Лишь одна музыка
Шрифт:
— Ты просто не признаешь никаких авторитетов, Майкл, в любой форме, — говорит Джулия. — Ты создаешь кумиров, но не признаешь авторитетов. И храни Бог твоих кумиров, если вдруг окажется, что они — колоссы на глиняных ногах.
— Ну боже мой, — говорю я, раздраженный этим анализом моего характера, к чему Джулия всегда была склонна.
— Мой отец был совсем не в себе под конец, — говорит она. — Помню, я молилась о быстрой смерти. Каждый раз, когда мы его навещали, он казался все более злобным, все более
Я протягиваю руку через стол и кладу ладонь на ее запястье. Ей, похоже, нравится, но потом она убирает руку.
— Наверное, лучше было бы ужинать где-то не тут, а подальше от дома, — говорю я. — Я буду держать руки при себе.
— Не в этом дело, Майкл. Очевидно же, что мы не просто друзья.
Когда наши тарелки убирают, я пробую сменить тему.
— Не беспокойся про репетиции, — говорю я.
— Ты там будешь, да? — спрашивает она.
— Конечно.
— Ты не то чтобы обязан.
— Но я буду потому, что хочу тебя услышать.
— Там такая чудесная партия для фортепиано.
— И для скрипки, — говорю я с сожалением.
— И для виолончели. — Она напевает кусочек виолончельной партии одной из вариаций.
Официант интересуется, будем ли мы кофе или десерт, но она продолжает напевать. Он стоит за ней. И, только заметив, что я смотрю на него, она понимает, что к ней обращались. Она поворачивается к нему, видит, что он готов принять наш заказ, и быстро говорит:
— Да, хорошо. Это-то я и буду.
Почти незаметно закатив к потолку глаза, с подчеркнутым терпением:
— Что именно, мадам?
— Что именно? О, прошу прощения, вы не могли бы повторить?..
— Эспрессо, капучино, латте, американо; без кофеина или обычный, — говорит он с демонстративными паузами между словами.
Джулия краснеет, но ничего не говорит.
— Итак, мадам?
— Спасибо, ничего.
— А десерт? У нас есть...
— Нет, спасибо. Принесите счет, пожалуйста. — Она немного тревожно отодвигает стул.
— Прости, — говорю я. — Прости, пожалуйста. Надо было ему что-нибудь ответить. Он невежа.
Она мотает головой.
— Он не мог знать, что происходит, — говорит она. — Я должна была ему сказать, что у меня проблемы со слухом, и попросить повторить. Первое, чему нас учат, — не стесняться этого. Почему мне это так невыносимо? Потому ли, что я не могу себе позволить, чтобы люди это знали? Или я просто трушу?
Официант приносит счет. Она платит, оставляя, как я замечаю, большие чаевые, и мы поднимаемся, чтобы идти. Но ей по-прежнему неловко.
Вечер кончается на этой неприятной ноте. Так что я предлагаю Джулии пойти ко мне, зная заранее,
4.20
— Я не поняла, — говорит Джулия, — что мы репетируем без контрабаса.
Пирс, Эллен, Билли и Джулия собрались на их первую репетицию квинтета «Форель» Шуберта. Нам удалось зарезервировать комнату для репетиций с неплохим роялем в Королевском колледже музыки. Пока что я просто зритель, но после будет короткая репетиция квартета.
Если бы я сообразил раньше, я бы понял, как отсутствие контрабаса может повлиять на Джулию: его глубокий ритмичный пульс в течение всей пьесы ей бы безмерно помог. Если бы я только предупредил ее заранее или принял какие-нибудь меры.
— Проблема в том, что наша контрабасистка в Вене, — говорит Эллен. — Ничего не попишешь. У нас с ней будет пара репетиций уже там.
— С ней? — спрашивает Джулия, немного удивленно.
— Да. Петра Даут, — говорит Пирс.
— Прошу прощения, я не ухватила ее фамилию. Как она пишется?
Я молчу и даю Пирсу ответить. Чем меньше людей с ней говорит, тем лучше.
— Д, А, У, Т. Ты ее знаешь? Я имею в виду твои связи с Веной...
— Нет, — говорит Джулия. — Но я ведь не вращаюсь в оркестровых кругах и не очень знаю контрабасистов.
— Ну что, начнем? — спрашивает Пирс.
— Пирс, — говорит Джулия, — прежде чем мы начнем, пара моментов...
— Ну-ну?
— У нас еще будет одна репетиция перед Веной, да? — спрашивает она нарочито спокойным голосом. — Мне бы хотелось, мне бы очень хотелось попробовать с контрабасистом. Я не думаю, что без контрабаса мы почувствуем пьесу по-настоящему.
— Хочешь, чтоб мы тебе нашли контрабасистку? — спрашивает Эллен; Билли на секунду поднимает взгляд от виолончели.
Джулия не ведется на провокацию.
— Мне не важно, кто именно это будет, — говорит она.
— Я тоже считаю, что нам нужна репетиция с контрабасом, — вклинивается Билли. — Это одна из немногих пьес, где меня поддерживают снизу, мне это нравится. Я могу спросить Бена Флэта, не хочет ли он с нами порепетировать.
— Он не будет против репетиции, хоть и не играет с нами концерт? — спрашивает Пирс.
— Мы с ним дружим, — говорит Билли. — Он будет готов помочь — просто так. С условием, что я не буду его заглушать в скерцо, ну и за пиво после. Много пива, — добавляет Билли.