Лишь одна музыка
Шрифт:
— Папа, я приеду на следующей неделе. Ну или через неделю.
— Да, пожалуйста, Майкл, приезжай.
— Папа, прости, я давно не был... Где ты собираешься ее похоронить?
— Забавно, что ты спрашиваешь, — говорит отец, немного воспрянув духом. — Мы как раз про это разговаривали. Джоан думает, нам надо ее кремировать, а я считаю, что мы должны ее похоронить в саду.
— Но не рядом с гномом, я надеюсь.
— Не рядом с гномом?
— Не рядом, — говорю я настойчиво.
— Но в любом случае гном в саду у Бойдов, — говорит
— Я знаю, но он в двух футах от нашего и частично повернут к нам.
— Тогда где ты предлагаешь? — спрашивает он.
— В клумбе.
— Хорошо, я подумаю, — говорит отец. — Спасибо за звонок, Майкл. Я был очень расстроен, и, если бы ты не позвонил, я думал позвонить сам, хотя уже поздно.
— Но я не звонил, — начинаю говорить я, но останавливаюсь. — Ничего страшного, пап. Тогда пока, папа, спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Майкл, — говорит отец и кладет трубку.
Я устал: головой, рукой и сердцем. Засыпая, думаю: о чем ее муж хочет со мной поговорить?
Но сны мои про Жажу. В какой-то момент я ей говорю (ее голова лежит у меня на руке): слушай, я знаю, что это сон, Жажа, знаю, что ты умерла, но я хочу продолжать этот сон, если ты позволишь. И мне это как-то удается.
7.9
Я набираю рабочий номер Джеймса Хансена; но прежде чем кто-то может ответить, кладу трубку. Через несколько минут опять набираю. Секретарша направляет ему мой звонок.
— Спасибо за такой быстрый ответ, Майкл, — говорит он. — У Джулии день рождения меньше чем через неделю, как вы, возможно, знаете, и я устраиваю вечеринку для нее — и я подумал, что, раз вы такие хорошие друзья, может, у вас получится прийти... Алло, Майкл, вы тут?
— Да. Да, спасибо, Джеймс. Я буду только рад.
— Ну тогда в среду, около семи. Но это сюрприз, так что будет хорошо, если вы никому не скажете.
— Где это будет?
— Дома. Соседка будет наготове с официантами, едой и напитками, так что я думаю, Джулия ни о чем не догадается. Я стараюсь ограничить число гостей — около двенадцати, так как она не может сосредоточиться в толпе, так что я не позвал ваших коллег из квартета.
— Нет, я... я понимаю почему, то есть это правильная мысль.
— Надеюсь, погода будет лучше, чем сегодня.
— Да.
— Ну, я по-настоящему рад, что вы сможете прийти. До скорого. Было приятно с вами познакомиться в прошлый раз.
— Да, ну да, спасибо. Мои... мои самые лучшие пожелания Джулии.
— Но это должно подождать, вы не находите?
— Да-да, конечно. А как вам удалось достать мой номер?
— Так же, как поступил бы кто угодно. В телефонной книге.
— Ну да, конечно же.
Я кладу трубку, оцепенев от облегчения. Да, я пойду — да, говорю сам себе, я должен буду пойти, как же иначе я смогу объяснить, если не пойду. Что она скажет, когда меня увидит? Какой подарок мне для нее придумать? Сказала ли она Джеймсу про синюю лягушку, которую он должен
7.10
Наступает среда. Я положил мой завернутый в бумагу подарок на стол возле двери. Я пожимаю руки.
Но сегодня Джеймс совсем не так рад меня видеть, никакой сердечности и в помине. Он вежлив, не более. Не мрачен, но холоден. Прекрасная погода, и гости высыпают в сад. Кроваво-красные розы в цвету. Официанты доливают шампанское в осушаемые бокалы, и Джулия в совсем не праздничной одежде очень мила.
Как объяснить его отношение? Что-то на работе? Ссора? Если бы это было что-то именно против меня, разве он не мог позвонить и сказать, что все отменяется? Разве я для него имею какое-то особое значение?
Джулия смеется, болтает, потом замечает меня и, похоже, расстраивается. Люк подходит ко мне, и мы недолго беседуем.
Что чудище ело после того, как у него выдрали все зубы? Зубного врача! Базби пробегает мимо, и Люк устремляется за ним. Я стою в стороне и наблюдаю.
Через какое-то время Джулия подходит ко мне и говорит, не поздоровавшись:
— Майкл, я не знаю, почему Джеймс пригласил тебя, но думаю, что он знает про нас, не понимаю откуда. Последние пару дней он был не в своей тарелке.
Он наблюдает за нами издали.
— На прошлой неделе он точно еще ничего не знал, — говорю я. — Ты уверена?
Она кивает.
— Он что-то сказал? — спрашиваю я.
— Прямо — ничего.
— Совсем не такой счастливый день рождения в результате.
— Нет.
— Я еду в Рочдейл через несколько дней. Поехали вместе. Ты говорила, что поедешь со мной туда, ты ведь хотела видеть, где я родился и вырос.
— Я не могу ни сейчас, ни когда бы то ни было.
— О Джулия, происходит что-то плохое?
— Я не знаю, что случится... Пойду к другим гостям.
— Я оставил мой подарок на столе.
— Спасибо. — Она избегает моего взгляда.
Что она скажет, когда обнаружит двенадцатилетнее дерево бонсай, которое надо поливать через день? Если она не будет за ним ухаживать, оно точно умрет.
Я жду, пока она наконец не поднимет глаза, и говорю:
— Я собираюсь извиниться и уйти. Но пожалуйста, приди ко мне. Пожалуйста.
Уже произнося это, я думаю: кто я? Комнатная собачка?
— Да-да. Приду. Только оставь меня в покое, Майкл.
— Хорошо, — говорю. — Пойду объяснюсь с Джеймсом.
— Нет. Пожалуйста, не надо. Просто походи вокруг и избегай его. Я не знаю, как он узнал. Может, я говорила во сне, может, Соня что-то сказала или Дженни, о, как это все отвратительно.
— Джулия, мы оба совершенно прозрачные люди.
— Да?
— Я люблю тебя. Это недостаточно очевидно? Он умеет читать по губам?
— Я должна идти, — говорит она. — Но пожалуйста, не уходи сразу. Иначе это будет странно. До свидания, Майкл.