг, он именно щупал предметы взглядом. Да, как будто притрагивался к ним взглядом, ненадолго замирал, потом нащупывал что-то другое, как человек, которому нужно опираться на стены, чтобы идти. Лицо его было красным от мягкого света приборной панели, и, подсвеченное снизу вверх, снова навеяло ассоциации с миром кино.
«Точно! – подумала Нина. – Он выглядит, как пилот космического корабля. Звездолёт потерпел крушение, и теперь работает на резервном питании. Пилот только что пришёл в себя, но пока ещё не вспомнил до конца, что произошло, и как он здесь оказался»
– Эй. Ты как?
– Нина? – Андрей посмотрел на жену не своим взглядом. – Я заснул что ли?
Потом он вдруг дёрнулся, выпрямился в кресле, тряхнул несколько раз головой, и снова посмотрел на жену. Теперь взгляд стал нормальным. Немного рассеянным, но нормальным.
А потом переменился опять. Что-то в нём напомнило Нине ту ночь, когда Чуня не давала спать.
– Дай-ка мне спички, пожалуйста. Они в бардачке. В коробке.
Нина открыла бардачок, поворошила бумаги и нащупала небольшую картонную коробку. Внутри, она это знала, лежал набор «на-всякий-пожарный», как его называл Андрей. Коробок спичек, швейцарский армейский
Когда Нина подала коробок спичек мужу, тот достал одну, отломал головку, вернул её в коробок, а оставшуюся часть засунул в уголок рта.
– Да что происходит? – спросила Нина. Если её муж вдруг так сильно захотел курить – а он бросил почти два года назад – то что-то точно происходит. Что-то очень странное или неприятное, или всё вместе, а она не может понять, потому что, вроде бы, всё в порядке. Мотор по-прежнему равномерно урчит, в стекло время от времени бьётся снежная крупа, но не сильно, дорога чистая, они едут с концерта «Би-2» домой, и всё в порядке, так какого хрена?!
– Не знаю пока, – ответил Андрей странным скрипучим голосом, будто у него пересохло в горле. Затем повернулся к жене и задал вопрос, который окончательно выбил её из равновесия: – Посмотри на меня. Внимательно рассмотри лицо. Я выгляжу так же, как утром?
– Нет, блядь, на подбородке появилась жопа! – взорвалась Нина. – Конечно, так же! Глаза на месте, и всё как всегда! И ты такой же, только ведёшь себя, как ебанутый!
– Я серьёзно. Посмотри внимательно. Это моё лицо? Перед тобой сижу я?
«Он заигрался, – подумала Нина. – Иногда он подкалывал, разыгрывал её, и умудрялся при этом выглядеть совершенно серьёзным, но сегодня – перебор»
– Слушай, если ты подкалываешь…
– Нет, я серьёзно. Не шучу. Рассмотри меня.
Да, выглядел он действительно серьёзно. И вполне обыкновенно. Только причёска растрепалась, но ведь Андрей несколько раз тряхнул головой. Вот и всё.
Нет, не всё.
Причёска не просто растрепалась. Муж выглядел обросшим. Над ушами нависали волосы, окантовка стала нечёткой. А он всегда очень трепетно относился к своим волосам и причёске – стригся каждые две недели, почти никогда не носил шапку. Это был ещё один бзик – он даже выбрал фото Киану Ривза с короткой стрижкой, которую показывал первые разы парикмахеру, потому что считал, что обладает такой же формой головы и овалом лица, как у актёра.
– Ты оброс.
– Уверена? – спросил он и потянулся рукой к правому виску, проверил щепоткой длину волос. – Я стригся позавчера. – Это он произнёс задумчиво, слишком задумчиво, и увидел, как в глазах Нины блеснула паника.
«Но, видимо, придётся напугать ещё сильнее, потому что дело серьёзное», – подумал Андрей и достал ещё одного деревянного солдатика из коробка. Он чиркнул спичкой, подождал секунду или две, пока головка не прогорит, а потом затушил её о левое предплечье.
Руку прострелила боль.
Нина вскрикнула.
Даже глаза на долю секунды застелило красным, словно подсветку приборной панели прибавили в несколько раз.
Но голова быстро прояснилась. Всё пришло в норму.
Нина что-то спрашивала. Она говорила спокойно – старалась так говорить – но Андрей знал, что жена напугана до чёртиков.