Лишь тень
Шрифт:
Вот, например, этот момент. На сто тридцать первой странице сказано…
Мысли Ричарда, привычно метнувшиеся по накатанной уже колее, были грубо и безапелляционно прерваны. Взвизгнула ни на что не годная пневматика двери, впуская внутрь могутную фигуру его напарника. Войдя в комнату, тот первым делом брезгливо повёл плечами, обводя взглядом груды рухляди, заботливо распиханные Ричардом по углам. Не обращая внимания на раздражение, ясно читающиеся в глазах самозваного историка, он подошёл к столику, за которым восседал Ричард, и демонстративно провёл пальцем по столешнице,
Эффектный получился жест, что уж там.
— Всё возишься… и талант же у тебя — находить самое гадкое место на всей планете и там ворочаться, вздымая тучи пыли.
— Издеваешься.
— Угу, а ты как думал! Пошли, эта хибара сейчас тебе на голову рухнет, да ещё и, чего не хватало, меня придавит вдобавок. Давай-давай, выдвигайся!
— Ты знаешь, мне здесь легче настроиться на…
— Угу. Я в курсе. Пойдём, архивист недорезанный. Есть предварительные результаты.
Он мягко ухватил Ричарда за плечи и легко поставил его на ноги, при этом даже не покачнувшись. Прямо так, с той стороны потемневшей от времени широкой столешницы. Ричард только и успел, что уцепиться за драгоценную папку, увлекая её за собой.
Так они и отправились — по улицам полуразвалившегося от времени посёлка, Ричард привычно почти бежал, делая вид, что ему широкий шаг напарника ничуть не мешает существовать спокойно и даже расслабленно.
— Да ты пойми, я фактически разгадал эту тайну!
— Даже не зная, что именно в этой тайне такого загадочного? Не ведая вопроса, ответы давать собираемся, ну-ну…
Если что и могло взбесить Ричарда в другом человеке, так это проявления подобного вот непробиваемого скептицизма, можно сказать неверия в силу человеческой мысли. Как они вообще умудрялись спокойно работать бок о бок друг с другом так много лет, непонятно. Ричарда его напарник временами не просто раздражал, он выводил из себя, попросту бесил.
— Ладно, выкладывай, только учти, тот ответ, что я нашёл в этой папке, останется правильным, что бы ты мне ни говорил.
Напарник только хмыкал и молча шагал дальше, покуда они не добрались до уютно разместившейся в ложбине между двумя холмами шлюпки. Там кипела жизнь, техперсонал готовился к старту.
«Неужели я так долго просидел в том доме?» — отчего-то Ричарду вовсе не казалось, что он хоть чуточку устал или, например, проголодался. Других же способов измерения времени он, как всякий истинный исследователь, не признавал вовсе. «Значит, скоро улетаем… видно, и вправду нарыли чего-то серьёзное, раз и без меня посчитали миссию законченной».
При виде шлюпки в Ричарде тотчас проснулась былая жажда первооткрывательства, его уже не нужно было никуда тащить, он забежал вперёд, первым ворвался в Рубку, мигом подсев к голографическому экрану, по которому семенили крошечные циферки массива данных. Беглого взгляда было достаточно — это были результаты, полученные первой и второй исследовательскими группами, вот уже битый месяц рыщущими по планете в стремлении разрешить загадку мёртвого космолёта.
Глядя, как у Ричарда торжествующе загораются глаза, его напарник тоже расплылся в
— И что, поселения на планете ничего не дали?
— Нет. Хотя подвох тут небольшой всё-таки наблюдается. Поселения абсолютно потеряли связь с породившей их цивилизацией, приблизительный возраст самых развитых местных сообществ оценивается по Шкале Мэннграма в пятьсот-семьсот лет, возраст же отложений на броне космолёта не превышает трёх столетий. Неувязочка.
Ричард покраснел от распирающей его охоты прямо тут же и в красках обрисовать те тайные знания, что ему удалось раскопать среди неразборчивых записей, но, крепясь, продолжал сохранять молчание, поглядывая на монитор.
— Второй группе тоже не удалось отыскать ничего особенного. Абсолютно типичная картина для этой Ветви Миров. Половина планеты загажена до невозможности, руины брошенных заводов, горы отходов производства, недра планеты на всю толщину континентального и частично океанического шельфа перекопаны, доступных полезных ископаемых осталось — почитай ноль. Всё вычищено под завязку. Они должны были улететь. Но — не улетели. Почему?
— Продолжай, не торопись.
Большего из Ричарда вытянуть не удалось.
— На орбите — всё тот же Фактор Илиа (кстати, покуда необъяснённый!), то есть никаких попыток разрабатывать недра других планет этой Системы, богатых тяжёлыми металлами, вплоть до трансурановых. Они банально разграбили, как и в остальных местах, свою планету, построили несколько космолётов, отправили их дальше в полёт, оставшийся персонал погрузился на последний из них, тот самый, который мы обнаружили, дальше же… дальше картина не складывается.
Ричард поднял голову и некоторое время хитро смотрел в глаза нависшему над ним напарнику.
— Есть свежие данные по космолёту?
— Да ничего особенного. Кроме, разве того, что один осёл из технического отдела что-то напутал при трансляции пакета, и нескольких узлов в сборке модели, построенной в результате, не доставало. Не корабль а огрызок получился. Олуху хватило наглости оправдываться.
— Что, опять «никто не виноват, оно само так выдало»?
— Угу.
Ричард вдруг сделался серьёзным и вернулся к монитору, вызвал схему космолёта, невесть почему рухнувшего на поверхность этой планеты из черноты пространства. Покрутил так и эдак.
— Что скажешь, напарник, может ли эта штука в таком виде летать?
— Да ты что, практически без систем энергоснабжения, без здоровенного куска головного модуля, без основных топливных баков?! Да ты посмотри, эти фокусники мне прислали не космолёт — обглоданный остов… а чего это тебя так заинтересовало?
Но Ричард уже был увлечён другим, ему некогда было отвечать на дурацкие вопросы.
Он закрыл все действующие процессы, кроме базового, после чего дал команду на контакт с кораблём-носителем, несущимся где-то над ними в черноте космоса. Потом в полной тишине, заполнившей рубку шлюпки, принялся настраивать приборы на установку связи с Центром.